Дело в том, что это были для нас увлекательнейшие времена.Ухищрение, к которому мы прибегли, как оказалось, предоставило нам великолепныйдоступ к новым открытиям… И хотя мы должны были все время присматривать заглуповатыми юными Талтосами, чтобы они не очень-то доверяли пришельцам и невлюблялись в их мужчин и женщин, а иногда и сурово наказывать их занепослушание, мы смогли многое узнать о римлянах, вторгшихся в Британию, ипоняли, что они наказали кельтских варваров, принесших нам столько зла.

И в самом деле, римляне не верили местным предрассудкам вотношении Талтосов. Они рассказывали о цивилизованном мире, громадном иизобилующем великими городами.

Но мы также и опасались римлян. Ибо, хотя они и строиливеликолепные здания, каких мы никогда не видели, они лучше других владелиискусством войны. До нас доходило множество историй об их победах. Безусловно,они усовершенствовали искусство войны и добивались превосходных результатов вуничтожении всего живого. Мы старались жить в тиши своей отдаленной долины и нежелали сталкиваться с ними в битвах.

Все больше и больше торговцев привозили к нам книги, свиткипергамента, и я с увлечением читал произведения философов, драматургов, поэтов,сатириков, речи ораторов…

Разумеется, никто из нас не мог охватить разумомдействительное качество их жизни, их среду, использовать современные слова,постигнуть душу этой нации, ее характер. Но мы не переставали учиться ипознавать. Мы поняли, что не все люди обязательно варвары. Правда, римлянепользовались именно этим словом применительно к племенам, населявшим Британиюот края до края, которых они, римляне, пришли подавить во имя могуществаимперии.

Кстати, римляне никогда не добирались до долины, хотя напротяжении двухсот лет завоевывали Британию. Римлянин Тацит описал историюранней кампании Агриколы,[24] в ходе которой тот достиг границшотландских гор. В следующем столетии в Шотландии была построена Стена римскогоимператора Антонина – чудо, по мнению варварских племен, сопротивлявшихсязавоеванию Британии, а вдоль нее на протяжении сорока пяти миль проходилавоенная дорога, по которой шли не только солдаты, но и торговцы, доставлявшиевсевозможные товары, прибывшие по морю, и нам оставалось только безмернозавидовать таким свидетельствам достижений других цивилизаций.

В конце концов сам римский император Септимий Север прибыл вБританию, чтобы подавить племена скоттов, но даже он никогда не приближался кнашим опорным пунктам.

На протяжении многих лет, пока римляне оставались вБритании, они снабжали нас чрезвычайно полезными вещами, новыми для нашеймаленькой нации.

К тому времени, когда они ушли с этих земель и наконецоставили их варварам, мы уже не были никому не известным народом Сотничеловеческих существ хлынули в нашу долину, относясь к нам с почтением ипризнавая наше господство на этой земле. Они строили свои скромные броши вокругнаших более просторных жилищ и видели в нас великую, загадочную, но вместе стем и человеческую семью правителей. Далеко не всегда удавалось с легкостьюподдерживать эту нашу хитрость. Но в то же время как никогда прежде нампредоставлялись столь богатые возможности. Другие кланы быстро разрастались всвоих отдаленных опорных пунктах. Мы были не страной городов, но скорееобъединением отдельных феодальных владений. Хотя наш рост и явное нежеланиезаключать браки с представителями других племен считались довольно странными, влюбом другом отношении мы воспринимались как вполне приемлемые соседи.Разумеется, ключевым моментом в наших взаимоотношениях было то обстоятельство,что мы никогда, ни на каких условиях не позволяли инородцам присутствовать наритуалах рождения. И Маленький народ, который время от времени нуждался в нашейзащите, выступал в роли нашей стражи.

Когда мы решали, что следует выстроить круг среди камней,всем меньшим кланам Доннелейта сообщалось, что только наши священники могутпредседательствовать на семейных обрядах, происходящих в обстановке строжайшейсекретности.

А по мере того как становились смелее, мы стали позволятьприходить и другим, но оставаться только в самых отдаленных кругах и непытаться увидеть, что именно делают священники в самом центре собрания моихсоплеменников. Они не видели акта рождения и, видимо, воображали, чтопроисходило некое поклонение небесам, солнцу и ветру, луне и звездам. А потомуназывали нас племенем чародеев.

Конечно, все это в значительной мере зависело от степенимирного сотрудничества с теми, кто жил в долине, и так продолжалось напротяжении нескольких веков.

Итак, нас стали принимать за людей, когда мы жили средилюдей. И другие Талтосы стали участвовать в нашей хитрости, объявляя себяпиктами. Они обучались нашей письменности и перенимали ее у нас, равно как истили построения и украшения жилищ и приемы возведения опорных пунктов. ВсеТалтосы, воистину желавшие выжить, подражали нам, обманывая человеческиесоздания.

Только дикие Талтосы, рискуя всем, продолжали скрываться влесах. Но даже они владели Огамическим письмом и многими нашими символами.

Например, если одинокий Талтос жил в лесу, он мог вырезатьсоответствующий символ на дереве, чтобы дать знать другим Талтосам, что здесьего дом, – символ, ничего не значащий для человеческих существ. ОдинТалтос, завидев другого на постоялом дворе, мог предложить ему некий подарок –допустим, брошь или иглу с нашими эмблемами.

Прекрасным образцом такого символа может служить бронзоваяигла с человеческим лицом, найденная много веков спустя современными людьми вСатерленде. Люди не понимали, когда писали об этой игле, что она изображаетрождение маленького Талтоса, появляющегося из матки: его огромную голову икрошечные сложенные ручки, хотя уже готовые развернуться, подобно крыльяммотылька, и расти.

Другие символы, вырезанные нами на скалах, у входов в пещерыили на священных камнях, представляли собой причудливые изображения животных,обитавших на утраченной земле, в тропическом изобилии ее природы. Некоторыесимволы имели чисто личное значение. Рисунки, изображающие нас жестокимивоителями, как принято думать, не имеют ничего общего с этим и, выполненные сбольшим искусством, на самом деле изображают встречи людей в мирной обстановке– так, во всяком случае, мы это себе представляли.

Искусство пиктов – общее название всего этого. Племя пиктовстало великой загадкой Британии.

Чего мы опасались более всего? Что было предметом нашихпостоянных страхов, так сказать? Много времени прошло с тех пор, как мыперестали опасаться человеческих существ, которые в действительности знают онас весьма немного. Но Маленький народ знает. Маленький народ страстно мечтаетпородниться с нами, и хотя нуждается в нас, все же иногда доставляет намнеприятности.