class="p1">— Идите в Бирн, — тихо прошептал Ахин, но его слова невозможно было не услышать, ибо они прокатились непреклонной волей по рядам темного воинства: — Убейте всех.

— Смерть им! — взревел Турогруг, воздев секиру к небу. — Сме-е-е-е-рть!

Долина меж утесами и лесом наполнилась воинственными воплями демонов, бросившихся следом за вождем в сторону поселения. Они уже давно рвались в сражение, и сейчас им это необходимо, как никогда раньше, даже если их противники — простые крестьяне. Демоны стремились туда, где все знакомо и понятно, где мир делится на врагов и соратников, где можно выплеснуть застоявшуюся ярость.

— Как же долго я этого ждал, — оскалился Одноглазый и повернулся к своим мертвым подчиненным: — Чего стоим, доходяги? Вперед! Не щадите никого.

Нежить стремительно направилась к домам людей, не издавая лишнего шума. Им не нужно кричать или греметь оружием, чтобы кого-то запугать, ибо неестественная плавность их движений, безжизненные лица и тусклый потусторонний блеск в остекленевших глазах и без того втопчут боевой дух живых в грязь. Ожившие мертвецы уже познали смерть. И теперь готовы поделиться этим знанием.

Диолай наконец отвел взгляд от трупа саалеи и вздохнул:

— Я хотел, чтобы у тебя все было хорошо.

Сонзера угрюмо побрел в Бирн, из которого уже доносились первые крики умирающих, стоны раненых и плач. Наверное, ему стоило бы бежать к самому центру побоища, вопя во все горло и размахивая мечом. Раньше он так бы и поступил. Но сейчас… Это ничего не изменит.

Перевернутый задумчиво хмыкнул и дал отмашку своему отряду нежити:

— Вы слышали Ахина.

— Но нами командуешь ты, — неуверенно возразил кто-то. — Да и вообще…

— Вы отказываетесь атаковать Бирн?

Мертвецы топтались на месте, глядя то на Перевернутого, то на Ахина, который как будто не замечал ничего вокруг и вовсе пребывал в каком-то другом мире, оставив здесь за ненадобностью пустое тело.

— Это не то, ради чего мы пошли за одержимым, командир.

Перевернутый понимающе кивнул.

— Тогда отправляйтесь в дозор. Следите за дорогами, ведущими к Бирну. Возможно, на дым сбегутся местные патрули. Заметите кого-нибудь — немедленно доложите. Где, кто и сколько. Все ясно? Выполняйте.

Нежить ушла. Одержимый не обращал на них внимания, пока не почувствовал их особенные эмоции. Мертвецы не хотели принимать участие в бессмысленном акте мести — они знали, что в Бирне есть невинные. И Ахин тоже это знал. Тот, другой Ахин.

«Что я делаю?..»

Он пошатнулся. На пропитанную горем землю опустилась ночь. Одержимый ссутулился, почувствовав ее тяжесть на плечах. В какой-то момент — он даже не заметил — к нему подошел Перевернутый и забрал из его рук тело Аели.

— Скажи, — пробормотал Ахин, устало сев на крыльцо. — А улитки со специями правда вкусные?

Опрятный мертвец посмотрел на разгорающееся зарево пожара в Бирне — второй закат одного дня.

— Очень.

— Я так и думал, — печально улыбнулся одержимый. — Прости меня.

Ахин завалился набок, ощутив, как последние остатки темных сил выкипают в смешанной сущности — их обители, тюрьме и склепе. У него болела каждая мышца, ныла каждая кость, зудела каждая клетка кожи, а разорванные в клочья нервы медленно соединялись воедино, чтобы одержимый ненароком не пропустил ни единой капли страданий. Он едва дышал. Откровенно говоря, Ахин даже не понимал, зачем он до сих пор удерживает в этом изможденном человеческом теле жизнь.

Сознание померкло.

«Надеюсь, я уже не очнусь…»

***

В ту ночь Бирн был уничтожен.

Толпа демонов пронеслась по широким улицам, унося с собой жизни неосторожных людей, вышедших из своих домов на шум. Одни крестьяне вопили от ужаса, разбегались, запирали двери, пытались спрятать жен и детей. Иные же замирали на месте, глядя на приближающихся порождений Тьмы так, словно смерть представлялась им чем-то, что могло произойти лишь с другими, ведь они должны тихо и безболезненно скончаться в глубокой старости, когда родственники соберутся у смертного одра, чтобы проститься и проводить любимого и уважаемого человека в последний путь.

Люди хотели вернуться к семьям. Они убегали и падали, тут же пытались подняться, но поскальзывались в бурой грязи. Трупы крестьян лежали в переулках и садах. Конечности тех, у кого они остались, сплелись в предсмертных корчах. И раненые могли лишь завидовать мертвым соседям, ибо им еще только предстоит встретиться с милостивой смертью, проведя последние мгновения жизни в ожидании, наполненном отчаянием и страданиями. Они зажимали распоротые животы, удерживая лезущие наружу внутренности, старательно дышали, надувая кровавые пузыри, смотрели стекленеющими глазами на липкие пальцы и пытались пошевелить отнявшимися ногами, в полубреду мечтая о бегстве.

Послышался треск падающих оград, грохот слетающих с петель дверей, звон разбитых стекол. Спрятавшиеся в домах люди загнали себя в ловушку. И если увлеченные резней демоны еще могли пробежать мимо, благодаря чему у зажавшихся в углах и под лавками детей и женщин оставались шансы выжить, то нежить, методично прочесывающая дом за домом, лишала их последней надежды на спасение.

Ходячие мертвецы неторопливо блуждали по разоренному Бирну добивая раненых, разделывая и пожирая трупы, поджигая дома и охотясь на убегающих. Без лишнего шума, медленно и неизбежно. Они чуяли жизнь, их невероятный слух улавливал малейшие шорохи и испуганное дыхание, взгляды мутных глаз и пустых глазниц пронзали темноту и дым, выискивая новую жертву. От смерти не скрыться.

Приказ Ахина выполнен. И пусть победа над жалкими крестьянами, людишками, слабейшими светлыми существами была поистине ничтожна, порождения Тьмы торжествовали. В ту ночь Бирн наполнился безумным ужасом и жестокой эйфорией.

Что же случилось со старостой Орином, его женой и оставшимися в живых сыновьями? Они могли спастись — под их огромным домом есть винный погреб, где им удалось бы запереться и переждать нападение. Увы, сокровища, которые старосте авансом вручил Ахин, лежали в кабинете на втором этаже. Конечно, Орин сразу понял, что означает шум снаружи, и тотчас же побежал собирать драгоценности. Пусть окончательный расчет ему уже не суждено получить, но доживать свой век в нищете староста Бирна не собирался.

Однако он не успел.

Турогруг ворвался в его дом, руководствуясь простой логикой — если хочешь найти вражеского вождя, то ищи в самом крупном шатре. Навстречу демону выбежали два огромных человека, очень похожих друг на друга. Они держали в руках длинные охотничьи ножи и мясницкие тесаки. Смехотворное оружие, но в тесном коридоре оно значительно эффективнее огромной секиры Турогруга — для полноценного замаха не хватает свободного пространства. У братьев имелось преимущество. Во всяком случае, так они думали.

Яростно взревев, военный вождь бросился вперед и врезался плечом в широкую грудь одного из людей.