которые достались мне от царя-дракона, есть отделанный золотом меч, доспехи из позолоченных пластин и колокол из красной меди. Меч и доспехи — настоящие сокровища для воина, до скончания веков они должны передаваться в нашей семье. А вот колокол — вещь для храма, для мирянина она не годится. Его следует преподнести Трём Сокровищам. А раз так, отправлюсь-ка я в Нару, в храм Кофукудзи,[686] или же на гору Хиэй, в Энрякудзи.

Отец выслушал его и сказал так: «Ты прав, каждая из этих вещей — поистине редкостное сокровище. Конечно, этот колокол следует препроводить в храм с молитвой о пришествии будущего — это благостно. У каждого будды своя тайная сила, но, почитая каждого, всё же следует преподнести колокол главной святыне храма Миидэра.[687] Почему? Прежде всего, этот храм находится в той же провинции, где ты победил чудище. Божество этого храма — Тиндзюсинра[688] — является божеством тех, кто владеет луком и стрелами, так что наши потомки, воины, будут там молиться. Ещё вот что: главная святыня этого храма — бодхисаттва Мироку. Если преподнести ему колокол, то когда Дзисон[689] явится в этот мир по прошествии пяти миллиардов шестисот семидесяти миллионов лет для трёх проповедей, ты увидишь и услышишь его и проникнешься его учением. К тому же в храмах Энрякудзи и в Кофукудзи уже есть колокола. А вот в Миидэра сейчас колокол не звучит. Так что решай!»

Хидэсато, внимательно его выслушав, сказал: «В таком случае преподнесу колокол храму Миидэра».

В храм Миидэра послали гонцом Тицунэ.[690] Он прибыл туда и получил аудиенцию у настоятеля, которому и изложил суть дела.

Его высокопреподобие очень обрадовался, созвал братию, и монахи стали обсуждать дело в подробностях. Настоятель сказал: «Со времени основания храма он процветал под великим покровительством, поскольку он является оплотом учения будды. При звуках колокола сердца людей станут утешаться. А уж если это будет колокол из владений царя-дракона, он станет для Поднебесной несравненным, великим сокровищем, оно принесёт нам славу на века».

Все присутствующие монахи согласились с ним.

— Выбрав счастливый день, доставьте сюда колокол. Его следует как можно скорее преподнести храму.

Тицунэ вернулся, а Хидэсато, получив эти вести, отправился в бухту Карасаки, считая, что ночью туда могли доставить колокол из дворца царя-дракона. Колокол и правда оказался там. Хидэсато беспокоился: ведь для того чтобы перенести колокол в храм Миидэра, понадобится множество людей, а это будет непросто. Однако в ночь накануне того дня, когда было решено преподнести колокол храму, из моря явилась маленькая змейка, она взяла ртом ручку колокола в виде дракона и легко дотащила его до большого сада храма, а потом исчезла, будто растаяла. И настоятель, и братия сочли это за чудо.

Тем временем весть о том, что храму Миидэра подарен колокол из дворца дракона и сегодня настал день его подношения, распространилась по провинциям. Не только из ближних земель, но и из дальних шли паломники и паломницы, не желая пропустить это событие. Храм расположен от столицы не так далеко, так что собралась целая толпа: знатные и простые, старые и молодые. Канцлер, министры, знать, государыня-мать, жены государя, придворные дамы — все думали о том, как когда-нибудь сюда явится на рассвете Дзисон и произнесёт три проповеди. Возле храма экипажи задевали один другой, перед изображением будды мелькали пятки преклонявших колени людей. Так рассеивались облака пяти преград. И вот наступил назначенный час, церемония пошла полным ходом. Распорядитель церемонии передал слово настоятелю, его приветствие было слышно даже настоятелю храма Энрякудзи. Вдобавок ко всему, на торжествах присутствовали десять тысяч монахов из других храмов, известных своей высокой добродетельностью и глубокой учёностью.

Распорядитель церемонии поднялся на возвышение и ударил в колокол.

— Хидэсато-но Асон! За это доброе дело в этой жизни тебя ожидают несравненные радости, а в следующей жизни ты родишься на цветке лотоса среди высшей ступени возродившихся в раю, семь поколений твоих предков незамедлительно выйдут из трёх миров колеса перевоплощений, их небесные радости будут безграничны. Да пребудут равны все живые существа этого мира, да освободятся они из круга рождений и смертей!

Слушать подобную молитву было благостно, все, расчувствовавшись, прослезились. Все монахи и миряне, слышавшие её, пролили благодарные слёзы. Хорошо! Ну а колокол… В храме Гион он звучал у Павильона непостоянства:

Все дороги есть непостоянство,

Рождение есть страдание,

Жизнь идёт к концу,

Блаженство в нирване. [691]

Люди, слышащие звучание этих четырёх строк, пробуждаются от сна долгой ночи заблуждений и пристают к берегу просветления. В эпоху «конца закона» это — удивительное чудо.[692]

Вот какая история связана с основанием храма Миидэра. В старину, во времена тридцать девятого земного государя Тэнти, столица была устроена в Оцу, неподалёку от этого озера. Государю здесь приснился вещий сон, и он передал трон своему сыну принцу Оотомо. И тогда в Сига выбрали священное место и возвели храм, в котором установили статую бодхисаттвы Мироку высотой в один дзё шесть сяку. Храм назвали Дзюфукудзи. После смерти принца Оотомо его смерть скрыли, чтобы возвести на престол его сына принца Ётано.[693] Храм же перенесли, посвятив его памяти принца Оотомо, и переименовали в Ондзёдзи. Рядом с этим храмом находится чистый горный источник. Оттого, что государи Тэнти, Тэмму и государыня Дзито использовали воду оттуда для первого купания,[694] храм получил название Миидэра.

Шло время, минуло двести лет. В те времена жил Учитель Тисё[695] — монах,