Хидэсато поместили в южном флигеле замка, с утра до вечера он нёс службу. Однажды, когда он шёл в помещение охраны, сквозь шторы западного флигеля он заметил женщину лет двадцати — благородных кровей и несравненной красоты. Хидэсато бросил на неё всего один взгляд, но он больше уже не понимал, где сон, а где явь. Он совсем потерял голову. Вернувшись к себе, он повалился на постель, не понимая, что с ним происходит. Как насекомые летом летят в огонь и сгорают, так без всякой причины мы оказываемся на дороге любви, и тогда ты не можешь забыть то лицо, которое увидел лишь мельком. И от этого становится так горько, что думаешь: лучше было бы умереть.

Во дворце прислуживала некая Сигурэ, которая жила в собственном доме. И вот она пришла к Хидэсато.

— На вас посмотреть — сразу ясно, что тут дело не пустячное. Если вам что-то нужно, скажите мне. Если это будет мне по силам, я помогу. Говорите без стеснения, — проникновенно сказала Сигурэ.

Хидэсато подумал: «Мне бы так хотелось спросить о той женщине! Душа другого человека далека, как облака. И даже если я расскажу Сигурэ о том, что у меня на душе, ничего путного не выйдет. Но если из-за этой любви я умру, потомки станут надо мной насмехаться. Однако если рассудить хорошенько, разве живут люди дольше ста лет? Жизнь — роса, пыль на острове Эмбудай. Если олень идёт на зов охотничьего манка, значит, он ищет себе олениху. Когда я тоскую по этой женщине, мне тоже не жаль своей жизни». Он решился. Привстав, он зашептал: «Не стоит только мечтать. Есть немало примеров того, когда свою любовь открывали другим. Ты, наверное, гадаешь, что за мысли обуревают меня? Так вот, как-то раз я направлялся к господину и сквозь занавес женской части дворца вдруг увидел благородную красавицу, смотревшую из-за него. С этого мгновения я заболел любовью, я не знаю, жив я или мёртв. Кто примет во мне участие и утешит меня?» — Хидэсато горько заплакал.

Сигурэ выслушала его. Сопереживая его искренней любви, она сказала: «Вот оно как… Я так и думала, что вы необыкновенный человек. Ваше внимание привлекла госпожа Кодзайсё — дочь кормилицы нашего господина. Любовь трогает сердце любого человека. Если вы желаете ей что-то передать — напишите. А я попробую доставить послание».

Хидэсато очень обрадовался. На тонкой фиолетовой бумаге, пропитанной благовониями, он не стал писать много слов:

Я так тебя люблю

Что было б лучше умереть.

Но я живу,

Пока мечтаю

Встретиться с тобой.

Хидэсато скрутил бумагу в тонкую трубочку и протянул Сигурэ.

Сигурэ взяла его любовную записку и отнесла её Кодзайсё.

— Вот, подобрала. Прочитайте, — сказала Сигурэ.

Кодзайсё, ни о чём, не подозревая, развернула послание и прочла его. «Да здесь песня тайной любви!» — воскликнула она.

Сигурэ приблизилась к Кодзайсё: «Что здесь скрывать! Это вам передал господин Хидэсато. Он просил, чтобы вы ответили. Тут уж отказать невозможно. Пусть это и опасно, но я доставлю ваш ответ. Ничего постыдного в этом нет. Следует проявить хоть капельку сострадания», — уговаривала её Сигурэ.

Кодзайсё покраснела и промолчала. Сигурэ снова заговорила.

— Если этот человек с необузданным нравом умрёт от любви, воспоминания о нём станут мучить вас до смерти. В Индии Дзюцубака[744] погиб от любви к государыне — любовное пламя сожгло его тело. Разве вы не знаете этого?

Так Сигурэ увещевала Кодзайсё. Но и она ведь тоже — не скала и не дерево. Если человек так страдает по ней, его конец может быть печален… На краешке его любовного послания Кодзайсё написала что-то, сложила бумагу и отдала её Сигурэ. Та обрадовалась и тут же доставила письмо Хидэсато. Трясущимися руками Хидэсато развернул послание и прочёл.

И знать не хочу,

Что сердце твоё

Перемениться может.

Так пускай сердца соединятся

В клятве любовной.

Хидэсато прочёл это и несказанно обрадовался. После этого он стал тайно посещать Кодзайсё, и они стали очень близки. Они так тщательно скрывались, что никто в замке об этом не узнал.

Принц Тайра Масакадо между тем часто наблюдал за Кодзайсе, и она ему нравилась. Время от времени он стал захаживать к ней в покои. Однажды, как