Ни Никитита не был ещё разгромлен и пленён только потому, что Дикое Поле было слишком большим и ему было, где прятаться. Государство Рума наши войска обошли по дуге. Руме удалось создать своё хреновенькое царство, империя его признала и не трогала. Тем более, что оно находилось чуть севернее основных путей Дикого Поля. Все считали, что один городок Рума не является проблемой. У меня было другое мнение, но его никто слышать не хотел.

* * *

Во второй месяц осени я влюбился. Я увидел Мелисанию на одном из праздников Государя, где всех чиновников заставляли танцевать три балета. Она показалась мне неземным созданием, совершенной великолепной женщиной. Её красоту подчёркивало белое платье. Ангел, да и только. Поначалу она показалась мне настолько великолепной, что я даже застеснялся к ней подойти. Потом нас познакомили, это было формальное представление друг другу молодых людей, участвовавших в балете от нашего министерства. Участвовали молодые люди — служащие и дамы из семей. Мелисания была дочерью одного мелкого чиновника. Слово за слово, сошлись. Я был влюблён без памяти. Любовь длилась месяца три.

Однажды в министерстве мы разбирались в большом архиве. Мелисания заскочила в архив в поисках отца. Она не знала, что я в помещении. Серен, который помогал мне с разборкой, решил спровоцировать девушку:

— Молодая госпожа, можно вашему будущему слуге спросить? Почему вы хотите выйти за моего господина? Он небогат и непрактичен, у него нет боевых способностей, что с него взять? Если у детей не будет боевых способностей, то фамилию вообще могут лишить статуса благородных.

Я замер.

— Хочешь всё знать, слуга? — спросила девушка с нескрываемым презрением.

— Как человек, который собирает для Полисания все взятки с приятными процентами для себя самого, я хочу быть уверенным, что вы успешно войдёте в нашу маленькую компанию злоумышленников, — врал Серен.

— А-а, так это заговор? Обожаю заговоры. Полисаний мне нужен потому, что с его помощью можно возвыситься. С его глупостью, честностью и идеализмом его вскоре уберут с этого места, много денег не получите. Но люди, которым можно что-то доверить, иногда бывают нужны. Поэтому иногда его будут убирать на полку, а иногда доставать и ставить на по-настоящему важные дела. Вот тут очень многим людям будет нужно получить доступ к мужу через меня. А это и деньги, и связи. Ну как, я похожа на госпожу с пониманием?

— Вы великолепна, госпожа. Если вам будет нужен лишний оргазм, а мужа не будет, то я всегда к вашим услугам.

Послышался шлепок и тихий смех. Серена явно хлопнули папкой по голове.

— А ты проныра. Люблю таких. Может быть, может быть. А может и не быть, слуга.

— Преданный слуга вашей великолепности, — Серен шаркнул ножкой.

После этого разговора любовь как-то сошла на нет. Пару дней я ещё изображал очарованность, чтобы не подставлять Серена, а потом стал появляться всё реже и реже. Потом послал письмо, что встретил другую.

* * *

В один прекрасный зимний день Серен поднял очередной бунт и сказал, что у нас слишком много книг по географии и строительству кораблей. Я оглядел коллекцию и вынужден был признать, что я действительно увлекся.

С первого дня в городе я охотился за книгами по морскому делу, кораблестроению и географии. Выяснилось, что наличие южного континента не было таким уж секретом. Моряки, которых заносило штормом далеко на юго-запад, иногда встречали странных сухопутных животных, плывших по океану на обломках ветвей, видели сухопутных птиц. Случайно встретив эти упоминания, я стал охотиться за всеми жизнеописаниями моряков и прочими морскими книгами. Теперь их стало слишком много. Погоревав немного, я сдал почти все книги в государственную библиотеку. Они там чуть не померли от удивления, увидев такое дорогое собрание. Я и правда потратил на него слишком много денег…

После такого подарка глава библиотеки меня запомнил и сообщал каждый раз, когда к ним попадала какая-нибудь морская книга. Это было очень полезно.

* * *

Меня перевели на другую работу ровно через год. Работа была именно того типа, про которую моя неудавшаяся любовь сказала «храниться на полке». Я должен был наблюдать за исправностью и чистотой писсуаров в дворцовом парке и дворце.

За чистотой следили слуги, которые и без меня были вышколены до невероятного уровня. Исправность доверенных мне устройств проверялась за первый час работы. Остальное время можно было бездельничать. Теоретически, я относился к охране парка, я считался ответственным охранником с дополнительными обязанностями. Последнее означало оный присмотр за писсуарами, а также готовность к выполнению специальных поручений Государя. Например, меня можно было попросить сбегать за какой-нибудь хозяйственной мелочью, срочно понадобившейся Его Величеству. Правда, такого задания я ни разу не получил. Никто подпускать меня к телу Государя не собирался, для этого там была своя толпа услужливых прихлебателей.

От нечего делать я восстановил карты специальных шахмат, которые мы с Сереном нарисовали ещё в первую военную кампанию, и принялся рубиться в них с другими благородными охранниками. Первое время мы играли в шашки, но вскоре все поняли, что после первых пяти партий играть со мной бесполезно, всё равно выиграю, и соглашались играть только в шахматы.

Почти четыре месяца я просто бездельничал.

Вскоре после возвращения Государя с летней кампании против кочевников в помещение караула явились четверо бойцов из числа личной гвардии Государя. Я был взят за все мягкие места и поставлен перед Его Величеством.

Государь начал с того, что слышал, что обо мне отзываются с места предыдущей работы как о кристально честном человеке. «Кристально честный по меркам данной работы, я полагаю», — добавил Государь после некоторой паузы. Я испугался, но хихикнул.

— Ещё я слышал, что вас невозможно победить в шашки. Попрошу Вас сыграть с господином ага Тепельдан, — попросил Государь.

Я обрадовано поклонился и сел играть с одним из моих похитителей. Первые пять партий я проиграл. Ага Тепельдан играл очень хорошо и очень умно. Потом включилось Видение, и я стал выигрывать. Когда включается шашечное видение, я не думаю. Я просто вижу все возможные развития событий и выбираю наилучшее. Ещё через четыре партии Государь сказал:

— Достаточно! Я благодарю вас обоих. Молодой ага Долиган, простите меня за это беспокойство. Дело в том, что я люблю знакомиться с необычными способностями. Мне донесли, что вы никогда не проигрываете в шашки. Я думал, что это у вас такая боевая способность к глубокому мышлению. Но, насколько я мог заметить, вы вообще не думаете во время игры. Вы только