– То есть?

– Я вчера прилетела в Шереметьево-два около семивечера.

В глазах майора промелькнуло выражение, похожее на досаду.

– Откуда прилетели?

– Из Франкфурта-на-Майне. Могу показать билет.

– Если можно.

– Можно, мне не жалко. А вот и заграничный паспорт сотметкой пограничников. Так что ничего вчера утром я не видела и не слышала.Еще вопросы будут?

– А как же! Что вы делали во Франкфурте?

У нее вдруг закралось подозрение, что он не из милиции. Онналоговый инспектор… И хотя она старалась платить все налоги максимальночестно, но «максимально честно» – это все-таки значит не очень честно. Кто внаше время платит все налоги, тот давно уже покойник… По крайней мере какбизнесмен.

– Я, знаете ли, издатель, а во Франкфурте ежегоднопроходят книжные ярмарки. – Она справилась с нахлынувшей было паникой.Налоговик вряд ли заявился бы к ней на дом.

– О да, я в курсе! – почему-то обрадовалсямайор. – В этом году там, кажется, был год России.

– Совершенно верно. Так все-таки в чем дело, ДенисГеннадьевич?

– О, я польщен, вы запомнили мое имя-отчество, несмотряна стресс.

– Простите, о каком стрессе речь?

– Ну приход представителя правоохранительных органоввсегда некоторый стресс даже для законопослушных граждан.

– Может, вы все-таки объясните, что, собственно,привело вас ко мне в такую рань?

– В соседнем подъезде вчера утром была ограбленаквартира. Похищено много ценных вещей, а главное – несколько дорогих картин.

– Но, если мне не изменяет память, вы сначала сказали,что преступление было совершено в нашем подъезде?

– Извините, замотался, ночь не спал, долго опрашиваллюдей в соседнем подъезде, где было совершено ограбление, вот и оговорился. Этораз. А во-вторых, есть подозрение, что грабители уносили награбленное через вашподъезд.

– Бред какой-то! Говорю же, меня не было в Москве, и яровным счетом ничего не могу знать!

– А вы ключи никому не оставляете?

– Нет!

– А кто у вас цветы поливает?

– У меня в доме только кактусы, их не надо частополивать!

– А вы знаете, что по фэн-шую кактусы держать в доме нерекомендуется.

– Извините, это тоже дело милиции? Фэн-шуй и прочаяабракадабра?

– Нет, это я просто по-человечески посоветовал.

– Вы увлекаетесь фэн-шуем?

– Да нет, мне некогда… – вздохнул майор. – Аскажите, Ангелина Викторовна, вы не в курсе, в вашем подъезде живуткакие-нибудь подозрительные люди?

– Понятия не имею! По крайней мере, у меня лично никтоникаких подозрений не вызывал. Да я и мало кого тут знаю.

Она начала терять терпение.

– Тогда еще один, последний вопрос. А вы случайно не вкурсе, есть тут у вас какая-нибудь любопытная бабушка, знаете, из тех, ктораньше на лавочке сидел и все про всех знал?

– Нет, поскольку нет лавочки. А вы бы у участковогосправились. Если такая бабушка имеется, то он наверняка ее знает. С кем же ейделиться своими наблюдениями?

– Это вы правильно заметили. А подростков-наркоманов вподъезде не наблюдается?

– Опять-таки лучше спросить участкового. Это его кругинтересов.

– Ну что ж, пожалуй, у меня больше нет вопросов.

– Слава богу!

– Хотя один еще есть. Но уже сугубо частный.

– Да?

– Почему, скажите, такая потрясающе интересная женщинаживет одна?

– Тогда я вам отвечу тоже в сугубо частном порядке: этоне ваше дело! – вышла из себя Ангелина.

– Согласен! Простите, ради бога. И будьте здоровы.

– Вашими молитвами!

– Не сердитесь! И еще позвольте сказать…

– В частном порядке?

– Исключительно!

– Тогда не позволю! Я по вашей милости уже опаздываю наработу!

– А хотите, я вас подвезу?

– Благодарю покорно, я как-нибудь сама! И потом, вам женадо еще других жильцов опрашивать, насколько я понимаю?

– Правильно понимаете, – тяжело вздохнулмайор. – Просто в присутствии такой женщины голова немножко закружилась.До свидания, Ангелина Викторовна.

– Прощайте, Денис Геннадьевич.

– Кретин! – выругалась Ангелина, запирая за нимдверь. Интересно, как он с такими умственными способностями до майора-тодослужился?

А хорошо все-таки, что я директор и мне не перед кемоправдываться за опоздание.

В лифте она столкнулась с соседкой.

– Геля, что за интересный мужик выходил от тебянедавно? Я мусор выносила, видела.

– Мусор!

– Что – мусор? – не поняла соседка.

– Это был мусор! Мент, понимаешь?

– И чего хотел?

– Да вроде кого-то ограбили в соседнем подъезде,картины какие-то сперли.

– Да? А я ничего не слышала. Картины? Странно. А почемуже, интересно, он ко мне не зашел?

– Действительно – почему?

– Тем более я с ним встретилась, когда мусор выносила,должен был бы хоть что-то спросить, правда?

– Черт его знает.

– Слушай, а может, он не мент, а только притворяетсяментом?

– С какой целью?

– Может, прикидывает, кого бы еще ограбить.

– И нацелился на меня?

– Вполне возможно, ты же бизнес-вумен, у тебя шикарнаямашина.

– Не такая уж шикарная, «тойота» не «мерседес» и не«бентли».

– Знаешь что, а ты позвони в милицию и спроси, есть лиу них такой мент. Ты его фамилию запомнила?

– Да, Стрешнев.

– Вот и позвони. Если есть, то успокойся.

– А если нет? Тогда что?

– Тогда оставь заявление, голова садовая! Мол, приходилкакой-то подозрительный тип. Он тебе документы показывал?

– Да, но через глазок.

– Понятно! Через глазок можно любую туфту принять заподлинник. Геля, позвони в милицию, очень тебе советую! Он, кстати, не назвалномер ограбленной квартиры?

– Нет.

– Очень подозрительно все, Геля! Очень! Я, например,ничегошеньки не слышала ни о каком ограблении! Помнишь, когда ограбилиКрасновых, весь дом гудел как улей. А тут все тихо.