— Я хочу заново выстроить все, — заявил Рис. — Начиная с конюшни. Я член клуба, который называется «Стад-клуб». Членство в нем позволяет привести кобыл к жеребцу по кличке Осирис.

— Осирис?! — Руки старика затряслись. — Тот самый Осирис?! Лучший жеребец страны?!

— Так вы о нем слышали?

— Слышал ли?.. — Лейн рассмеялся. — Да ведь в спортивных газетах только о нем и пишут. Но я слышал, его продали какому-то лорду… Как же его имя?..

— Харклиффу. Лео Чатуику, маркизу Харклиффу. Но он умер.

— Вот как? Вы его знали?

— Да, немного. — Рис пожал плечами. — Но мы не были близкими друзьями.

Он прошел немного дальше и поставил ногу на другой камень, раскачивая его, чтобы легче было вынуть. Камень был квадратным и сидел неглубоко. Наверняка отлетел от старого дома. Скатился вниз после пожара.

Немного подумав, Рис решил не трогать этот камень. Подошел к другому и одним пинком вывернул его из земли.

— Так или иначе, но теперь я владею одной пятой этого жеребца. Думаю к следующему году привести к нему несколько кобыл. Мне нужна конюшня. И главный конюх, конечно.

— А вы… — Лейн помолчал. — Неужели вы говорите обо мне?

— А разве есть другие кандидаты? — Рис осмотрелся и с усмешкой добавил: — Что-то не вижу их.

Джордж с присвистом выдохнул. Нашел большой булыжник и, усевшись на него, положил рядом костыль.

— Но я калека…

— Знаю. — Еще бы не знать. Ведь именно из-за него пострадал Лейн.

— Я, разумеется, найму конюхов. Вам не придется делать тяжелую работу. Будете просто приглядывать за ними. В этих местах никто, кроме вас, не умеет ухаживать и тренировать породистых лошадей.

Лейн тихо выругался. Но когда Рис украдкой взглянул на него, оказалось, что старик улыбался.

— Почтовые лошади! — неожиданно выпалил Лейн. — Не собираетесь их разводить? Это очень поможет Мерри с гостиницей.

— Почему бы нет? — Рис оставил камень в покое и присел рядом со стариком. — Но вам больше не придется тревожиться за дочь. Поэтому я и строю такой большой коттедж.

Лейн нахмурился:

— Должно быть, я уже слишком стар… Что-то никак вас не пойму…

— Вообще-то этот дом для вас. И вскоре мы все трое станем называть его своим.

— Трое?.. — удивился старик.

— Вы, я и Мередит. — Лучше объяснить все сейчас. Все равно старик скоро узнает. — Мистер Лейн, я намерен жениться на вашей дочери.

Придется все предоставить судьбе. Женитьба на Мередит — идеальное решение. Прекрасное в своей простоте — как безоблачное небо над головой. Дав обет у алтаря, он, Рис, возьмет на себя ответственность за благоденствие не только Мередит, но и ее отца и всей деревни. Теперь он это понимал. На конюшне будут выращивать скаковых и почтовых лошадей и выгодно продавать. Когда же заново отстроят Нетермур-Холл, он сможет дать работу доброй половине деревни, а остальные проживут на его заказах. Гостиница же по-прежнему будет открыта… Просто нужно будет нанять управляющего.

Планов Риса хватило бы на долгие годы. Возможно, на десятилетия. Странное это было ощущение — перестать жить одним днем. Но на душе было легко. Он слышал, что джентльмены его круга, унаследовавшие титул и поместья, относились к своим обязанностям как к бремени. Но как ни странно, он, Рис, был рад этим обязанностям.

Лейн долго молчал. Наконец пробормотал:

— Хотите сделать Мередит своей женой?

— Да, — кивнул Рис. Он был уверен, что именно судьба так решила, но не стал объяснять это старику.

— А вы уже сказали Мерри?

— Да, сказал.

— И что же?.. — Лейн склонил голову, глядя куда-то вдаль, за плечо Риса. — Теперь я понимаю, почему она так растерянна…

Обернувшись, Рис увидел поднявшуюся к ним Мередит. На руке у нее висела корзинка. Ветер трепал ее пряди, выбившиеся из прически. Приблизившись, она откинула с лица волосы и спросила:

— Что здесь происходит?

— Я строю дом, — ответил Рис.

— Дом? Чей дом?

— Наш. Временный, конечно. Просто каменный коттедж. Понадобится время, чтобы восстановить Нетермур-Холл. Возможно, годы. Ведь нужно нанять архитектора, мастера, рабочих… Поэтому я решил, что мы пока поживем здесь. А потом отдадим коттедж твоему отцу.

Он указал в сторону равнины:

— А там будут конюшни.

Мередит удивленно осматривалась. Казалось, она совершенно ничего не понимала.

— Конечно, все это еще только планы… Но дайте мне несколько дней. Скоро я начну выкладывать стены, и картина станет яснее.

— Вы собираетесь строить дом собственными руками?

— Ну да. Если придется. Хотя предпочел бы нанять местных жителей. Но после сегодняшнего представления вряд ли они поторопятся принять мои предложения. — По крайней мере сначала. Когда же увидят, насколько серьезны его, Риса, намерения, то будут рады новому соседу. Или деньгам, которые тот станет им платить.

Ну а пока он поработает в одиночку. Именно так он завоевал уважение своих солдат — никогда не заставлял их делать то, что мог сделать сам. Например, полировать пуговицы своего мундира. Или рыть могилы… И уж конечно, он никогда не колебался перед тем, как повести их в бой.

— Я очень рад, Мерри, что вы здесь. Скажите, какая вам понадобится кухня? Хотите, чтобы она выходила на склон или в сторону холма? Учитывая, какие тут дуют ветры, лучше иметь камин на стороне холма. Так уходит меньше жара. Но склон холма — ближе к ручью, так что воду таскать недалеко…

Она положила руку на его локоть, и он мгновенно замолчал. Ее прикосновение было очень приятным. Пожалуй, даже слишком…

— Я уже сказала, что не могу выйти за вас, — напомнила Мередит.

— Да, помню.

— Думаете вам удастся уговорить меня, склонив отца на свою сторону?

Рис пожал плечами, а старик заявил:

— Мерри, мы будем разводить скаковых лошадей. И почтовых, для гостиницы.

— Вот как? Это все милорд тебе сказал? — Она окинула Риса холодным, жестким взглядом, вне всякого сомнения, призванным устрашить.

Но Рис видел множество устрашающих взглядов и на этот не обратил особого внимания.

Тут Мередит крепко сжала его плечо и тихо сказала:

— Нам нужно поговорить, Рис. С глазу на глаз.

— Да, конечно.

Тело Мередит наполнилось чудесными ощущениями, когда Рис, обняв ее за талию, отвел в сторону. Ладонь его была так велика, что прикрывала не только ее поясницу. Большой палец поместился под лопаткой, а мизинец лег на бедро.

Едва они отошли на несколько шагов, он повернулся к ней и спросил: