— Да вроде всё здесь. Один хрен не хватит. Тут миллиона на три, ну, может, чуть больше.

— Ты собрался вот так просто отдать кому-то все наши деньги? С ума сошёл?

— Есть другие предложения? Сесть на пожизненное?

— Я не знаю. Ты мужик — сам думай, а мне волноваться нельзя.

— Да что тут думать… Только гарантий ведь никаких. Заплатим — потребует ещё. А больше реально нет. У меня на карте тысяч двести рублей — это нам за бугор свалить, и то впритык. И занять негде. Отец скорее нас обоих завалит, чем платить будет — ему репутация дороже, да и он почти банкрот — перезаложено всё уже сто раз. Сука, что ж делать?

— Не успеем с камнями свалить? — с неприкрытой надеждой в голосе спросила Лена.

— Вряд ли. Далеко мы от границы. Были бы в Питере или во Владике — можно было бы попробовать, а так…

Его телефон опять завибрировал, и Егор сразу включил громкую связь.

— Это снова я. Надеюсь, вы пришли к правильному решению?

— Да. Мы заплатим. Но только за нас — Клочков сбежал, и он теперь сам по себе. И всей суммы у нас нет. Есть два миллиона, но не наличка, а в огранённых якутских алмазах. И нам хотелось бы каких-то гарантий, потому как денег больше нет.

— Это неприемлемо. Минимум три миллиона. А из гарантий могу предложить своё слово офицера и не более того. Теперь к делу. Доедете до Новоспасского. Оставите автомобиль возле железнодорожной станции. Камни и ключи в бардачке. Оформите договор купли-продажи на свою машину, а данные покупателя я потом впишу. После чего садитесь на поезд и дуйте, куда душе угодно. Если всё сделаете правильно, то можете забыть обо всём.

— Нет. Что помешает вам убить нас прямо там, при задержании, а потом забыть включить камни в опись? Мы сделаем всё, как вы сказали, но машину оставим где-нибудь на трассе или в ближайшем лесу. Геолокацию скинем на е — mail или в мессенджер — без разницы.

— Ладно, — покладисто согласился шантажист. — Но имейте в виду, если задумаете со мной поиграть… Сами понимаете.

— Дайте слово!

Невидимый собеседник расхохотался и «успокоил»:

— Слово офицера.

— Скиньте мыло.

— Я вам смайлик позитивный пришлю в телеге, — пообещал шантажист и отключился.

— Думаешь, ему можно верить? — спросила Лена.

— А нам ничего другого не остаётся. Ладно, как пришло, так и ушло. Ещё заработаем — пусть подавится! Давай подумаем, где машину оставить, чтобы потом полдня пешком не идти.

— Да чё там думать? Вон посадка какая-то рядом, — Лена махнула в сторону леса, куда побежал Юрий Андреевич.

— Это лес, а не посадка, — уточнил Егор. — Давай там, без разницы.

— Можно я себе хоть несколько камушков оставлю? Это ж ничего? — с надеждой спросила Лена.

— Конечно, сути дела не меняет, — великодушно разрешил Егор, запуская двигатель.

Они немного поколесили по грунтовке, присматривая подходящее для засады место, и оставили машину на небольшой поляне, окружённой густым низкорослым кустарником. Судя по примятой траве, свежему пепелищу от костра и разбросанному вокруг него мелкому мусору, эта поляна недавно служила пристанищем каким-то любителям отдыха на природе. Егор запер машину, предусмотрительно забрав из неё документы и наиболее ценные вещи, и они не спеша пошагали к трассе, лениво перебрасываясь ничего не значащими фразами на какие-то отвлечённые от насущных проблем темы.

Потом без труда остановили попутную машину, с которой проехали несколько километров к первой попавшейся придорожной забегаловке, где и расположились в не просматриваемом с трассы закутке за пластиковым, испещрённым россыпью сигаретных ожогов столике. Кроме них, посетителей больше не было, и Егор с Леной спокойно просидели там пару часов, пока не позвонил Клочков.

— Вы где?

— Кафешка на трассе, километров пять в сторону города.

— Возвращайтесь к машине и валите в какое-нибудь людное место. Засветитесь там под камерами или в кабак сходите, что ли. Я наберу попозже.

— Принял.

Обратная дорога не заняла много времени. Вновь тормознули на трассе попутку и вскоре обнаружили свой внедорожник в целости и сохранности. Следуя наставлениям Клочкова, плотно поужинали в ресторане, прошлись по торговым центрам и вернулись в свою гостиницу.

Юрий Андреевич позвонил ближе к вечеру. Был он мрачен и немногословен:

— Завтра с утра уезжаем.

— Всё нормально?

— Отдыхайте.

На вопросительный взгляд Лены Егор отрицательно покачал головой и устроился перед телевизором. Интересовали, прежде всего, местные новости, но ничего, достойного внимания, в них не было, и Егор даже не знал: радоваться этому или огорчаться.

Утром на автостоянке перед гостиницей к ним незаметно подошёл Клочков.

— Здорово, ребятишки. Как спалось?

— Здравствуйте, Юрий Андреевич, — удивилась Лена, а Егор молча протянул ему руку.

Усевшись в машину, Клочков извлёк из-под сиденья крохотный микрофон с коротким проводом и спрятал в карман. Затем достал из своего рюкзака какой-то электронный прибор. Некоторое время молча щёлкал тумблерами и нажимал кнопочки, сосредоточенно вглядываясь в крохотный экран. Наконец, он удовлетворённо кивнул и спрятал свой девайс обратно.

— Вроде бы всё чисто. Есть, конечно, устройства, которые он не распознаёт, но это уж очень дорогая техника — вряд ли её будут использовать.

— Что с вымогателем? Это Ярцев?

— Нет. Какой-то Свердлов из ФСБ решил подкалымить частным порядком. У него знакомый есть в московском СК, вот он и слил ему инфу на тебя, Егор. Они сумели вскрыть твой «гелик», пока вы со следаком порожняки гоняли, и сделали копию с регистратора. Ну и жучок заодно поставили. У них моя фотка есть, вот этот Свердлов и сложил два плюс два. Так что на нас рано или поздно и другие выйдут — это теперь вопрос времени.

— Что со Свердловым?

— Застрелился. Но перед смертью успел дать признательные показания, как нанял тех четверых покойников, чтобы убить тебя, Егорушка.

— Экспертиза ведь всё равно докажет, что он не сам застрелился, — уверенно сказал Егор.

— Так он сам.

— Да ладно… И ты его пальцем не тронул? Всё равно ведь следы найдутся.

— Не факт.

— Да расскажи ты нормально!

— Да чё там рассказывать, — устало вздохнул Клочков. — Место вы хорошее выбрали, а главное, недалеко — не пришлось мне, старику, сильно торопиться. Ну, осмотрелся я по-быстрому, залёг рядышком,