– А еще там говорится, что у тебя будет право на апартаменты во дворце, пока все наши дети не достигнут совершеннолетия.

Значит, если они вскоре разведутся – а это было вполне вероятно, – ей придется жить под одной крышей с ним и наблюдать бесконечную череду его любовниц. Или даже новую жену.

От этой мысли Стелле почему-то стало особенно больно.

– До этого момента ты не сможешь уйти. – Он по-своему истолковал ее недовольство. – Я не верю, что ребенок может гармонично развиваться без матери. Но все мои дети должны получить образование в Сан-Фелипе. И расти во дворце.

– А как же твой брат? – спросила Стелла. – Что, если он женится и у него появятся дети?

Лицо Эдуардо стало бесстрастным.

– Даже если у моего брата появится семья, моим детям всегда найдется место во дворце.

– А что, если ты снова женишься? – прошептала она.

– Этого не произойдет. Пункты о разводе включены сюда только для того, чтобы предусмотреть все обстоятельства. – Эдуардо положил руку ей на плечо, и его глаза заискрились. Он злился. – Я никогда не позволю тебе уйти. И ты знаешь это.

Он наклонился и, приобняв Стеллу, поцеловал ее. Это была ложь, рассчитанная на его друга-адвоката. Но притягательная, страстная. Его рот подчинял, соблазнял, заставлял ее принять то, что он предложил.

И она не могла сопротивляться. Ее губы приоткрылись, и его порочный язык скользнул в самую глубину. Стелла чуть не застонала. Но в момент ее капитуляции Эдуардо отшатнулся. Его глаза вновь стали бесстрастными, челюсть сжалась.

– Подпиши документ, Стелла.

Его глаза полыхали гневом из-за ее неуместных вопросов, но поцелуй и эти требования вдруг завели Стеллу. Как глупо!

– Подпиши, и мы сможем вернуться к чему-то поприятнее, – добавил он.

От неприкрыто чувственного подтекста у нее перехватило дыхание, щеки вспыхнули. А Эдуардо повернулся и высокомерно взглянул на Маттео.

Она выпрямилась на стуле, пододвигая документ ближе. Все было отлично спланировано, и любые сомнения исключались.

– Мисс Замбрано… – церемонно обратился к ней Маттео. – Я знаю, брачные контракты могут обескураживать, но здесь я скорее представляю ваши интересы, а не интересы принца. Он вполне квалифицирован, чтобы позаботиться о себе. Заверяю вас, это – очень щедрое предложение.

Разве друг Эдуардо мог быть на ее стороне? И Стелла не хотела никакого «щедрого предложения». Не хотела вступать в брак, осознавая, что он обречен на неудачу. Ведь именно к этому они и готовились.

Чего же она хотела? Сказки? Невозможного?

Эдуардо пытался защитить их будущее. Скрепя сердце Стелла оценила его прямоту, но ее приводило в ярость то, что он оставался таким холодно-рациональным. И явно не был одержим сексуальным влечением так, как она.

Но смысла спорить в присутствии адвоката не было. Эдуардо разозлился бы еще больше и стал бы давить еще решительнее. Наверное, лучше было подписать договор сейчас, а потом, когда они останутся наедине, яростно отстаивать свою правоту.

Она взяла ручку и наспех, небрежно поставила подпись.

– Могу ли я теперь вас поздравить? – Маттео убрал бумаги в свой портфель.

– Ты можешь поспешно удалиться, друг мой. – Эдуардо проводил Маттео к двери. – И держать язык за зубами.

– Тебе не стоит повторять мне это. – Маттео коротко поклонился Стелле. – Польщен знакомством с вами, мисс Замбрано.

Непринужденность фальши Эдуардо встревожила ее. Неужели он так умело держал лицо и лгал – даже своим друзьям?

Она встала и прошла вдоль длинного книжного шкафа, смутно замечая стопки личных документов и декоративные безделушки, засунутые среди шедевров в кожаных переплетах.

– Ты не доверяешь мне, – сказала Стелла, когда дверь закрылась. Неужели он и правда думал, что она способна предать его?

– Я тебя не знаю, – небрежно бросил Эдуардо, направляясь к ней.

– Так узнай меня. – Она ни за что не продала бы эту историю прессе. Она была преданной до мозга костей и замкнутой по натуре.

– Именно это я и собираюсь сделать, – расплылся в хищной улыбке он. – И очень близко.

Ну конечно, он все свел к сексу. Она оказалась для него легкой добычей…

– И мне предстоит сделать то же самое? – поинтересовалась она. – Я тоже узнаю тебя «очень близко»?

Его беззаботная маска тут же слетела, ушла теплота. Он снова стал бессердечным, отстраненным – чужим.

– Конечно.

Она пробежала пальцами по гладкой стеклянной фигурке, стоявшей на журнальном столике.

– Так ты изучал право?

– Пару лет, да, – он отвернулся от нее, усевшись за стол.

– Контракты, бизнес и всяческие махинации?

– Я выбрал уголовное право.

– Ты хотел стать судебным адвокатом?

– Я не могу работать адвокатом.

– Но ты хотел им стать? – надавила Стелла, сгорая от любопытства.

– Все мы хотим того, что не можем получить.

– Только не принцы.

Он бросил на нее театрально-скорбный взгляд.

– Особенно принцы.

Полный плутовского очарования, он вошел в роль «принца Эдуардо».

– Я не собираюсь тебя жалеть, – отозвалась она.

– Вот и хорошо. Значит, ты не выйдешь за меня замуж из жалости.

– Я не выйду за тебя замуж и из-за денег, – предельно серьезно произнесла она.

– Можешь раздать их все, если тебе так хочется, – небрежно пожал плечами он. – Ну а теперь возвращайся в свою комнату. Тебе нужно заняться кое-какими приготовлениями.

– Серьезно? – Он что, отправляет ее восвояси?

– Да. – Его тон не допускал возражений. – Дела ждут, Стелла.

– Ну конечно – твое королевское время стоит слишком дорого.

Подойдя к своей комнате, Стелла обнаружила, что дверь туда была открыта. Внутри ждала какая-то пожилая женщина с большой вешалкой на колесах – наподобие тех, что используют модели на модных фотосессиях.

– Мисс Замбрано?

– Да. – Стелла замерла и удивленно уставилась на женщину.

– Меня зовут Джулия. Я здесь, чтобы помочь вам выбрать платье на завтра.

Платье? Неужели Эдуардо так серьезно относился к выбору свадебного платья? Вешалка была забита нарядами.

– Вам нужно их примерить. Выберите то, которое понравится больше всего, и я подгоню его по фигуре, если потребуется, – женщина наклонила голову и застенчиво улыбнулась. – Хотя на вас все будет смотреться замечательно.

– Откуда их привезли? – Стелла оглядела вешалку, боясь даже притронуться к этим великолепным творениям, основательно завернутым в полиэтилен.