— Вы кто такие и зачем пожаловали? — В моей руке вспыхнул ярким сиянием «Кладенец». — Если знаете, кто я, то должны быть в курсе, что лучше отвечать на мои вопросы.

— Знаем, ваше сиятельство, — кивнул тот, кто щелкал зажигалкой. — Нам всего лишь нужно было привлечь ваше внимание. Хотя, судя по всему, вы уже в курсе, что за вами следят.

Ага, а они-то откуда знали? Тоже приглядывали, значит. Но Столыпин их не засек. И кто же у нас более искусный в слежке, чем королевские шпики?

— Я не услышал ответа на свой вопрос, — напомнил я. Силовой меч в моей руке вспыхнул еще ярче.

Тот, что щелкал зажигалкой, шагнул в мою сторону.

— Незачем колдовать, ваше сиятельство. Мы здесь не затем, чтобы причинять вам вред. И хорошо знаем, на что способны одаренные русы. Нас всего лишь попросили позаботиться о вашей безопасности. А вы в одиночестве разгуливаете по злачным местам. Неосмотрительно это, ваше сиятельство. Белград — город опасный.

— Кто попросил?

— Наш главный.

— И? — я покрутил пальцем в воздухе, веля парню продолжать.

— Его имя вам ни о чем не скажет. Как и наши имена. Но если вы хотите знать больше, то лучше поехать с нами. Мы можем сделать это прямо сейчас.

— Сейчас я занят.

— Боюсь, мы настаиваем, ваше сиятельство.

Было чудно слышать от этих парней совершенно дворового вида столь вежливое обращение. Кажется, шутки про интеллигентность питерской гопоты перестали быть прерогативой одного лишь Петербурга.

— И все же я откажусь, — отрезал я. Экий я стал популярный. Карагеоргиевичи приставили слежку, Бранковичи активизировались. Теперь вот эти странные товарищи. Пожалуй, самые странные в этом списке. И все за полдня.

Я шагнул навстречу самому наглому парню.

— Если ваш главный так хочет познакомиться со мной лично, может прислать мне карточку и назначить время визита.

Парень с зажигалкой расплылся в улыбке.

— Не уверен, что вам захочется принимать в доме аристократа такого человека, как наш главный. Это, знаете ли, может дурно сказаться на репутации.

— Мои условия вы слышали. Хочет поговорить — пусть делает это нормально. На том наше знакомство окончено.

Я развернулся и, деактивировав «Кладенец», направился к калитке. Даже «Берегиню» не натягивал, хотя на всякий случай сконцентрировал силу в ладонях, чтобы дать сдачи, случись что.

— Очень жаль, ваше сиятельство, — прозвучало мне вслед почти что с насмешкой. — Это знакомство может быть вам очень полезно…

Я вышел на улицу и огляделся. Совершенно пустой переулок, только завален всяким хламом. Я не обратил на это внимания, когда прыгал, но сейчас явственно ощущал близость этого места к вокзалу. В таких местах даже запах был другим. И сколько бы ни убирали, уже через час там все равно вырастали кучи мусора.

За мной никто так и не погнался. Даже удивительно — я-то уже настроился на драку. Но раз они выследили меня здесь, то наверняка продолжат. Только вот мне хотелось поймать их на горячем и не тогда, когда я уже опаздывал на встречу. Опаздывать я ненавидел.

«Андрей, а кто в Белграде ходит в теплой не по погоде темной одежде, бреется под насадку машинкой и носит тяжелые ботинки?»

Столыпин ответил не сразу. Возможно, был занят. Но когда отозвался, я почувствовал напряжение в его голосе.

«Где вы с ними пересеклись?»

«Кто это?»

«Только что вы описали хулиганов из фанатского клуба футбольной команды 'Београдска Звезда».

Еще интереснее. Я аж сбавил шаг. Какого дьявола футбольным фанатам и их главарю от меня понадобилось? И зачем они вообще решили за мной приглядывать? Что за чертовщина?

«Николай, как вы на них нарвались? Вы в порядке?»

«Да у нас даже до драки не дошло. Просто интересно. А где они базируются? Может, у них есть какой-нибудь любимый спортивный бар?»

«Да в каждом районе найдется несколько мест», — уклончиво ответил атташе. — «Футбол в Белграде очень популярен. Практически народный вид спорта. Болеют, так или иначе, все, даже домохозяйки. Признаться, я никогда не интересовался предметно этим вопросом, но если нужно, могу уточнить, где они собираются. Только зачем это вам?»

«Да так. Интересные ребята».

«Чего-то вы мне снова не договариваете, Николай Петрович».

«Потом, Андрей», — ответил я и оборвал связь.

Я как раз вышел на вокзальную площадь и искал глазами вывеску нужной кафаны. Здоровенные часы на башенке показывали четверть восьмого — уже почти прошляпил академическое опоздание, некрасиво.

Наконец, я нашел ее. Старое здание позапрошлого века с лепниной и балкончиками. Местами зеленая краска облупилась, да и побелка была уже серой от городской грязи, и дом не выглядел фешенебельно. Весь первый этаж пестрил вывесками и рекламой каких-то мелких конторок. А над дверью в подвальный этаж красовалась выцветшая вывеска с сербским гербовым орлом и неоновые буквы «Кафана Орео». Эклектично, ничего не скажешь. Иллюстрация Белграда. Старое, новое, хулиганское и непременно патриотичное. Все в одном.

Ну что, настало время погрузиться в жизнь белградского андерграунда.

Я решительно зашагал по мокрым ступенькам, стараясь верить в то, что на них никого не стошнило. Несмотря на то, что мой костюм выглядел более чем скромно, я все равно морально готовился к тому, что буду выделяться. Хорошо хоть, наличку не забыл прихватить. Впрочем, в таких местах ее лучше лишний раз не светить.

Едва я открыл дверь, как на меня обрушилось все сразу: запахи кофе, пива и ракии, шум голосов, грохот музыки. И из динамиков на меня орал проникновенный голос:

«Востани, Србије! Давно си заспала, у мраку лежала. Сада се пробуди, и Србље возбуди!»

Неплохо так. Песня-то не простая, это был первый гимн Сербии. «Поэма о восстании сербов», посвященная тем знаменитым событиям. Только сейчас она звучала в современной обработке — электронная музыка с фольклорными мотивами, женские голоса на подпевке. Зато я сразу понял, куда попал.