— Непременно буду!

Долгие беседы при первой встрече здесь были не приняты — следовало уделить внимание всем присутствующим. Поэтому Ненадович вернулся к недопитой чашке с кофе, а ко мне уже прикатили старичка в коляске.

— Позвольте представить вам князя Ратко Бранковича, — проговорила сопровождавшая его девушка с сильным акцентом.

Я судорожно скреб по сусекам своей пустой башки информацию о Бранковичах. Точно! Старый род. Те, кто были князьями еще до Восстаний. И те, кому чудом посчастливилось избежать «резни князей». Таких родов осталось всего несколько, и Бранковичи были одними из наиболее старых.

— Весьма рад, весьма рад, — старик протянул мне руку, и мне пришлось наклониться, чтобы ее пожать.

И в тот момент, когда старик сжал мои пальцы, меня словно током ударило. Сила внутри меня вскинулась, взревела — и только сила браслета смогла ее сдержать. Первой мыслью было отдернуть руку, но я не стал. Нельзя давать поводов для подозрений.

Старик Ратко улыбнулся.

— Сильны вы, ваше сиятельство. Теперь понятно, как вы тогда османов выкурили…

— Рад знакомству, ваше сиятельство, — я улыбнулся. — Надеюсь, мой дар окажется полезен и на благо Сербии.

— Ох, горазд болтать, — прокряхтел себе под нос Бранкович и жестом велел сопровождающей откатить его кресло к столику с напитками. — Рад знакомству, князь Бринский. Рад…

Дошел черед и до семейной пары. Невысокий лысеющий мужчина подвел ко мне затянутую в тяжелое бархатное платье женщину.

— Ваше сиятельство, я барон Вильгельм фон Латтерманн. Позвольте представить вам мою драгоценную супругу Августу фон Латтерманн.

Так, это у нас были австрийцы. О роде Латтерманнов я ничего не знал, но накопать информацию не составит труда.

— Очарован, — я поцеловал затянутую в перчатку пухленькую ручку дамы.

Баронесса наградила меня приторной улыбкой. Фальшивой, как и ее чувства к супругу. Между этими двоими было настолько ледяное отчуждение, что они старались даже не прикасаться друг к другу. И в то же время их брак явно длился долго — наверняка уже дети выпорхнули из гнезда.

— Как и мы, ваше сиятельство, — промурлыкала она. — Вы в Белграде недавно?

— Только вчера прибыл.

— И как вы находите город?

— По-балкански разнообразным, — улыбнулся я. — Не лишенным контрастов и обаяния. Впрочем, оно меркнет в лучах вашего, мадам Латтерманн.

Женщина почти кокетливо прикрылась веером.

— Ох, мне недоставало обходительности русского двора. Вы всегда знаете, как обаять даму…

— У вашего сиятельства будет возможность продемонстрировать всю силу своего обаяния, князь Бринский, — натянуто улыбнулся барон, стараясь увести от меня подальше излишне очарованную супругу. — В пятницу посол дает благотворительный прием. Я позабочусь, чтобы вашему сиятельству прислали приглашение.

— Буду счастлив присутствовать.

Итак, три знакомства — и уже плюс два обещанных визита. Никита меня проклянет…

Осталась последняя формальность — представиться двум девицам и их церберу-сопровождающей. На этот раз я должен был подходить первым — этикет обязывал.

— Князь Николай Бринский, — представился я не девушкам, а женщине. Сразу было ясно, кто держал все под контролем. — Очарован.

Она обожгла меня пронзительным взглядом. Суровая тетка, ух!

— Графиня Стефания Елачич, — она протянула руку для поцелуя. — Мои внучатые племянницы Зорана и Невена.

Девушки смущенно присели передо мной в немного неуклюжих реверансах. Не близнецы, но погодки: лет семнадцать-восемнадцать на вид, симпатичные, темноволосые, большеглазые. Но держались они слишком уж зажато, словно хотели сбежать из этого дворца куда глаза глядят.

— Безмерно рад знакомству.

— Боюсь, оно будет недолгим, — проворчала графиня. — Я намерена увезти девиц к себе в Далмацию. Им нечего делать при развратном белградском дворе.

В моей голове в голос заржал Столыпин. Я едва не поперхнулся от неожиданности.

«В чем дело, Андрей?»

«В том, что госпожа Елачич считает белградский двор развратным. Боже, ну и потеха! Николай, вы сами убедитесь, что в среде сербской аристократии нравы довольно строги».

— Что ж, надеюсь, путешествие окажется для вас легким, — я поклонился дамам как раз в в тот момент, когда в зал зашел распорядитель.

— Их королевские величества готовы начать аудиенцию. Прошу за мной.

Все тут же позабыли о кофе и выстроились у входа. Первым после распорядителя оказался старик Бранкович, за ним шествовал красавец-военный Матфей Ненадович, после — семейная пара, затем женская компания, ну и замыкали мы. Очевидно, у этого построения была какая-то логика, но я ее пока не понял.

Минут несколько залов, мы оказались в небольшой комнате для ожидания.

— Сегодня аудиенции будут осуществляться в индивидуальном порядке. Первым их величества примут князя Ратко Бранковича.

«Понятно, мы здесь проторчим прилично», — сказал я ментально Столыпину.

«Не факт. Обычно индивидуальные аудиенции длятся не более пяти минут. Сама церемония очень короткая».

Распорядитель дал понять, что в холле разговоры не приветствовались. И чтобы унять скуку, пришлось разглядывать убранство комнаты и изредка перекидываться комментариями со Столыпиным. Он, к слову, тоже не был в курсе, кто такие эти бароны Латтерманны.

— Их величества готовы принять князя Николая Бринского со спутником!

Вот и наш выход, господа. Я взглянул на Столыпина. Атташе перехватил кейс с дарами, которые я приготовил Карагеоргиевичам.

«Ваш звездный час, Николай», — шепнул он мне прямо в мозг. — «Помните, что второго шанса произвести впечатление у вас не будет».

Да сам знаю. Впрочем, я не собирался их впечатлять. Пока что.

Двери распахнулись, стража расступилась, и мы оказались в просторном зале, обставленном в голубых тонах. Шедший впереди нас распорядитель сделал несколько шагов, поклонился и объявил наши имена.

Что ж, теперь я понял, что нравы здесь были все-таки немного проще. Королевская семья восседала не на тронах, а за изящным столом.

Король Петар был подтянутым мужчиной лет сорока пяти, но его голова уже наполовину поседела. Он носил очки