– Вот когда опять начнешь меня в теннис обыгрывать, тогда иперестану.

Игорь фыркнул. И он, и Димон знали – в теннис он уже никогдане сыграет. Но Димон упрямо делал вид, что верит в чудо исцеления, а Игорьделал вид, что верит ему.

Серов с Боярским (такая была фамилия Димона) познакомилисьбольше двадцати лет назад, когда учились в институте. Сначала просто общались,потом подружились, хотя по характеру были абсолютно разными людьми. Игорь –немногословный, сдержанный, серьезный. Блестящий студент, успевающий и учитьсяна «отлично», и играть в волейбол за институтскую сборную. Димон – шалопай,болтун, выпивоха и весельчак. Учился еле-еле, экзамены пересдавал по пять раз.Но при этом ходил в любимчиках у всех преподавателей женского пола. А также увсех сокурсниц! И даже у злобных общежитских «вахрушек»! Димон был чертовскиобаятелен, но совсем некрасив. У него была внешность деревенского простачка:светлые вихры, румяные щеки, нос картошкой и круглые голубые глаза с длиннымибелесыми ресницами. К тому же Димон был полноват, рыхловат и невелик ростом. Ноэто совсем не мешало ему очаровывать дам! Женщины попадали под обаяние Димона спервых мгновений, и потом уже не замечали ни его явных внешних недостатков, нинебрежно скрываемых внутренних.

А вот Игорь, в отличие от друга, успехом у слабой половинычеловечества не пользовался. И это притом, что был вполне симпатичен (тогда еголицо еще не было обезображено), эрудирован, воспитан, спортивен, не пил, некурил и, что немаловажно, был коренным москвичом. Последнее обстоятельствонесколько раз привлекало к нему внимание разбитных провинциалочек, но Игорь былслишком умен, чтобы повестись на их ложь, и слишком порядочен, чтобывоспользоваться ситуацией. Из-за этого за Игорем закрепился имидж неприступногосноба, что, естественно, не пошло на пользу его личной жизни. Посему Серов завсе пять институтских лет не закрутил ни одного романа, тогда как Димон неуспевал запоминать имена своих подружек, и, чтобы не попасть впросак, называлвсех «лапулями». На одной из «лапуль», дочке преподававшего в вузе профессора,он женился незадолго до окончания института. Брак оказался очень удачным –благодаря тестю Димон получил работу, о которой даже Игорь, с его краснымдипломом, мог только мечтать (профессор пристроил его в НИИ, гдедиректорствовал, на должность заместителя главного инженера), жилье и машину.Правда, всего этого Димон в скором времени лишился. А все из-за того, что имелнеосторожность закрутить роман с коллегой. О романе этом прознал тесть, послечего перекрыл зятю кислород: перестал оплачивать аренду квартиры, отобралмашину и понизил Димона до простого инженера. Лишившись всех прелестей жизни,сопутствующих браку с профессорской дочкой, Боярский к жене быстро охладел иушел от нее к другой женщине. Тесть тут же «разжаловал» его в лаборанты,вынудив Димона уволиться.

Дальше судьба Игорева друга складывалась не самым лучшимобразом. Он метался от одной женщины к другой, работал то тут, то там, нополноценной семьи так и не завел, и карьеры не сделал. Когда грянулаперестройка, НИИ, где Димон «просиживал штаны», закрыли. Боярский, как имногие, остался не у дел. Пришлось податься в «челноки» – мотаться в Турцию зашмотками, которыми тогдашняя его гражданская жена торговала на Черкизовскомрынке. Однако бизнес не пошел – Димон возил совсем не то, что пользовалосьспросом у потребителя, это привело супругов сначала к финансовому краху, затемк разрыву.

Не впасть в отчаяние в этот сложный период Димону помогИгорь, который в отличие от него и многих ему подобных быстро освоился в новыхэкономических условиях. На опытном заводе при своем дышащем на ладанисследовательском институте он стал изготавливать стиральные порошки и шампуни.Со временем он смог расширить свое предприятие, выкупить и завод, и НИИ, ипоставить производство бытовой химии на широкую ногу. Но несмотря на явныеуспехи в бизнесе, Игорь не был до конца доволен результатами своей работы. Онзнал, что чересчур осторожен, прагматичен и начисто лишен того здоровогоавантюризма, который присущ настоящим победителям. Иной раз нужно было рискнутьвсем, а Игорь опасался! Короче, ему не хватало «куража», чтобы выйти на новыйуровень. Серов ощутил потребность в помощнике, в котором все бы это было: иавантюризм, и кураж, и рисковая смелость. Тогда он вспомнил о Димоне. Боярскийподходил ему, как никто. Во-первых, в нем были все эти качества, во-вторых,Игорь доверял ему, как себе самому. Так Боярский с Серовым начали работать впаре, дополняя друг друга столь удачно, что вскоре их фирма стала крупнейшей вРоссии.

С тех пор прошло больше десятка лет. Серов с Боярским вывелисвое детище (теперь оно именовалось концерном «Радуга») на мировой уровень. Онитак хорошо сработались и так тесно сдружились, что научились понимать другдруга с полуслова и стали больше чем родственниками. Когда с Игорем случилосьнесчастье, именно Димон выхаживал его в больнице. Он заменил ему и отца, имать, и жену, и сиделку. А вот отдыхали они порознь. Димон, вне работыостающийся все тем же шалопаем, любил покуролесить: поиграть в казино,оторваться в ночном клубе, оттянуться в сауне с девочками. Игорь же предпочиталуютные ресторанчики с хорошей кухней, залы консерватории, музеи, а отпускпроводил на каких-нибудь экзотических островах, подальше от суеты, шума,тусовки. Боярский же не признавал курортов, где жизнь не бурлила, а текларазмеренно. Его любимыми местами отдыха были Рио-де-Жанейро, Мальорка и Канны.Как раз из Канн Димон и вернулся не далее как вчера. С Игорем он не виделся тринедели, столько же не общался (на время отпуска Боярский отключал телефон,чтобы ничто не мешало ему наслаждаться отдыхом), поэтому делами друга он началинтересоваться прямо с порога:

– Что сказал врач, к которому ты летал? – спросилДимон, введя друга в дом и усадив его в кресло.

– Советует стволовые клетки колоть, – ответил Игорь, согромным облегчением откидываясь на спинку и вытянув ноги. – Пока большеничего сделать нельзя...

– Я тебе говорил, соглашайся на ампутацию, с протезами тебебыло бы намного легче...

– Ну, забубнил, дедушка, – закатил глаза Игорь.

– Ладно, молчу! – Димон закрыл перекрещенными пальцамирот. Но поскольку молчать дольше секунды он не мог, то тут же нарушил слово изатараторил: – Ляжешь не в Голубой спальне, а в Зеленой. В Голубой сейчасремонт. Знаешь почему? Моя последняя лапуля, та, которой девятнадцать, всестены исписала бранными словами. Когда узнала, что я без нее в Канны лечу,взяла баллончик с краской и давай мне гадить...

– Дим, меня сегодня убить хотели!

Димон замер с открытым ртом и простоял так, похожий накакого-нибудь налима, секунд десять. Потом рот захлопнул, выдохнул шумно ишепотом спросил:

– Опять?

– Ты же знаешь, бог троицу любит.

– Расскажи.

Игорь быстро ввел друга в курс дела. Прослушав его монолог,Димон покачал головой:

– И с чего ты решил, что хотели убить не Антона, а тебя?

– Со спины мы очень похожи. Волосы, шея, плечи.