это не пассивный резерв энергии: она постоянно отправляет сигналы в другие системы организма, и цитокины активируют иммунитет. Можно задаться вопросом, зачем организм мобилизует иммунную защиту против собственных депо энергии и тем самым воспринимает самого себя как угрозу. Никто точно не знает почему, но, возможно, исторически ожирения не существовало. Именно поэтому организм воспринимает его как нечто чужеродное и пытается победить лишние килограммы вокруг талии, запуская воспалительную реакцию. Ожирение связано с высоким риском возникновения депрессии, и это, конечно, отчасти объясняется тем, что люди с лишним весом подвергаются стигматизации в обществе, но, может быть, хотя бы отчасти связано с тем, что воспаление в жировой ткани повышает риск депрессии.

* * *

Подведем итоги. Мы с вами приспособлены к образу жизни охотника-собирателя. Наш современный сидячий образ жизни с постоянным стрессом приводит к высокому уровню воспаления. Мозг полагает, что мы подвергаемся опасности — именно это означало воспаление на протяжении почти всей истории, — и считает, что нас постоянно атакуют. Он вынуждает нас укрыться в безопасном месте, используя для этого чувства. Мозг снижает настроение, в результате чего мы чувствуем себя вялыми и подавленными, а это, в свою очередь, ведет к тому, что мы стараемся уединиться. Воспаление выполняет, таким образом, функцию термостата для наших чувств: чем больше воспаление, тем хуже настроение. У некоторых из нас этот термостат более чувствительный, что отчасти определяется генами и из-за чего мы больше подвержены депрессии.

Означает ли это, что у людей с депрессией воспалительный процесс в организме? Нет, необязательно. Воспаление — одна из нескольких важных причин депрессии, но не единственная. Считается, что примерно треть депрессий связана с воспалением. Возможно, сейчас вы подумали, что тогда от депрессии должны бы помочь противовоспалительные препараты. Да, многое указывает, что дело обстоит именно так. Лекарства, которые блокируют вызывающие воспаление цитокины, оказывают определенное воздействие на депрессию, но недостаточное, чтобы сработать в одиночку. Зато они, похоже, усиливают эффект антидепрессантов. Однако это касается лишь тех случаев, когда депрессия вызвана воспалением.

Более широкий подход

Почти все мои клиенты, страдающие депрессией, задавались вопросом, чем объясняется их состояние. Большинство из них винят социальные факторы — отношения с близкими, обстановку на работе или в школе, — и с этой точки зрения, конечно же, трудно понять, как депрессия может выполнять какую-то функцию. Но как я уже писал в этой главе, нам следует рассматривать депрессию с физиологической точки зрения и с точки зрения наших отношений с бактериями и вирусами. Мы должны принимать во внимание не ту довольно скромную угрозу, которую они представляют для нас на сегодняшний день, а то, что они унесли жизнь половины людей на земле за 99,9% времени существования человечества. Симптомы депрессии — глубинные защитные механизмы, спасшие нас от различной заразы. Но в наше время защитный механизм начинает крушить все и вся, поскольку его постоянно активизируют факторы современного образа жизни.

Я многому научился, когда посмотрел на депрессию с точки зрения физиологии, а не психологии. С биологической точки зрения депрессия не более странное состояние, чем воспаление легких или диабет. В биологическом смысле ни воспаление легких, ни диабет, ни депрессия никак не связаны с личностными качествами, поэтому человека в депрессии жизнерадостно призывать «взбодриться» так же нелепо, как и человека с пневмонией или диабетом. И если мы обращаемся к врачу с этими недугами, то почему бы не обратиться и по поводу депрессии?

Понимание биологической подоплеки депрессии, ее истоков еще не гарантирует, что вы от нее избавитесь, но начало неплохое. Когда я проанализировал, как иммунологические процессы влияют на мозг и самочувствие, то стал серьезнее относиться к нудным советам по поводу правильного образа жизни. Вы наверняка не хуже меня знаете: для хорошего самочувствия надо много двигаться, достаточно спать и избегать хронического стресса. Но вы посмотрите на эти советы иначе, если осознаете их биологическую логику, то, что моцион, полноценный сон, дозированный стресс и восстановление тормозят воспаление и не пропускают сигналы в мозг о том, что его атакуют. Однако не все, препятствующее воспалению, например определенная еда, работает как антидепрессант. К сожалению, все не так просто.

Но эти знания помогут нам понять, почему профессиональная ситуация, подвергающая нас непредсказуемому стрессу в течение всего периода бодрствования в сутках, может вызвать депрессию. В такой ситуации упадок сил и стремление уединиться — вовсе не болезнь, а здоровая реакция, где оптимальным решением будет, пожалуй, смена рода занятий. Естественно, проще сказать, чем сделать, но суть в том, что ненормальная реакция на ненормальную ситуацию скорее есть нормальное поведение, чем заболевание в мозге.

В прошлой главе я упоминал, что меня потрясло, как ценно бывает увидеть страх с точки зрения мозга — это помогает нам не чувствовать, что в нас что-то сломалось, — и то же самое касается депрессии. Мы перестаем воспринимать себя как «бракованный товар», ведь депрессия проходит, поскольку чувства имеют тенденцию проходить. Когда жизнь кажется непроходимой тьмой, напомните себе, что вы биологическое существо. Все пройдет, хотя сейчас это так не ощущается. Так мы устроены. И вы не одиноки — вам составляют компанию как минимум 280 миллионов других людей.

Повторюсь: не всегда депрессию можно объяснить стрессом и воспалением. Существуют и другие причины подавленности, не имеющие никакого отношения к защите от бактерий и вирусов, однако выполняющие важные функции. Одну из них мы рассмотрим ниже.

Полгода драгоценной лени

В 24 года я решил кардинально изменить свою жизнь. Я почти закончил учебу в Высшей экономической школе, летом подрабатывал в инвестиционных банках и консультативных бюро. Одновременно я бился над вопросом, мое ли это все. Вообще-то я задумывался над ним с первого дня учебы — чем дальше, тем больше — и к концу уже не мог бы просто отмахнуться.

Будущее меня не вдохновляло. К чему бы я ни стремился, за какие бы задачи ни брался, все сводилось к одному: выигрывает тот, у кого больше крон/долларов/фунтов. В том профессиональном мире, на пороге которого я стоял, все было посвящено деньгам. Разве так мне хочется прожить свою единственную жизнь? Может быть, бросить все и начать сначала?

Сегодня я понимаю, что мои тогдашние размышления — прекрасная иллюстрация к поговорке «с жиру бесится». Едва оперившись, я уже рассматривал, не отказаться ли от огромного количества возможностей, — тоже мне жизненный кризис. Сейчас я понимаю также, что выбор был легким. Можно было просто поменять профессию, ведь я был так молод. Но в собственных глазах — с нездоровой соревновательной направленностью — я выглядел человеком на полпути к пенсии. Тогда мне