всем проваливать. Желательно спать, так как завтра вылетаем с первым лучом солнца и все проспавшие рискуют остаться здесь.

Все еще не веря в то, что буря миновала, я на подкашивающихся от усталости и трепета перед строгим преподавателем ногах вывалилась в коридор, где все это время терпеливо дожидался Кристен Арктанхау.

– Адриана…

Меня стиснули в объятьях так крепко, словно Кристен до конца не верил, что я лечу с ними на остров Ио, и это был его личный способ зафиксировать мое присутствие здесь и сейчас. Я, к слову, и не возражала. Более того, охотно пользовалась моментом и тихо млела в его объятьях.

У комнаты девочек обнаружился всклокоченный Эрик.

– Вот те раз… – протянул парень, при виде меня постепенно расплываясь в широкой улыбке, а после хлопнул в ладони и позвал: – Власта! Ты не поверишь, кто наплевал на правила академии и рванул следом за нами!

Но Власта решительно наплевала на все. Лишь из глубин комнаты послышался стон, увы, далекий от наслаждения и радости.

– Что с ней? – испугалась я за подругу.

Эрик с Кристеном напряглись и обменялись многозначительными взглядами, что сразу же мне не понравилось.

– Власту чуток укачало. Сама понимаешь, как это бывает… вроде бы все норм, а потом раз – и резко морская болезнь… – слишком искренне, чтобы быть правдой, пробормотал Хезенхау и попытался закрыть дверь, но я была наготове.

Быстро сунула ботинок в щель, толкнула закрывающуюся створку и непреклонным тоном потребовала если не ответов, то хотя бы более удачной попытки отбрехаться:

– Что происходит?

Парни вновь замешкались. Что насторожило еще сильнее.

– Эрик, у меня слуховые галлюцинации от слабости или это реально Риана? – послышался слабый голосок Власты, и этого оказалось достаточно.

Не знаю, откуда во мне столько сил, но я ловко выкрутилась из объятий Кристена, оттеснила второго адепта факультета ядожалов и хитрым ужом проскользнула в комнату.

Сказать, что Власту укачало, – согрешить против истины.

Девушка выглядела так, словно часов двенадцать тренировалась на центрифуге, а после ее заставили сдать тест по математике. Бледно-зеленая, с болезненной испариной на лбу и слипшимися от пота волосами, Власта полусидела на постели, и ее била крупная дрожь.

– Привет. – Даже в таком отвратительном состоянии Подгорная нашла в себе силы приветливо улыбнуться бескровными губами и уточнить: – Ты, наверное, голодная?

Я отрицательно мотнула головой, послала в сторону переминающихся парней тяжелый взгляд и бросилась выхаживать подругу.

Сбегала за вещами и разворошила походную аптечку. Померила температуру и ахнула при виде того, как ртутный столбик поднялся до отметки в сорок градусов. Матеря Хезенхау, который не догадался даже о таблеточке жаропонижающего, напоила Власту лекарством, сменила простыни и мокрую футболку, а после всю ночь бдительно караулила на стульчике возле кровати.

Эрик обеспокоенно кружил вокруг, послушно бегая то за водой, то за полотенцем, то за мазью. Кристен с куда большей тревогой косился на меня. Он то и дело таскал для меня крепкий сладкий чай, подходил, чтобы помассировать напряженные плечи или просто молча постоять рядом в знак поддержки.

Но все наши старания не приводили к успеху.

Подгорную била лихорадка, потом так и вовсе начало рвать. Она то проваливалась в сон, то открывала глаза и бормотала что-то невнятное, а температура скакала вверх-вниз, как настроение Мясника в момент очередного приступа депрессии.

В итоге Эрик не выдержал и сбегал за Бушующим.

Повторно разбуженный среди ночи мужчина выслушал мой сбивчивый рассказ о том, чем и как лечила, и развел руками.

– Ждем. Ждем и надеемся, что она справится с болезнью.

Еще бы понимать, с какой!

– Почему вы раньше ничего не сказали? – шипела я на парней.

– Так это… – растерянно чесал кулаки Эрик, страдальчески хмуря брови при одном только взгляде на свою девушку. – Сперва ее мутило, ну я и подумал, а вдруг… это эти… ну ваши женские дни… Власта иногда жаловалась, что у нее живот болит…

– Ой, Хезенхау… – устало протянула я и внимательнее всмотрелась в лицо подруги.

То, что с ней происходило, не было похоже на банальную простуду, даже очень сильную. Не напоминало и прошлую напасть, от которой погибли звездокрылы и Астрид. Но самое прискорбное, что среди нас не было Тихона Горячего, способного поставить правильный диагноз.

Больше всего я боялась думать о действительно страшных вещах. И поэтому думала только о них!

Например, о том, что отказывает какой-то внутренний орган, и тогда все ну очень плохо. Или о том, что у Подгорной неизлечимая болезнь, которую она долгие месяцы от нас скрывала. Или о том, что это новый штамм смертельной лихорадки, о котором никто из нас ни слухом ни духом.

Сомневаюсь, что незнакомая бацилла приживется в господине Бушующем и не подохнет где-то на подходе к его непробиваемому организму, но что, если уже через пару часов первые симптомы появятся у Эрика, а после у Кристена и меня?

Однако заикаться о таком вслух, да еще при Эрике, откровенно боялась. Но тот словно и сам думал о чем-то похожем, потому что с каждым часом становился все более злым и нервным.

– Кристен, – шепотом позвала я и протянула опустевшую чашку, – можешь принести еще чай?

Кристен, умница, быстро понял, почему я делаю знак в сторону Эрика, кивнул и едва ли не силой вывел друга из комнаты. Пусть немного погуляет, может быть, успокоится и перестанет нервно кружить вокруг постели, то садясь возле Власты, то вскакивая и вновь принимаясь нарезать круги.

– Власта, булочка моя, я ненадолго, – шепнул Эрик, наклоняясь над девушкой, поцеловал к горячий лоб и ушел.

Я приготовилась облегченно выдохнуть, но едва за парнями закрылась дверь, а в коридоре утихли шаги, как в наступившей тишине, изредка нарушаемой тяжелым дыханием Власты, почувствовала нечто странное. Словно в один миг мое тело превратилось в стрелку компаса, которую настойчиво тянуло в сторону.

Встав со стула, я нервно прошлась по комнате, но ощущение никуда не делось. Что-то настойчиво тянуло меня к моему же рюкзаку и распотрошенной аптечке. Решив не сопротивляться этому странному зову, я присела перед вещами, лихорадочно соображая, что происходит. Откинула в сторону вывалившуюся толстовку и вспомнила о кейсе, переданном Эрикой Магни.

Хм…

Подушечка большого пальца коснулась сперва одной, а после другой защелки, рука уверенно откинула крышку. Внутри, как и грозилась Эрика Магни, лежали блокноты в черных кожаных обложках с ее заметками. Пара рисунков на плотном картоне, сделанных рукой декана факультета звездокрылов. Какие-то папки с отчетами и табличками данных, очень похожие на медицинскую карточку Бестии.

Я без сожаления вытряхнула все содержимое на пол, прощупала дно