Внезапно подметила Шелли, впервые заговорив к женщине.

— Имя нашего отряда тут хорошо известно, ведь Года начинала в этом герцогстве.

Хамон решил немного просветить несведущих, но поймал укоризненный взгляд начальницы и запнулся. Эрио внезапно вспомнила о его ноже и полезла за ним в сумку.

— Вот, спасибо, что одолжили.

Он не взял протянутый клинок, вместо этого снял перчатки и потрепал её и Шель между ушками.

— Оставь себе. Всё равно я устал выслушивать, что ношу бабский ножик.

Кошка разомлела под лаской грубой ладони, на миг вернувшей её в светлое прошлое. Но возня вернула в реальность, а может исчезнувшая с макушки рука. Перед ней стоял следопыт, чьего имени она так и не узнала. На его лице отражалась настоящая борьба, отчего на лицах всех мужчин просматривались широкие ухмылки.

— А! Забирай эту рухлядь! Всё равно его пора давно заменить, а я к нему слишком привык.

Следопыт всучил Эрио знакомый лук, тетиву и колчан со стрелами. Сразу после этого развернулся и ушёл к своей лошади. Внезапно Лагот бросил мелкий ножик прямо в Шелли. Кошка хотела перехватить предмет, но сестра удержала руку, дав понять, что всё в порядке.

— Ха-ха! А я говорил, что они одного поля ягоды! По коням, братья-разбойники! Наш священный долг к ночи опустошить баронскую кладовую!

С хохотом мужчины повыскакивали на лошадей, и Кошка наконец решилась задать мучающий вопрос.

— Постойте! Тот парень, которого вы отбили у волков…

— Отдал богу душу.

Лагот сразу понял, о чём речь, и озарил себя святым жестом.

— Добрый он был.

Кошка ожидаемо почувствовала лёгкую грусть.

— Все там будем, соплячка. Назови своё полное имя.

Года тоже оседлала коня и внезапно сменила тему.

— Эрио Эрхем Цагаан. Родового имени отец не сказал.

— Года Чёрная Вдова, отрёкшаяся от фамилии. Если судьба занесёт тебя в наши ряды, просто назови моё имя. До встречи, соплячка!

Кошка смотрела на удаляющуюся процессию сквозь размывающийся взор и не могла проглотить комок, подступивший к горлу.

— До встречи!

Прокричала она, несмотря на резанувшую горло боль, и помахала рукой.

— Пойдём домой.

Шмыгнула носиком Шелли, потянув за платье. Эрио утёрла слёзы, улыбнулась, и тихо ответила.

— Пойдём.

Глава 6

Тихо тренькнула тетива. Стрела вмиг преодолела расстояние и пронзила глаз. Весьма посредственного размера зайца немного отбросило, прокатило по снегу. В предсмертных конвульсиях он болтал лапками, запоздало пытаясь убежать от гибели.

Эрио перекинула лук за спину и пошла за добычей, разминая на ходу озябшие пальцы. Выдернув стрелу, Эрио, как и всегда, возблагодарила Году. Наёмница выпросила для неё разрешение на охоту, пусть только с луком, на мелкую дичь и с необходимостью отдавать половину шкур. Зато на столе почти всегда было немного свежего мяса, а излишки получалось выменивать на другие полезности.

Конечно, сытая жизнь не могла длиться вечно. Середина зимы оказалась невероятно суровой. Три недели стоял лютый мороз, пурга засыпала дом чуть ли не по самую крышу. Ни о какой охоте не могло идти речи. Кошка с ужасом думала о том, что случилось бы, не посвяти она большую часть времени именно запасанию валежника, которого к концу снегопадов практически не осталось. А после стало ещё холоднее. Каждый раз, уходя в лес, Эрио приходилось двигаться без остановок, чтобы не остаться там навеки.

Существенно потеплело лишь ближе к концу зимних месяцев. Тогда же Кошку сморила хворь, наслав горячку и заставляя срывать горло от кашля. Шелли пришлось отдать часть запасов и кур, чтобы травница дала целебное снадобье, а деревенские отдали немного дров. Пять ночей Эрио провалялась в бреду, и лишь затем смогла вернуться к своим обязанностям. Прошло ещё тридцать дней, март близился к концу, а снег и не думал сходить.

Размышляя о прошлом и грядущем, Кошка в два счёта сняла с зайца шкурку, выпотрошила, и понесла к саням. Пришлось потратить целые сутки, чтобы подобрать подходящие ветки, обработать, и скрепить верёвкой. Зато после этого она могла собирать в три раза больше хвороста, а сил тратить даже меньше. Подвесив мясо и шкуру на подготовленном креплении, Кошка надела самодельные рукавички, впряглась в сани и потащила их к деревне.

А там уже вторую неделю лютовала хворь, похожая на ту, которая сморила её саму. Ни молитвы, ни травница не могли спасти всех. Поначалу все держались, не поддавались болезни, но пять дней назад умерло два старика, потом грудной ребёнок. Больше Эрио не ходила торговать или узнавать новости, ведь смотреть на неё стали с плохо скрываемой злобой.

Виной всему местный священник. Настоящая скотина с громадным брюхом, толстым лицом и поросячьими глазками! Именно он предлагал изгнать нехристей с селения, как только она и Шель отказались креститься. Когда они звали и молили о помощи, никто не явился. И боги, и духи, и демоны — все они остались безразличны к страданиям вопрошающих. Пусть их! Кошка может их уважать, бояться, избегать или искать встречи, но не станет поклоняться и служить!

Вот только с того времени боров не унимался. Пару раз Эрио ходила подслушать проповедь, и в конце каждой из них он неизменно призывал изгнать нелюдь с поселения. Кошка и сама хотела бы уйти, да только не сейчас, когда ночью можно и возле костра промёрзнуть до костей. Ещё пару недель, и снег точно начнёт сходить. В тот же день лес станет для них и домом, и тропой, а эти земли никогда больше не увидят двух нелюдей.

Вскоре сквозь редеющие кроны в смеркающихся небесах получилось рассмотреть подымающийся дымок. Ветер последние дни стих, притаился — копил силы, не иначе. Эрио чувствовала, что в ближайшие дни он нагонит туч, и на землю упадут капли, а не снег. Утерев со лба выступивший пот, она поспешила домой, ведь там её ждал горячий ужин!

Выгрузив дрова под навес, она взяла тушку, мех зайца, топорик, и направилась к двери. У самого дома Кошка повернулась к деревне и прислушалась. Как и всегда в этот день, крестьяне собрались в церкви, но обычно ещё к полудню пение и молитвы заканчивалось. Впрочем, её мало заботили причуды христиан, как и приверженцев любых других верований. Зайдя в сени, Эрио оставила ношу и заперла дверь на щеколду.

— Как охота? Не замёрзла?

Шелли прекрасно освоилась в роли хозяйки. Немудрено, ведь ей с детства нравилось работать руками. За всю зиму Кошка не могла припомнить ни одного случая, когда Котёнок ленился. Разве что в те часы, когда они просто отдыхали, болтали и дурачились, но много