Через несколько дней после дня рождения, мне магической почтой пришел подарок от неизвестного отправителя. В узком футляре, который обнаружился в слегка потертом бархатном мешочке, лежала тонкая плетеная цепочку, с кулоном-жемчужиной. Перевернув мешочек, я его на всякий случай потрясла – но ничего, напоминающего записку или открытку с подписью из него не выпало.Убедившись, что никто из соседок не заметил маленького происшествия, я сунула футляр обратно, и убрала мешочек поглубже в тумбочку, в самые недра, где уже хранился один секрет, статуэтка-артефакт.Можно подумать, мне и впрямь нужна записка, чтобы догадаться, от кого это!

Утро отъезда шельгарцев выдалось ясным. Школьный портальный зал на массовые перемещения на такие дальние расстояния рассчитан не был, так что всех гостей собрали перед главным входом. На черном полотне, размером с два наших портальных зала, расстеленном там же, перед входом, была начерчена перемещающая звезда, снаружи и изнутри облепленная магическими знаками. Я про себя уважительно присвистнула – для того, чтобы запустить такую, понадобятся совместные усилия всего нашего преподавательского состава!

Не было официальных мероприятий и общего построения, но и студентов, пришедших попрощаться с новыми приятелями или просто поглазеть, никто не гнал.И тех, и других нашлось прилично. Я, например, прибытия делегации по обмену не видела, так что случая упускать не собиралась.Проводить временных соучеников пришли многие, ребята с разных курсов, почти всех специализаций. Разве что, из аристократов никого не было.Вот же, снобы, покачала я головой, и продолжила наблюдать за бурлящей толпой. Студенты обнимались, хлопали друг друга по спинам, обещали писать, торопливо обменивались адресами и памятными мелочами.

Наконец, шельгарцев построили, пересчитали и преподаватели активировали разовый портал. Внутри семилучевой звезды вспух нежно-голубой светящийся шар, по нему побежали белесо-золотистые молнии разрядов, и он раскрылся портальной аркой. Она пару раз дрогнула, мигнула и стабилизировалась – и стало видно, что с той стороны перехода тоже полно взрослых магов и любопытствующих студентов.Ага, значит оттуда переход тоже поддерживали! Ничего же себе, сил на эту махину требуется… Дешевле было обе делегации поездом отправить. Правда, и дольше тоже.Пока я размышляла, несколько наших наставников вошли в переход, а из него вышли четверо магов – по-видимому, преподавателей из «Белого ворона».Шельгарцев, успевших частично расползтись и смешаться с местными, снова построили, пересчитали – и под надежным преподавательским конвоем увели домой через портал.Арка перехода, на перемещение горстки взрослых даже не отреагировавшая, поглотив три десятка магов, недовольно загудела и мигнула, но устояла. Преподаватели, деловито и слаженно стабилизировавшие силовые потоки, дали сигнал коллегам с той стороны. Выглядели они собранными и напряженными, но спокойными. Выматывающая нагрузка была для них не впервой.Наконец, с той стороны перехода пришел ответный условный знак – и из перехода появились знакомые лица студентов Андервуда, конвоируемые андервудскими же преподавателями.Директор Пакгауен пересчитала прибывших, и кивнула, разрешая закрыть переход.Голубоватая светящаяся арка начала сжиматься, таять и наконец схлопнулась с белой вспышкой, оставив после себя звон в ушах, ощутимые и неприятные колебания магического фона, да черное полотно с выгоревшими напрочь линиями гексы.Слава Магии, все закончилось!

Теперь жизнь вернется в привычную колею, без коллективной девичьей истерии, разговоров с кошачьими придыханиями и восторженных шепотков по углам, и наконец-то можно будет вздохнуть с облегчением, решила я, и пошла на завтрак.

А в обед семеро студентов не появились в столовой. Не то, чтобы это было так уж необычно, выходной же, но кто-то вспомнил, что и за завтраком их, вроде бы, не было, преподаватели, которые завтрак тоже большей частью состава пропустили, на всякий случай решили уточнить местонахождение невиданного чуда – не голодных студентов, и не сумели.В течении получаса школу прошерстили от крыши до подвалов. Семерых студентов-аристократов нигде не было.Суета и беготня нарастали по экспоненте, и опережая их летела паника. В лицах преподавателей, в напускном и неубедительном спокойствии директора, в метаниях прибывших специалистов – сквозила паника. Проступала, как болотная вода из сырого мха под каждым шагом неосторожного путника.

Чрезвычайное происшествие. Форс-мажор. Плохо, очень плохо.И хуже всего было то, что одним из этих семерых был Феррерс.Я не переживала. В отличии от всех наших преподавателей и посторонних специалистов, я отлично знала эту живучую скотину. Он вывернется. Во что бы там не вляпались остальные, этот вывернется.

Я осторожно опустила на кровать подаренную мамой книгу и обтерла ладони о штаны.Руки почему-то были ледяными и ужасно потели.Я снова взяла в руки справочник по сопряжению сложносоставных заклинаний, попробовала вернуться к чтению – и поняла, что в который раз читаю одну и ту же страницу. И не могу продвинуться дальше первого абзаца. Да что там – взгляд соскальзывал с первой строчки, внимание ускользало, мысли рассыпались карточным домиком, листьями на ветру.

Возьми себя в руки, Кейт.Ах да, я не могу взять себя в руки – я уже держу в них книгу.Отлично, умничка, Китти. Взяла книгу – и читай!Самовнушение помогало плохо. Никак не помогало.Тяжелый кожаный переплет снова выскользнул из потных ладоней.Я закрыла справочник. Пожалуй, пора выйти из комнаты и что-нибудь разузнать, раз наполниться книжными знаниями сегодня не получается.

Как только стало ясно, что происходящее - ЧП, выходящее за рамки компетенции школьных преподавателей, в школу вызвали полицию, министерских магов, главу магического ковена Траумана и еще только Магия знает кого, а студентов разогнали по спальням. Попытались разогнать. Взбудораженные происходящим, подростки то и дело нарушали указания наставников, перемещались из спальни в спальню, сталкивались в коридорах, переговаривались тоненькими возбужденными голосами.

Представители старых магических родов - не такие, как обычные люди. За огромную силу они платят такую же неподъёмную плату. И не в ответственности дело. И даже не в налагаемых государством ограничениях и обязанностях. Для старых магических родов появление ребенка - событие. Низкая рождаемость делает каждого наследника драгоценным. И эмоциональная холодность - это всего лишь один из механизмов сохранения потомства, способ пережить и справиться со слишком рано открывающейся родовой силой. Говорят, с возрастом это преодолевается, но я не знаю. Со стороны такие же отмороженные, как молодняк, а близко я не видела.

Да и не об этом речь. Дело в том, что никто и никогда в здравом уме, твердой памяти не станет причинять вред представителю древней магической знати. Даже я. Уж на что я терпеть не могу Феррерса, сколько бы мы с ним ни воевали, но и то я никогда не имела подобных мыслей. И неминуемость кары тут не при чем. Дети аристократов - драгоценность. Не только для них - для всех нас. Древние магические рода - наша оборона. Они бруствер, щит, который отделяет простых людей от магических и всех прочих катаклизмов, и, случись беда, примет на себя первый удар.

И выдержит его, укротит свирепое буйство стихии. Умерит разрушительную мощь техногенных катастроф. Встретит первый удар чужой армии. Даст всем прочим время если не принять контрмеры, то хотя бы укрыться. Волнорез, в который из века в век бьет яростный прибой, и растратив силы, доходит до берегов ласковыми волнами. Кто своей рукой лишит защиты не только себя, но и потомков? Семеро пропавших подростков из аристократических родов - это удар. Страшный Удар