А дальше был бой. В этом одуряющее воняющем магазинчике, в комнатушках, где двоим в принципе было трудно развернуться. Правил битвы было два. Не реагировать на зов и ни в коем случае не давать себя ранить. Даже малейший порез — это верная смерть. Тогда уже ничто не спасет тебя от зова и от прикосновения острых клыков к шее.

Тот незабвенный Старший встретился Елене в подсобке. Весь пол был завален телами невинных, а может, в чем-то и виноватых жертв кровососов. Эти твари приходили сюда не за новым подбором инициируемых. Они просто питались. Жрали.

Старший ее встретил ударной волной зова. Но на этот раз Елена была подготовлена как магически, так и морально. Она уже не помнила, когда вошла в этот магазинчик с деревянным мечом в руке, не помнила, сколько раз ей пришлось уворачиваться от тянущихся к ней рук, не считала, сколько нанесла ударов. Она превратилась в бесчувственную, режуще-рубящую машину. Но тут оказалось совсем туго. Он был Старшим, а значит, в десять раз более сильным, ловким и голодным. Постоянное давление зова притупляло реакции, замедляло движение. У Елены опять создалось впечатление, что она идет против течения. Но как она хотела его убить! Много позже, когда кто-нибудь говорил при ней про любовь и ненависть, про то, как можно испытывать эти два чувства одновременно, она вспоминала тот бой. Она боялась расплакаться. Слезы застилали бы глаза, и тогда она точно рассталась бы с жизнью. Да, она мечтала его убить и тут же заранее оплакивала потерю.

В тот момент Елена машинально размахивала мечом, крутила им перед собой. Любой мастер фехтования умер бы со смеху, глядя на нее. И попала в противника она совершенно случайно. Просто в какой-то миг Старший сделал шаг вперед, видимо, заметив ее смятение и понимая, что, коснись он жертвы, и она не сможет сопротивляться. Елена выставила оружие вперед в последний момент.

Она всем телом ощутила, как меч проходит сквозь него. Ладони Старшего легли ей на плечи. И его боль поглотила ее. Тут уж было не до любви… Потом она поражалась, насколько силен в ней инстинкт самосохранения. В тот миг Елена думала только о том, как избавиться от чужой боли, от чужого ужаса, от его ладоней на плечах. И от клыков, неумолимо приближающихся к горлу.

Со стороны это смотрелось, наверное, жалко. Елена просто протянула руки к горлу Старшего, почти по инерции, защищаясь. И пальцы ее легли на две маленькие косточки. Она, сама не понимая, что делает, действовала интуитивно, сдавила эти две косточки.

Его тело обмякло почти мгновенно. Просто ладони соскользнули с ее плеч, а так полюбившиеся ей глаза начали закрываться с немым вопросом. Елена в панике оттолкнула от себя убитого вампира. …

Кусты раздвинулись, и в ее маленький уютный речной рай вышел Макс. Она, захваченная воспоминаниями, резко открыла глаза и вперилась в него взглядом. Смысл их диалога был вечен, как сама жизнь. Все, что без слов могли сказать друг другу мужчина и женщина, было сказано в те несколько секунд. Нет, конечно, глаза Макса совсем не были похожи на те незабываемые глаза когда-то убитого Старшего вампира. Но она еще не отошла от воспоминаний. Не освободилась от волны желания, от всепоглощающего счастья ожидания… А Макс… Он просто мужчина, он просто любит женщин. Он нормальный мужик со здоровыми инстинктами. Возможно, еще и с вполне определенными намерениями, касающимися Елены, правда, обычно хорошо скрываемыми.

Он, не отводя взгляда, шагнул ближе…

— Стоп! — немного хрипловато приказала Елена. — Извини, я пока никого не ждала.

— И что теперь? — спросил он, усаживаясь на песок рядом, касаясь ее плеча.

— Тебе это надо? — немного испуганно спросила она.

— Не знаю, — честно ответил он.

— Лучше не стоит, — так же честно предупредила Елена. — Я могу перейти грань…

— То есть это не просто… — Он не хотел портить сказку словами, называть вещи своими не совсем приглядными, зато очень правильными именами. — Ты… жажда крови, да?

— Боюсь, что этим-то все и закончится, — без зазрения совести соврала Елена.

— Тогда отвернись, — приказал Макс и пошел к воде, раздеваясь по дороге.

— Хорошая идея, — прокомментировала она, послушно уставившись на какую-то сосну. — Потом я.

— Естественно, — ответил Макс, плескаясь на мелководье. — Места поприличнее найти не могла? Олегу позвони, он там с ума сходит.

Елена послушно взялась за сотовый.

— Олежек, — пропела она в трубку. — У меня все нормально. Макс меня нашел… Да, поела я. Да, мамочка! Ах, не мамочка? Тогда перестань себя вести, как курица-наседка. Пока.

Макс уже вышел на берег и одевался.

— Иди, пока Серега не вывалился, — сказал он ей. — А то потом не отмашешься. Он у нас парень бойкий…

Елена ответила на его хитрую улыбку.

Они выбрались к машине, торчащей посредине лесной дороги, к двум часам дня. На душе у Елены было неспокойно. Слишком много времени потрачено. Хоть и недаром, но… В принципе вся картина уже сложилась в голове, не хватало только имен. А пока эти твари оставались неизвестными, надо было спешить. Да и скорое приближение ночи теперь пугало. Ох, правильно ей когда-то говорил Алек, нет в воспоминаниях ничего хорошего. Только боль в сердце и сожаления.

— Ну, все успели? — с легкой обидой спросил Серега.

— А то! — нагло соврала Елена. И изобразила томную улыбку. Макс насмешливо фыркнул.

— Если хочешь, тоже пойди, остудись, — предложил он Сереге.

— Лен, а может, смотаешься теперь со мной в кустики? — многозначительно двигая бровями, предложил Серега.

— Зачем в кустики? — в тон ответила она, решив поддержать игру. — Вот сейчас до ваших загадочных заброшенных деревень доберемся и…

— Экстремалка, — прокомментировал Макс, все так же усмехаясь. — Там у тебя всякое желание пропадет. Еще то местечко.

Они сели в машину. После пятнадцати минут дороги и непрекращающегося флирта с неугомонным Серегой, под ироничные комментарии Макса они добрались до весьма необычного места.

Дорога закончилась. Резко. Тупиком. Последние несколько метров грунтовки перекрывал одинокий проржавевший трактор.

— О как! — ехидно высказалась Елена. — Прямо как в сказке!

— Чем дальше, тем страшнее? — поинтересовался Макс.

— Нет, тем забавнее, — объяснила Елена. — Смотри, как в народном творчестве. Камень посередь дороги. Кто налево пойдет — коня потеряет, кто направо, тот еще без чего-то останется, а прямо — с жизнью прощайся. Только сказка у нас супермодная. Прогрессом испоганенная. Вместо камня — куча металлолома.

— Да уж, — поддержал Серега. — Дальше пешком, значит. Вот только куда? Коня лишаться не хочу.

— Это мой конь, — поглаживая приборную доску, напомнил Макс. — И это я с ним расставаться не хочу.

— Ладно, — отмахнулся Серега. — Тогда тут сиди, а мы с Еленой быстренько… туда-сюда…