Беа успела произнести лишь: «Нет!», но потом руки Кимми снова вцепились в ее горло с такой силой, что она не могла дышать.

Она ударила Кимми несколько раз, хотя знала, что это бесполезно. Кимми была девочкой, которой больше никто не мог навредить. В глазах потемнело, и Беа поняла, что уже ничего не сможет сделать. И закрыла глаза.

Как только первые солнечные лучи заглянули в окно, Кимми сладко потянулась, вытянув руки из-под одеяла, и встала с кровати. Надев свой любимый розовый свитер, белые джинсы скинни и розовые слипоны, она причесалась и для разнообразия собрала волосы в хвостик сбоку. Затем слегка подкрасила ресницы тушью, а на губы нанесла розовую помаду, которая, впрочем, была не особо блестящей.

Ей не нужно было есть, но она все же села завтракать с мамой и Чарли, выпила немного апельсинового сока и поковыряла какой-то песочный маффин с зернышками. Мама сказала, что Кимми очень идет ее новая прическа, и та поблагодарила ее.

Попрощавшись с мамой и Чарли, Кимми направилась к обычному месту встречи с Оливией, Кайлой и Мейв, чтобы вместе идти в школу. По дороге те много смеялись и болтали о предстоящем выступлении, о парнях, которые им нравились, и о девчонках, которых ненавидели.

Она тоже мило улыбалась, смеялась и болтала с ними. Да будет пока так. Сначала нужно завоевать доверие, а вот потом…

* * *

Настоящая Беа, или, скорее, то, что от нее осталось, выглядывала в окно комнаты, из которой теперь не могла выйти. Никто ее не видел, зато она могла видеть всех. Она видела, как Оливия, Кайла и Мейв болтали и смеялись. Она видела, как та, у кого теперь были ее волосы, одежда и кожа, тоже болтала и смеялась. Беа знала, что у ее подруг было множество недостатков. Они грубые и испорченные, но, глядя на них в эту минуту, Беа видела святую невинность. Наивные девочки, они не знали, что то, что сидело в теле Беа, существовало только ради мести. Мести таким, как они. Они не знали и не боялись. Зато Беа знала. И боялась за них.

Но ничем не могла им помочь.

К трем часам дня стало понятно, что отец Кейси не появится.

По плану он должен был заехать за ним в час дня и отвезти в зоопарк. Они бы ели хот-доги с мороженым, гуляли и смотрели на животных. А в полтретьего должны были пойти на любимое представление Кейси на большой арене – шоу птиц. Там показывали попугаев и хищных птиц, «проявляющих чудеса птичьего интеллекта», как всегда анонсировал дрессировщик и ведущий программы.

Но шоу птиц началось полчаса назад, а в полпятого зоопарк закрывался. И вот Кейси снова сидел в одиночестве на диване в их с мамой маленькой съемной квартире и снова ждал отца, который скорее отсутствовал в его жизни, чем присутствовал.

– Расстроился? – спросила мама, присаживаясь рядом с ним.

Кейси кивнул.

Мама уже переоделась для работы: строгая рубашка на пуговицах и брюки цвета хаки. Она работала в ночную смену в кол-центре с пяти до полуночи. Да, график был безумным, зато она могла совмещать работу с занятиями в местном колледже.

– Я написала ему, но пока без ответа, – сказала она. – Может, у него разрядился телефон?

– Или он его не оплатил, – вздохнул Кейси.

Отец не умел обращаться с деньгами. Мама никогда не жаловалась ему на отца, но из ее разговоров с друзьями он знал, что тот не платит алименты.

– Да уж, звучит куда правдоподобнее, – сказала мама, взъерошив сыну волосы. – Мне очень жаль, милый. Я знаю, что ты так хотел пойти в зоопарк.

– Сам виноват. Не стоило надеяться, – ответил Кейси. – Я ведь прекрасно знаю, что отец появляется через раз.

– М-да, много лет назад я могла бы сделать куда более грамотное приобретение, когда пошла в «магазин мужей», – грустно усмехнулась мама. – Вместо этого я просто сказала: «Какой милашка» – и схватила первое, что попалось под руку. Но зато у меня появился ты, дорогой, и я счастлива.

Она встала.

– Эй, а как насчет пиццы перед тем, как я уйду на работу? У меня есть купон на пять долларов с вашим именем, мистер.

– Было бы круто, мам. Спасибо.

Пиццу трудно сравнить с несостоявшимся походом в зоопарк, но мальчик понимал, что мама хочет его подбодрить, а пицца за пять долларов – это то, что она могла себе сейчас позволить.

Когда родители Кейси были еще женаты, они жили в просторном доме с тремя спальнями в пригороде. Комната Кейси была огромной по сравнению с той, где он жил сейчас. У его семьи был большой двор с домиком на дереве, который отец построил, когда Кейси был маленьким. Дом, конечно, был больше и удобнее, чем квартира, в которой они с мамой жили сейчас, но жизнь там не была счастливой.

Родители Кейси все время ссорились. Иногда на тему, кто за что должен отвечать, или из-за невыполненных обещаний отца Кейси. Но чаще всего они спорили о деньгах. Мама упоминала какой-нибудь неоплаченный счет, а затем голоса становились громче, хлопали двери, и в конце каждой такой ссоры отец в ярости вылетал из дома, запрыгивал в машину, резко давал по газам и уезжал неизвестно куда.

Однажды ночью, около года назад, он так же запрыгнул в машину и умчался. И больше не вернулся. После продажи дома Кейси с мамой переехали в одну квартиру, а отец – в другую, еще меньше, чем их.

Жить вдвоем с мамой стало куда спокойнее. Да, денег было мало, но квартира находилась в том же районе, где и школа Кейси, так что ему не пришлось ее менять, и он пошел в восьмой класс со своими старыми друзьями. А еще недалеко от него находилась публичная библиотека, где он мог брать свои любимые книги по зоологии. У него остался старенький, но все еще работающий ноутбук, чтобы читать и смотреть видео об экзотических животных. Конечно, Кейси очень хотелось, чтобы мама пореже была занята и поменьше уставала, но в то же время он очень гордился тем, что она вернулась в колледж и много работала, чтобы содержать их.

Мама принесла домой пиццу с сыром и, поцеловав Кейси в щеку, ушла на работу. Он достал из холодильника газировку и устроился на диване с коробкой пиццы на коленях. Мальчик включил канал о мире животных, по которому шел документальный фильм об орангутанах (он любил этих обезьян за их проникновенные глаза и куполообразные головы с забавно зачесанными на лысину рыжими волосами). Наблюдая за тем, как орангутаны ловко лазают по деревьям, он незаметно проглотил добрую половину огромной пиццы.

Последнее время аппетит у Кейси был зверским. Землеройке обыкновенной для выживания необходимо ежедневно потреблять количество пищи, вдвое, а то и втрое превышающее ее собственный вес. С тех пор как Кейси исполнилось тринадцать, он ел как землеройка.