– Ты уже не спишь, Рэна, – сказал Атэ, – не притворяйся. Он видел, как метнулся из приоткрытого рта язык магессы, легко пробегаясь по пересохшим губам. Атэ прилег рядом и потянул чародейку к себе, заставляя прижаться обнажённой спиной к своему торсу. Близость горячего тела опять сыграла с ведьмаком злую шутку – он почувствовал, как шевельнулась его плоть. Чародейку вновь затрясло.

– Почему, – прошептала она, крепче сжимая в руках собственное тело, – почему вам всегда нужно это? Вам мало жён, любовниц, шлюх? Вы победили. Все женщины империи принадлежат вам.

У Атэ не было ответа.

– Я хотела тебе дать… последнее… что у меня осталось. Магесса замолчала.

– Как жалко это звучит… – закончила она.

– Я благодарен тебе за доверие, – сказал Атэ, хватаясь за соломинку, и, подумав, добавил услышанное во сне обращение, – сестра.

Магессу тряхнуло. Она сипло расхохоталась.

– Прибор… – начала она, а закончили они в два голоса: – Прибордельный пёс твой брат.

– Но этого не было, Рэна. Ты не видела меня раньше. И я не говорил тех слов.

– Откуда я знаю? – магесса горько усмехнулась. – Я даже сейчас не вижу…

Рэна резко замолчала, и на лбу её выступил холодный пот, когда она поняла смысл сказанных ведьмаком слов.

– Откуда ты знаешь? – спросила она, и в этот раз в её голосе звучала настоящая паника. – Я же не…

Атэ вздохнул и крепче прижал к себе охваченное светом луны, нереальное, но такое желанное тело.

– У нас проблема, Рэна, – сказал он прямо. – Я хреново лечу и еще хуже создаю нимфеи, но позавчера, когда я спал… Я слышал, как ты звала меня. А сегодня и вовсе разделил с тобой кошмар. Причём, – он нервно усмехнулся, – сразу в двух ролях.

Рэна ответила не сразу. Атэ заметил, что она перестала трястись и отпустила руки. Теперь её пальцы медленно перебирали спутанные волосы.

– Есть несколько видов такой магии, – сказала Рэна задумчиво, – но вряд ли хоть один из них подходит, чтобы объяснить это.

– Ты нравишься мне такой… рассудительной, – Атэ улыбнулся, но краешки губ его тут же опустились. – Рэна, разреши спросить.

Чародейка рассеянно кивнула. Её волосы невольной лаской скользнули по груди Атэ. Ведьмак вздохнул.

– Это будет неприятный вопрос… Но я хотел бы знать… Эти мысли во сне… Они были твоими… или моими?

Рэна машинально повернула голову к ведьмаку, и лицо её отразило непонимание. Ведьмак закусил губу. Убрал руку с плеча чародейки и осторожно коснулся её виска.

– Откройся мне. На несколько секунд, – попросил он.

Атэ потянул на себя руку магессы и осторожно сжал ладонь. Прикрыл глаза, сосредотачиваясь. Эксперимент был сомнительным, он сам много лет не открывался никому, кроме Нэта, а могут ли общаться между собой чародейка и ведьмак – вовсе не знал. Он восстановил в памяти первые минуты сна. До того, как началось насилие. Открыв глаза, Атэ увидел, что Рэна слабо улыбается.

– Как глупо это выглядит со стороны, – сказала она с грустью отвернулась. – Я тогда думала – договорюсь… Думала – зачем сразу убивать?.. Быть может, если бы не эта глупость… – она вздохнула. – На твой вопрос, ведьмак, ответ – да. Это были мои мысли. Твои наверняка были бы поумнее.

Атэ опустил подбородок на макушку чародейки. Он вовсе не был уверен, что думал бы иначе. Рэна сделала всё, что могла, чтобы избежать проблем. Когда у неё не вышло – пыталась драться. Наручники, численный перевес, физическая сила – вот и всё, что решило её судьбу. Атэ приподнял голову и осторожно коснулся губами небольшого ожога на плече Рэны. Та вздрогнула и отстранилась – но лишь на миг. И Атэ прижал её к себе еще плотнее.

– Я хотел бы… – он не знал, как начать. – Хотел бы искупить нашу вину. Хотя бы немного.

Рэна усмехнулась.

– Искупить, ведьмак? Чем? Сделаешь для меня то же, что я делала для них?

Атэ медленно перевернул чародейку на спину и коснулся нежным поцелуем выемки меж её ключиц. Она манила его еще вчера, в ванной, когда в ней так беззащитно дрожала капля воды.

– Не трогай! – выдохнула Рэн, молниеносно отодвигаясь.

– Не буду, – сказал Атэ мягко. – Я сделаю всё сам. Без магии. Ты… позволишь?

Губы его действительно двинулись вниз, обходя стороной магический цветок. Прочертили тонкую линию к солнечному сплетению и задержались ненадолго. Атэ приподнял голову и потёрся носом о впалый живот. Он не знал почему, но ему было приятно касаться этого тела, несмотря на все его изъяны. Магия? Быть может. Но он такой не знал. Как раньше сказала чародейка? Есть много видов, но ни один не подходит? Точно, ни один…

– Что я должна тебе позволить, ведьмак? Искупать вину? При помощи моего же тела? Это такой новый способ? Ну так я не согласна отдавать себя ради того, чтобы ты мог успокоить совесть.

Атэ замер, проклиная свою глупость. Тяжело уперся лбом в горячий живот магессы. Нужные слова не шли.

– Я дурак… Я не то хотел… Проклятье. Я… Да, я чувствую вину за тех, кто тебя мучил. Но не только… Я хочу…

– Вот как?

– Помолчи. Я хочу тебя. Мне нелегко это признать, но это так.

– Меня? Такую?!

Рэна за волосы рванула голову Атэ к себе, одновременно подставляя лицо свету луны. Атэ посмотрел, коснулся пальцем губ магессы.

– Да.

– Тебе так нравятся шрамы?

– Мне нравишься ты.

Лицо Рэны в секунду из злого стало беспомощным и растерянным. Атэ улыбнулся и захватил губами нежный сосок магессы – он так удачно оказался прямо перед ним. Из горла Рэны вырвался громкий выдох. Атэ повторил движение, наслаждаясь полученным звуком. Пальцы Рэны еще глубже погрузились в кудри на голове Атэ, но вместо того, чтобы оттолкнуть, лишь сжались сильнее. Атэ провёл рукой по её животу.

Рэна тяжело дышала. От неё пахло карамельным шампунем и лесной свежестью.

– Сними с меня наручники, – выдохнула магесса.

– Не сейчас, – попросил Атэ и осторожно поцеловал самый низ её живота.

Рэна хотела сказать еще что-то, но из горла вырвался лишь неразборчивый всхлип.

– Я хочу так, – сказал Атэ – он то и дело касался губами тела Рэны, и та невольно изгибалась ему навстречу. – Хочу, чтоб ты знала, что мне не важна твоя сила. Даже без своей магии… Даже без своей магии со мной ты в безопасности.

Он подтянулся выше и опустил лицо на грудь магессе. Рэна всё еще не убирала рук, продолжая перебирать пальцами мягкие кудри Атэ.

– Тогда не уходи, – сказала чародейка медленно, – не оставляй меня одну в темноте.

– Не уйду, – Атэ выпутал из собственных волос пальцы Рэны и прижал к губам. Затем поднялся и, перевернувшись на спину, уложил Рэну к себе на грудь.