Оставив увлеченного соседа по скамье в покое, я вернулся к подготовке благополучного завершения работы на своем компьютере.

В копилке времени осталось меньше 3 часов. Нужно было сохранить твердость духа и определить дальнейшие действия, от которых зависела чужая жизнь.

Являлся ли блеф с похищением гарантией того что ребенок останется жив даже если мы выйдем за временные рамки? Имелись ли сдвиги в расследовании, проводимым Михаилом? Новые вопросы требовали новых ответов.

«Скорей бы все закончилось», – подумал, прежде чем отключать беспроводное соединение.

Не успел подвести курсор к значку, как контроль над управлением оказался безвозвратно утерян. Я попытался отключить через кнопку выключения, но трюк не сработал. Стрелка застыла в сантиметре от цели и больше не двигалась. И снова о себе напомнил подброшенный телефон:

– Загляни в лэптоп к Франческо, – после этого незнакомец разорвал связь.

Сбоку на экране алел мой любимый натюрморт из роз от современной художницы Элизабет Роббинс Прюит. На чужом устройстве проводили манипуляции с моим рабочим столом.

Подавленные чувства забурлили проснувшимся вулканом и выплеснулись резким ударом справа. От вида застывших лиц с приоткрытыми ртами зашептала совесть.

Я опустил взгляд на раскиданные по земле ноутбуки. Его мощный игровой аппарат продолжал светиться, мой погас. Все собранные мною записи канули в лету. Хорошо хоть снимки картин остались на телефоне.

– Что случилось? – первым очнулся Люций.

– Спросите у него, пожалуйста, – махнул в сторону потирающего скулу Франческо и поднял погасший компьютер с дорожки.

– Он не понимает в чем дело, – Люций перекинулся парой фраз с «виновником торжества» и снова обратился ко мне.

– Хорошо! Давайте поговорим, – я выдохнул, собирая рассеявшееся по крупицам спокойствие и самообладание, – Зачем надо было взламывать меня, когда можно было просто попросить дать ноутбук? В нем практически нет информации, он новый.

– Кто? Франческо? – Лючиано поправил очки, – Когда?

– Только что, – я указал на сине-черного монстра, которого он поднял с каменной плитки и теперь бережно протирал салфеткой.

После пылкой дискуссии пойманный с поличным хакер дождался, когда пройдут люди и повернул свой ноутбук ко мне. От вида красных роз в стальном кувшине с чужого дисплея защемило сердце.

– Да, это мой рабочий стол, – я встал и забросил рюкзак за плечи

– С твоего компьютера запускали боты для отправки сообщений, – на мне сошлись 2 пристальных взгляда.

– Думаете, я виноват? – настала моя очередь удивляться.

– Франческо интересуется, почему только тебе звонили и как ты это можешь подтвердить.

– Откуда мне знать? Похоже меня взломали еще задолго до того как это сделал ты, – я ткнул пальцем в красную футболку, – Могу показать телефон с принятыми вызовами со скрытых номеров. А теперь моя очередь! Вы общаетесь с Михаилом. Почему не сообщаете никаких новостей? Что вы скрываете от меня? – посыпались накопленные претензии.

– Как много недосказанного! – вздохнул Лючиано, перевел мою тираду Франческо и передал его ответ, – Михаил ничего толком не говорит, только спрашивает, – Переговорщик обратился к своим наручным часам. – У нас осталось, 2 часа и 10 минут. Давай уже дойдем до моей работы и обдумаем твое предположение о символе креста на картине. Франческо останется здесь.

Напоследок, перед уходом я пообещал извиниться перед Франческо, как только получу доказательство его непричастности к сетевым диверсиям, на что он послал меня подальше и попросил не возвращаться.

На такой оптимистичной ноте мы покинули парковую зону и через 10 минут оказались на холме, с которого открывался захватывающий вид на близлежащие городские окрестности.

Зеленоватые и белые постройки разных времен перешептывались друг с другом о былом и сетовали о настоящем. За рубежами красных, зеленых, серых куполов и крыш плескалось серо-голубое море, которое отделяло город от спрятавшихся за сизой невесомой дымкой гор. Оно искрилось в предзакатных лучах солнца и мягко баюкало маленькие белые судна, смело бороздившие его необъятные просторы.

– Осталось чуть больше часа, но ты знаешь – время быстро летит. Нам нужно идти, – Люций вынул руки из карманов и похлопал меня по плечу, нарушая хрупкую идиллию, которую дарил мирный город и отблески воды.

Отсутствие запланированных мероприятий в планетарии избавило нас от выбора временной базы для нашего непритязательного исследования. Вместо моего почившего электронного «товарища», Люций пообещал принести свой, оставив меня наслаждаться видами звездного неба в компании немногих людей, рассредоточившихся по разным рядам удобных темно синих кресел.

Я откинулся на спинку, упершись коленями о стоящее спереди сиденье, и унесся покорять непреодолимые высоты. Душевное равновесие медленно, но верно обретало утраченный баланс.

Прикосновение 5. Мадонна с Младенцем, святыми Анной и Иоанном Крестителем. Созвездие 3-го зодиака.

Чтобы не потерять настрой, я достал смартфон, открыл графический редактор и принялся обводить линиями первую попавшуюся картину. Это была уже третья картина Да Винчи, изученная мной. А точнее рисунок Святой Анны, Марии и двух младенцев – Христа и Иоанна Крестителя. На нем святая Анна указывала типичным для Леонардо да Винчи жестом вверх.

Еще дома, ища этот рисунок, я наткнулся на статью, в которой предполагалось, что Анна и Мона Лиза писались с Джакомо Капротти. Там же была выдвинута версия о том, что Мону Лизу Да Винчи писал с себя.

Все приложенные к статье примеры с мужскими и женскими портретами наталкивали на мысль, высказанную Габриэллой, о родственной связи между учителем и учеником.

Мог ли Да Винчи быть отцом мальчика, которого он взял под свое крыло когда тому исполнилось 10 лет? Неизвестно. По крайней мере, поиск по запросу ничего не дал. Сейчас мне было известно только одно. В картине с Иоанном Крестителем однозначно не было никакого сексуального или религиозного подтекста.

Увлекшись импровизацией с графическим редактором, сам того не заметил как превратил Высокий Ренессанс в модерн. Глядя на этот кошмар из топорных голубоватых полос на каждой складке, направлении носа, бровей, между ртами и глаз двух лиц я видел насколько Леонардо да Винчи потрясающе владел композиционным построением. Но, ни черта не видел смысла в своей заведомо бессмысленной затее. Я искал нестандартные пути, но каждый раз вылетал в кювет.

Стерев обводку, я просто обрисовал контур лиц и положил между ними мост в виде линии, соединяющей 2 пары глаз. Получившаяся фигура напоминала символ знака зодиака, который я никак не мог определить.

***

Нам оставалось 59 минут. За неимением других предположений, я решил продолжать действовать хаотично ненаучными методами, при этом ставя все, что у меня есть на науку, а точнее астрономию. Единственное, чего мне хватало, так это информационных ресурсов. Мне нужна была запаздывающая помощь.