А я сделал то, что они от меня не ожидали.

Я выскочил в коридор, а те трое неслись за мной. Бегать я умею, но эти шаманы не отставали.

Я добежал до лестницы. Один из шаманов поскользнулся и упал в луже, которую я недавно разлил. Второй грохнулся рядом, запнувшись о коллегу, но третий не остановился.

Внизу, между этажами, слышались звуки ударов и крики.

— Это он на меня напал! — донеслось оттуда.

Я прыгнул на перила и заорал, пока катился вниз:

— Нападение!

На площадке между этажами взвод гвардейцев пинал лежащего товарища. Того самого, на кого я надел фуражку. Рядом с ними молодой капитан, тот самый, которого я огрел по башке.

Глаза мутные, его шатало после удара, но он, движимый местью, пошёл искать обидчика. Как и показал Камень.

— Кто напал? — спросил он у меня.

Я показал вверх и похлопал его по плечу левой кровоточащей рукой. В глазах капитана мгновенно вспыхнули красные искры.

А долбанные морозовские колдуны уже появились на лестнице. Пустынные гвардейцы растерялись, увидев такого противника.

Я сжал левую руку в кулак изо всех сил. Кровь потекла сильнее и начала чернеть. Всё больше марионеток оказывалось на моей стороне.

Начался бой. Ну как бой, избиение. Два шамана, или кто они там такие, рвали гвардейцев на куски. Те даже ни разу не выстрелили. Не потому, что не успели. Потому что я запретил. Общая тревога мне пока не нужна.

Зато мне нужна кровь марионеток, что тянулась ко мне. Эти три колдуна даже не знали, что их ждёт. А я знал, Камень мне показал.

Силу, что давала кровь подчинённых существ, я уже начал чувствовать.

— Ты попался, пешка Пожирателя, — первый шаман, самый старый и седой, усмехнулся.

Не, такого я подчинить не смогу. Но мне это и не надо.

— Я не пешка, — сказал я.

Седой накинулся на меня. Он не распознал сильного облитератора. Я вырвал ему обе руки и ими же саданул второго. Ого, с каждым разом получается всё лучше. Надо чаще практиковать порабощение марионеток.

Второй шаман от удара отлетел, с грохотом сломав перила. Седой прыгнул на меня, чтобы укусить. Я отошёл в сторону, подставив подсечку. Шаман рухнул на трупы, а я опустил ему ногу на голову.

Она лопнула, забрызгав всё содержимым.

Ещё двое. Забирался тот, который сломал перила. Спускался другой, с ухмылкой глядя, как я разобрался седым. Тот, что наверху, опаснее. Но ненамного.

На меня бросился нижний. Я схватил за голову, просунул пальцы между подпиленными зубами и просто отломил ему челюсть.

— Хочешь так же? — спросил я последнего.

— Подчинительная магия повелителя Краста, — усмехнулся тот. — Ты хорошо её освоил. Тем достойнее будет моя победа.

Не будет. Я схватил того, кому сломал челюсть, за ноги, и просто забил шамана телом его же товарища. Правда, на последнем ударе сила внезапно кончилась и эта туша чуть меня не задавила.

Фу-ух! От усталости я опустился на одно колено. Хорошо, что их не четверо. Первый камень ещё действовал, полминуты у меня есть. Я снял покрытую кровью куртку и вернулся в кабинет профессора.

— Профессор Шульц, — сказал я перепуганному учителю. — Мне тоже нужен этот перевод. Но я дам вам столько времени, сколько нужно.

— Сяду прямо сейчас, — ответил он.

— Нет. Вы отправитесь на мой остров. Не хватало ещё, чтобы вас тут прикончили люди Морозова.

— Но здесь все мои работы, — он показал на здоровенные шкафы с книгами. — Надо их перевезти!

— Нет, так не пойдёт, — я покачал головой. — Здесь ваши работы, да. Но у меня в поместье скоро будет свой собственный бар.

— Я согласен! — воскликнул профессор Шульц после пары секунд раздумий. — Только возьму пару словарей.

— И побыстрее. У меня ещё одно дело.

* * *

Когда я добрался до каморки охраны, отовсюду гремела тревога. Но в этой прокуренной комнатке в подвале было спокойно.

Месье Жене сидел за обшарпанным столом, на котором стоял Старый Герберт, мой кактус. Рядом стояла пепельница, так набитая окурками, что тоже походила на кактус, только сигаретный. И очень вонючий.

В углу стояло оборудование для видеокамер. Оно древнее, плёночное. Кириллу бы тут понравилось.

— Это очень старые камеры, Максим, — сказал месье Жене. — Плёнки уже не производят, мы просто перезаписываем. Но одну плёнку я посмотрел на ускоренной промотке. И вот это меня удивило.

Он вставил катушку в какой-то проигрыватель и подключил его к пузатому телевизору. Появилась зернистая чёрно-белая картинка, которая постоянно дрожала.

Видно только силуэт, но можно разобрать, что он в плаще и в маске. Трофимыч, кто же ещё. Совсем раннее утро, часов пять утра.

Где-то рядом с нами прямо сейчас загрохотала зенитка. Надеюсь, те студенты и Шульц выбрались без проблем. Работали и другие зенитки. Может быть, Морозов уже начал штурм? Не, вряд ли так быстро.

А тем временем на экране Трофимыч прыгнул в пруд и исчез.

— Ну это понятно, — сказал я. — Что насчёт второй плёнки?

— Так, минуточку, — Жене начал копаться в аппарате и случайно порвал плёнку. — Мерде! Порвал.

— Побыстрее, месье Жене.

Издалека раздался рокот пулемёта. Но это, похоже, западная часть острова. А я отправил всех на север.

Наконец, бывший начальник охраны, а ныне обычный вахтёр месье Жене вставил новую катушку.

Краем камеры видно, как рядом с другим прудом появился Трофимыч и снял маску. Да, лицо видно. Ну как видно? Слишком зернистая плёнка, но узнать можно.

Трофимыча кто-то ждал, но я видел лишь руку, которая отчаянно жестикулировала. Трофимыч смущённо кивал и потирал подбородок. Ну, и с кем ты там болтаешь?

— Это всё, — объявил Жене.

— Печально, — сказал я.

Ну и смысл, что я рискую жопой, чтобы убедиться в том, что Трофимыч не действовал один? Я и так это знал! Просрал столько времени.

Но хоть что-то же можно отсюда вынести полезного? У человека, с которым говорил мой бывший генерал, обычная чёрная куртка. Перчатки. Ну ничего, что может помочь.

— Есть камеры, которые смотрят на это место?

— Нет. А вот эта смотрит слишком высоко.

Я всмотрелся в изображение ещё раз. Видно столб, на котором стояла камера, направленная в другую сторону. Эти двое стояли прямо под ней.

— Что на ней? — спросил я.

— Ничего.

— Включай.

Мне всё равно нужно ждать, когда тревога закончится. Стрельба уже стихла, но через маленькое подвальное окошко видно, как мимо проносились солдаты, взад и вперёд.