– Прости, – в её глазах тоже появились слёзы. Она приобняла меня и сразу же отпустила. – Я понимаю, о чём ты. Правда понимаю. И… я так хочу помочь тебе.

– Ты и так помогаешь.

Глаза были мокрые и у неё, и у меня. Наверное, я бы в конец расклеилась, если бы к нам не вернулась Майя. Положив на стол раскраску, она попросила Мирославу сварить какао.

– Хорошо, – поспешно ответила Мира.

Шоколад…Какао – это как раз то, что всем нам сейчас нужно.

– Где ты был? – бросилась я к Рихарду, едва он вышел из машины.

Прошло уже несколько часов с того момента, как я сказала ему про Дмитрия. Всё это время мой телефон молчал. Каждая минута тянулась дольше предыдущей. Мне стало казаться, что что-то со связью, что сигнал просто не проходит. Но со связью, как и с сигналом, всё было в порядке.

– Рихард, пожалуйста, скажи хоть что-нибудь, – я просто вцепилась в него.

Как малахольная истеричка стояла на дорожке и смотрела на него с надеждой.

– Афанасьев не покупал билеты ни на себя, ни на Алису.

Я было выдохнула с облегчением. Но что-то заставило меня внимательнее всмотреться в глаза Арда.

– Что это значит?

– Это значит, что он не покупал билеты, Кристина. По крайней мере, не покупал их по своим документам.

Горло сжалось, желудок свело. Облизнула пересохшие губы.

– Ты ведь не дашь ему увезти её, правда? – понимала, что он не Бог, чтобы давать мне такие обещания. Но большего у меня не было. И в какой-то степени для меня он был моим личным Богом. Он – отец моего ребёнка, он – мужчина, которому принадлежит моё сердце. Так кто он для меня?!

– Прошу тебя, успокойся, – неожиданно он обнял меня. Так нежно, как не обнимал уже очень давно.

Обхватил рукой за плечи и прижал к себе. Ласково погладил по волосам, коснулся губами волос. Я протяжно, нервно выдохнула и заплакала. Прильнула к нему, скомкала в пальцах его свитер и вдохнула у шеи. Он поглаживал меня по спине, и от этого я становилась даже слабее, чем была до.

Я могла сидеть рядом с ним в растянутой кофте с не расчёсанными волосами и чувствовать себя прекрасной, рядом с ним я могла плакать над романтическим фильмом и громко, несдержанно смеяться. Но главное, с ним я могла быть слабой. Рядом с ним – с мужчиной, за которого должна была выйти замуж ещё семь лет назад.

– В аэропортах проверяют всех одиноких мужчин с детьми схожего с Алисой возраста, – дыхание Арда щекотнуло висок. – Если он пройдёт регистрацию по настоящим документам, мне сразу сообщат. Если попытается вывезти Лисичку по фальшивым… Мне тоже сообщат, Крис. Не бойся. Ничего не бойся.

Я сильнее сжала его рубашку. Мне было страшно. Так страшно, как никогда. Но я не боялась. Потому что теперь во мне не было чувства обречённости. И потому что теперь я была не одна. Что бы ни было между нами, это была уже не пустота и не стена.

Кристина

– Крис, хватит, – сквозь сон выговорил Рихард. Отобрал у меня телефон и положил на тумбочку со своей стороны. – Сама не спишь и мне не даёшь.

– Что, если Дима позвонит?

– Если этот засранец позвонит, ты услышишь. И я тоже.

Я тяжело вздохнула. Уткнулась в подушку, умом понимая, что Ард прав. Всю ночь я вздрагивала, боясь пропустить звонок от бывшего мужа. Только начинала засыпать и сразу же отгоняла сон, смотрела на дисплей телефона.

Рихард подвинул меня к себе и развернул спиной. Провёл по животу и повторил:

– Спи.

Я ещё раз вздохнула. Да, это было лучшим из всего, что я могла сделать. Накрыла ладонь Арда своей, погладила, почувствовала под пальцами обручальное кольцо.

– Знаешь, – сказала тихонько, – я тоже хочу свадьбу. Только не такую, чтобы напоказ, для гостей, а для нас. Чтобы были Яков, Мира и…

– Кристина, – Рихард высвободил руку из-под моей и сам накрыл мою кисть, – спи. Сейчас я не готов обсуждать это. Единственное, чего я хочу – чтобы ты угомонилась. Если хочешь поговорить о гостях, иди к Мире.

– Не уверена, что её муж это оценит.

Ард ничего не ответил. Я закрыла глаза, греясь в его руках. Так долго покрывавший мои сердце и душу иней таял. Я почти забыла себя прежнюю, но рядом с ним начинала вспоминать. Ту Кристину, которая не боялась будущего, которая умела громко смеяться, которая умела жить. У той Кристины были планы, та Кристина любила – отчаянно и безрассудно. Наверное, только это и осталось неизменным: я любила всё так же. Любила того же – мужчину, которого только и умела любить.

– Я поеду с тобой, – когда Ард, допив кофе, посмотрел на часы, сказала я. Поднялась из-за стола и решительно подошла к нему. – Дома я не останусь, Рихард. Мне надоело сидеть и ждать.

– Если надоело, не жди.

Я наградила его гневным взглядом. Он выбрал не лучшее время, чтобы показать, кто из нас двоих главный.

– Ты прекрасно понял, что я имею в виду.

– Понял. Но со мной ты не поедешь. Не хватало мне ещё проблем с тобой.

– Какие проблемы?!

– Ты останешься здесь, Кристина, – отрезал Рихард. – Это не обсуждается.

Я бросилась за ним. Нагнала через несколько метров и схватила за рукав. Ард жёстко посмотрел на меня. Стало ясно – я могу лечь на пол и забиться в истерике, не давая ему пройти – не поможет. Он просто переступит через меня и сделает так, как решил.

– Никаких проблем от меня не будет, – попробовала я по-другому. – Если скажешь, чтобы я молчала, я буду молчать.

– Ты останешься дома.

Я разжала пальцы, выпустила рукав и, больше ничего не сказав, вернулась к столу. Принялась собирать тарелки.

Дзыньк – в чашку полетела чайная ложечка. Дзыньк – в пиалу упала другая. С грохотом поставила одну тарелку на другую.

Уже которую ночь я не могла выспаться. Чувствовала себя выпотрошенной и при этом была наполнена какой-то нездоровой энергией. Встала с утра, приготовила завтрак, потом отправила горничную восвояси и немного прибралась на кухне. Но остановиться не могла. Мне нужно было хоть что-то делать.

– Кристина, – Рихард вернулся. Подошёл со спины и положил ладони мне на плечи. Я повела ими, стряхивая его руки. – Не будь дурой.

– Отлично, теперь я ещё и дура!

– Не передёргивай, – он повернул меня к себе лицом.

Я уставилась в стену за его спиной. Ладони его жгли меня сквозь тонкую кофту. Рихард выжидал. Что-что, а в этом равных ему не было. Я сдалась и всё-таки посмотрела на него.

– С тобой мне будет спокойнее, – сказала честно. – Когда ты уезжаешь, я вся на иголках. Я не понимаю, что дальше, не могу ничего сделать. Ард…