Когда мы возвращаемся с прогулки, гости собираются кучнее, а перед шатром накрыта огромная поляна. Пикник на свежем воздухе!

Нахожу супруга в обществе друга, того самого, что просветил его на счет невинности невесты. Надеюсь, Терриан больше не верит сплетням.

Мачеха милуется с королем. Папеньку развлекает Ральн. Они первые обнаруживают мое возвращение, и родитель повелительным жестом призывает подойти.

Пока пробираюсь к ним, настраиваюсь на нужный лад. Я должна ни словом, ни жестом не выдать эмоций. Нужно, чтобы Ральн забыл обо мне и не решил, будто между нами что-то еще возможно. Холод и безразличие — все, что он увидит. Не могу позволить себе даже раздражения, которое то и дело вспыхивает. Особенно когда перехватываю его робкий взгляд в сторону Мар Тины и ее злой в ответ. Так-так. В сговоре, значит. Вот же! Как я сразу не догадалась?

— Вы что-то хотели, отец?

— Да, дорогая. Граф очень переживает, что ему не удалось лично тебя поздравить. Вы ведь вместе росли и дружили.

Даже так? Ничего себе! Боже, как мне хочется разогнать всю эту толпу и заняться воспоминаниями Кат вплотную. Иначе я могу просто спалиться на какой-нибудь мелочи. Или попасть в очередную неприятность. Наверняка в ее голове есть вещи, которые помогут мне избежать ошибок.

— Ну что ж, граф, поздравляйте, — поворачиваюсь к юноше, растягивая губы в любезной улыбке без нотки тепла.

Он же наоборот — чересчур эмоционален. Хватает мою кисть и прижимается к ней сухими обветренными, а может покусанными, губами.

— Поздравляю, Кати, — шепчет горячо. Я пытаюсь выдернуть руку, но его на удивление сильные пальцы не дают этого сделать, едва не оставляя на нежной коже синяки. Вряд ли они порадуют моего странного супруга. Кидаю взгляд в его сторону. Слава богу, не смотрит на нас… ой, ошиблась… делает вид что не смотрит, а сам следит боковым зрением. Удивительно, но мне и правда это заметно с данного ракурса. В животе почему-то холодеет.

Тут еще и мачеха решает вмешаться — отвлекает папашу каким-то дурацким вопросом, и я остаюсь с бывшим возлюбленным почти наедине. Того это обстоятельство вдохновляет на дальнейшие действия. Дергает меня на себя и заключает в объятья. Вот гад!

— Желаю счастливой семейной жизни, Ваше Высочество, — произносит довольно громко, что явно не противоречит правилам, и нас не пытаются пристыдить. Следом наклоняется и целует меня в правую щеку. Горячий шепот опаляет кожу, — Кати, прости меня, малышка, прости.

Упираюсь руками ему в плечи, не давая ещё сильнее приблизиться. Нашу борьбу никто не видит — со стороны мы похожи на друзей, поздравляющих друг друга.

— Спасибо, граф, — произношу с нажимом, но сил оттолкнуть его не хватает, да еще так, чтоб никто ничего не заподозрил. Смущает то, что я знаю — муж не сводит с нас глаз. Мне нечего скрывать, и я доказала вчера свою невинность. Но когда мужчины были столь понимающими? В них же инстинкт собственника заложен природой. А если он опять разозлится как вчера и явится ко мне ночью, чтобы окончательно поставить свое невидимое тавро? Второй раз терпеть принуждение нет никакого желания.

Но Ральн словно специально провоцирует генерала. И тот не выдерживает, по всей видимости. Оказывается рядом, хотя только что я видела его совсем в другой стороне. Как он так быстро здесь очутился?

— Мадам, — звучит словно приговор. Мне хочется настучать идиоту по башке. Ральну, разумеется, не мужу. Тот, кстати весьма сдержан. Кроме холода в голосе ничего, что бы выдало его истинные чувства. Может, я ошиблась, и никакой агрессии нет?

— Терриан! Позвольте представить вам графа Ларфекса, моего друга детства, — Ральн, наконец, выпускает меня. Он удивительно сильный при довольно субтильном телосложении. А тело Кат вообще не приспособлено для борьбы. Если мне не останется ничего иного, если не найду способа вернуться, займусь им вплотную. Мышцы подкачаю, чтоб в подобной ситуации можно было хоть чем-то ответить.

— Ларфекс? Так это вы? Наслышан. — Оу! Неожиданная реакция. Ральн что, известная личность? — Это же вы спасли моего тестя от смертельно выстрела?

Ральн выпрямляется, расправляя плечи и выпячивая подбородок. Ему явно льстит, что генерал слышал его имя, хотя одновременно и бесит, ведь он его соперник.

Папеньку пытались убить? — доходит до меня. Давно ли? Знает ли Кат или это случилось без ее ведома? Не удивлюсь, если мачеха причастна к этому тоже. Как же еще долго предстоит разбираться в этих интригах. И помощника нет нормального.

— Это честь для меня — спасти Его Величество. А так же любого члена царской семьи. Я никому не позволю причинить им зла. В том числе Кат Рине. Хоть она теперь и ваша супруга, но я всегда готов оказать ей помощь во всем.

Он переводит взгляд с мужа на меня, но я стараюсь смотреть в сторону. Зачем этот идиот злит генерала? Он ведь наверняка в курсе того, какие ходят слухи. Он меня подставляет своей болтовней... Додумать не успеваю. Хотя что-то вертится на краю сознания. Горячая рука мужа ложится на талию, и он рывком подтягивает меня к себе.

— Мы с женой будем иметь в виду, граф. Если понадобится ваша помощь, обязательно сообщим.

Меня поражает насколько он себя контролирует. Явно же взбешен, но держит маску любезности как заправский актер. А ночью не мог совладать с эмоциями, словно самоконтроль ему неведом от слова совсем. Что за хрень? Неужели и правда близнец? Черт! Как узнать истину?

И все же очередная капля в пользу данной теории падает на весы сомнений. Но пока что информации крайне мало, чтобы делать окончательные выводы.

Ральн кланяется и отступает. Он слишком молод, чтобы достойно противостоять снежной глыбе, моему мужу. Хоть и попытался спровоцировать, но не потянул… Вопрос: на что спровоцировать? На скандал? Глупая идея. Не по зубам оказался…

Муж уводит меня на поляну и усаживает на специальную скамеечку с низкими ножками, на которой довольно удобно.

Приглядевшись, понимаю, что вокруг только молодежь. Более старшее поколение собралось чуть в стороне, в том числе папенька с женой. Зато напротив, прямо на земле, застеленной покрывалом расположился Зигфрид. Вер Нея и Мал Френа на таких же скамеечках, как я.

Хм… похоже, это какое-то модное времяпровождение у местной «золотой молодежи». Пикники на поляне. Вот и муж мой вдруг оказывается у моих ног, усаживаясь в позу лотоса. И это так неожиданно, что я теряю дар речи. Если Ральн, и даже Зигфрид, вполне вписываются в эту картину, то Терриан кажется слишком могучим и величественным для подобного положения.

— Мадам, не надо так удивляться. Я еще не совсем древняя развалина. Хотя вам, наверное, в силу юного возраста, может казаться иначе.

Прикусываю язык, чтоб не ляпнуть какую-нибудь глупость про его вполне себе хороший возраст. Дело ведь не в годах, а в том впечатлении, которое он создает своей мощной фигурой, гордой осанкой… сидя у моих ног, он вдруг напоминает мне обычного парня с Земли. Представляю его в джинсах и простой футболке, с короткой современной стрижкой и слегка растрепанными волосами... дух захватывает от столь сексуального зрелища. Пожалуй, я бы даже смогла влюбиться… а эта внезапная улыбка, с которой он наблюдает за моим обалдевшим лицом.  Я даже не нахожу, что ответить на его странные претензии, а он, кажется довольным, что я молчу и только хватаю ртом воздух.