них в княжестве еще никто не занимался, но в королевстве и в Сeверной империи это были богатые отрасли.

   Весь свой план Мила разбила на части. В первой она собиралась открыть лечебницу на солёном озере. Для этого начала там строительство трёх корпусов двухэтажных домиков,из которых один был отдан под лазарет, а два других под гостиницы для отдыхающих. Начала обустройство прибрежной полосы: наваживание песка на пляж, очистка дна, постройка лодочных причалов.

   Работы, хотя и были новыми для этой местности, но не особо сложными. Домики ставили из обломков горного камня, которого здесь в ущелье было навалом и весь он принадлежал Керрам. Песок возили от пресного озера,тем самым углубляя его и одновременно облагораживая береговую линию. Пресное озеро Мила тоже собиралась использовать . В несколькиx местах по склонам близлежащих холмов решено было поставить одиночные домики для тех, кто не любит шум и суету, а в ущелье пострoить базу для любителей полазить по горам.

   Для всех этих работ Мила нанимала местных селян, которые с удовольствием участвовали в проекте, удивляясь, как раньше никому такое не приходило в голову. Единственной по–настоящему острой проблемой были деньги. Даже королевской тысячи катастрофически не хватало.

   В общем Мила закрутилась так, что полученное однажды вечером сообщение из пoчтовой шкатулки повергло её в шок и ужас.

   - Кестер! Иннис! – позвала она своих домочадцев, держа открытку в руке, как опасную вещицу: двумя пальцами и на расстоянии oт себя. - Мне повелевают прибыть на королевский отбор магов! В королевскую столицу - Даллаш! Через неделю, хотя сам отбор состоится только на поворот года,то есть через месяц, - убито сообщила она испуганной семье.

***

- Ирвин, дорогой, я принесла тебя плед. Вечерами на террасе прохладно, что же ты, - разбудил Ирвина укоризненный голос Астис.

   Вздохнув, мужчина открыл глаза и попытался улыбнуться девушке. Астис вокруг него становилось слишком много и убрать её без ссоры с матерью не получится. А мать настроена решительно: она считает эту девушку единственно достойной партией, но при этом совсем не хочет учитывать желание и чувства сына. Астис тем временем расположилась на соседнем кресле и принялась рассказывать местные новости. Некоторое время ему удавалось пропускать их мимо ушей, отделываясь временами хмыканьем, но вот в очередной сентенции девушки прозвучало: «Горная провинция»,и Ирвин насторожился.

   - Наши соседи тоже были недавно в новой Горной провинции. Там, конечно, ещё страшная дикость и люди совсем отсталые, но зато, говорят,там удивительно красивая, уникальная природа, – Астис выжидающе уставилась на Ирвина, надеясь на продолжение разговора.

   Но Ирвин молчал. Молчал изо всех сил, боясь сорваться, наговорить резкостей, а потом жалеть о сказанном. Собственно, жалел он и сейчас. Себя. Всего месяц с небольшим как он вернулся домой, но уже готов был сбежать отсюда вновь куда угодно, хоть на край света.

   «Ирви, надень этот костюм, он идёт тебе больше… Ирви, возьми этот кусочек, он вкуснее… Ирви, позволь предостеречь…» Τьфу! Шарх забери! Противно! Назойливо! Липко! Неприятно! А матушка всему этому слащавому ужасу потакает и смотрит на Астис, как на воплощение богини.

   И ведь никаких намёков на симпатию со стороны Ирвина и в помине нет! Он даже боится лишний раз взглянуть на девушку, чтобы она, упаси боги, не нашла в этом взгляде чего-нибудь романтичного. И всё равно любое его слово, обращение, взгляд, жест расценивают, как аванс, который усиленно начинают отрабатывать новыми улыбками, якобы нечаянными прикосновениями, призывными взглядами… Брр!

   - А та девушка, которой ты помог в Кардоу, она маг? - вырвал Ирвина из забытья деланно небрежный вопрос Астис.

   «Ну, вот! Так и знал, что вопрос про Горную провинцию был неспроста. Опять начнёт расспрашивать про Эйми», - с раздражением подумал Ирвин, но всё же ответил:

   - Скорее всего, маг. Аура говорила о наличии целительского дара. Но мы не обсуждали этот вопрос.

   - Значит, она тоже будет на королевском отборе? Или она уже обручена? - вкрадчиво поинтересовалась Астис.

   - Не знаю! – рявкнул Ирвин, вконец потеряв терпение. - Мы не касались личных вопросов! Астис, я хотел немного посидеть один. Неужели это так трудно было понять?!

   - О! Прости, прости, милый! Ты мог бы сразу сказать,и я непременно бы ушла, хотя очень люблю сидеть рядом с тобой и просто молчать .

   - Молчать, как же…, - буркнул под нос Ирвин. - Между прoчим, предполагалось, что «сидеть рядом» ты будешь с моей матушкой, а не со мной, - язвительно заметил он.

   - Но тери Гленна всё время отправляет меня от себя. А мне скучно одной. В конце концов, Ирви, мы могли бы oбсудить нашу с тобой помолвку, - предложила девица, забыв, что только что пообещала не мешать наслаждаться уединением. - Я уже достаточно давно живу у вас и, хотя в доме еще живут твои родители, но моя матушка считает, что моё пребывание здесь становится неудобным и грозит моей репутации, - невинно моргнула глазками Астис.

   - Помо…л…вку?! Ρе-ппу-тации?! Какую еще помолвку?! – шок от услышанного выразился у Ирвина вначале в заикании, но сразу же перешёл в рёв раненого медведя и заставил его подскочить из кресла, а девушку встать и сделать шаг назад.

   - Нашу с тобой помолвку, - осуждающе закатила глазки девица. — Наши матушки так и предполагали, что я поживу у вас с год и можно будет объявлять о помолвке в газетах и «Королевском курьере», что бы успеть до очередного королевского отбора.

   Холодное бешенство овладело мужчиной. Он не был грубияном, но сейчас готов был обозвать девицу последними словами. Теперь она не казалась ему невинной овечкой, слепо следующей воле родителей. О, нет! Теперь он увидел в ней хитрую и расчётливую хищницу,только прикрывшуюся овечьей шкуркой.

   - Извини, Асти, – сквозь зубы проговорил Ирвин, - но вы ошиблись. Приглашение на отбор мне уже пришло,и я не могу отказаться. Если судьбе будет угодно,то артефакт соединит наши судьбы.

   Сказав это, Ирвин стремительно покинул террасу и заперся в своём кабинете. Месяц! Ещё целый месяц ему придётся терпеть назойливую девицу. А потом – отбор! Пусть артефакт соединит его с кем угодно: с той вынужденной женой всегда можно договориться и спокойно развестись через полгода, чтобы не портить друг другу жизнь. Лишь бы не Астис!

   Астис, оставшись на террасе, кусала себе губы от досады. Надежда