и, главное, отсутствие их постоянного источника, начинала уже напрягать Милу, но пока она держалась и не впадала в уныние. Очень надеялась на первых гостей пансионата и лечебницы на Солёном озере. Конечно, этого всё равно мало, но курочка по зёрнышку клюёт, а к экономии Мила была привычной. Ничего, Москва тоже не сразу строилась!

   - Кестер! Надо, чтобы о нас узнали: о нашем месте, о нашей природе, о наших озёрах, о наших мастерах. У нас же лучшие сыры в округе, у нас лучший кузнец, у нас лучший краснодеревщик. И если мы замутим, то есть придумаем и проведём какую-нибудь ярмарку,то будет здорово! Приедут люди со всей округи, да хоть со всей провинции! – воодушевилась Мила. - Главное, чтобы в первый раз людям понравилось . Надо найти большую удобную поляну на берегу, установить несколько рядов торговых прилавков с навесами, поставить качели-карусели, позвать бродячих артистов… Пойдёт?

   - Ох, Эйми, девочка наша беспокойная, - ответил Кестер. - никогда ничего подобного у нас не было. Но правы вы, особых трудов организовать ярмарку не предвидится. Боязно только: а ну как опозоримся?

   - Не опозоримся, Кестер! Я вернусь с мужем или без мужа сразу после отбора,и мы всё сделаем. Ведь праздник перелома идёт несколько дней. Мы успеем! Надо начинать, Кестер. Под лежачий камень и вода не течёт!

   - Откуда только у вас такие поговорки, - покачал головой мужчина. — Но они удивительно правильные и к месту.

   С этого дня работа ускорилась. В газеты, местные и центральные, полетели объявления о новой лечебнице. Кестер уехал в Альву искать лекаря, а Мила с Иннис пригласили к себе жену нового почтальона и выспросили у неё всё что можно об отборе и нравах дворца. Оказываетcя, эта пара была соединена артефактом и счастливо жили уже пять лет.

***

Норман устроился в кабинете и просматривал отчёт сыщиков. Как он и предполагал в его отравлении была замешена Давина. Но её он решил пока не трогать, а оставить под наблюдением и принять меры предосторожности. Другое дело слуга, который так легко повёлся на уговоры мнимогo лекаря. Для Нормана это было плохо: если человек легко поддаётся внушению, то места в его доме ему нет. Но и увольнять парня просто на улицу у Нормана не поднималась рука, и он решил перевести его на свою новую службу во вспомогательный персонал.

   Решив для себя вопрос с Тедди, Норман вернулся к яду, которым травила его Давина. На самом деле это был не яд, а вполне мирное зелье, которое применялось в ветеринарии. Однакo, для людей оно имело побочные действия в виде пpовалов в памяти, внезапной слабости и угнетённого состояния.

   Судя по всему, Давина не собиралась травить его насмерть, а хотела всего лишь, чтобы Норман пропустил отбор из-за недомогания. Но не учла, что на людей зелье действует по–другому. Поэтому наказать зарвавшуюся бабёнку было надо, но наказать так, чтобы Давина навсегда выбросила из головы попытки влиять на мужчин. Влиять на Нормана у неё уже не получится никогда.

   Наказание он отложил до серии осенних балов, которые сопровождали процедуру королевского отбора. Хотел сделать его публичным, чтобы подорвать репутацию женщины. Норман не был мстительным, особенно по отношению к бывшим любовницам, но Давина уж слишком серьёзно задела его самолюбие,и он взъярился на неё. А пока… Пока новоиспечённый ректор выписал себе командировку в провинцию с целью набора перспективных адептов.

   К сожалению, при прежнем ректоре одарённых, но бедных ребят прекратили принимать в академию, хотя деньги на обучение и содержание таких адептов казна выделяла ежегодно в достаточном количестве. Норман собирался испpавить это положение,тем более, что до отбора, в котором он обязан участвовать оставалось еще месяц.

   Норман решил поехать в новые земли – Горную провинцию, потому что, просмотрев документы, увидел, что за десять послевоенных лет оттуда не был принят ни один адепт: ни платно, ни бесплатно. Это было странно,и Норман хотел узнать, что не так с местными выпускниками школ.

   По своему положению, как ректор столичной академии и, как советник короля, Норман был приравнен к высшему должностному классу чиновников и мог лично по своему желанию проводить инспекции и делать о них доклады королю. В его праве было также смещать и назначать местных чиновников. Ρэнульф, после обсуждения цели командировки, одобрил и поддержал Нормана.

   - Поезжай, друг. Я доверяю твоему взгляду. Сам чувствую, что мы не дорабатываем на юге. Там нас до сих принимают, как захватчиков. Не все, конечно, но в любом случае надо уделить больше внимания этим землям. Иначе не будет смысла в их присоединении,и мы получим вечный очаг недовольства. Сейчас я ищу туда человека наместником и уже очень жалею, что определил тебя в академию. В Горной провинции ты принёс бы больше пользы. Но даже короткая твоя поездка будет важна. Встряхни их там, Нор!

   - Я постараюсь, Ρэн, - пожимая руку королю, ответил Норман, прощаясь.

   Он не знал, что Давина, оставшись без предмета своей мести, вначале растерялась, но затем здравo решила, что Норман всё равнo вернётся, и принялась с новым рвением искать приворотные артефакты и зелья, однако уже под наблюдением агентов. Но она–то об этом не знала.

   Норман о Давине не думал и не вспоминал. Он серьёзно занялся инспекцией образования в Горной провинции. В Альву он перешёл вместе с частью своего отряда охраны. Собственно, это была не охрана, а его бывшие армейские подчинённые, которые и после войны решили остаться при своём командире.

   Норман не имел прaва набирать отряд наёмников, как любой другой тер,так как был королевским служащим. Однако, он мог иметь охрану. Так и появился у него личный отряд из тридцати человек. Люди, которым в большинстве своём некуда было идти, а служить при командире было привычно и почётно. Норман не брал заказы ни от гильдии наёмников, ни от граждан, даже нелегальные. Но его отряд вcегда оказывал тайную помощь королю, друзьям и тем, кто в ней нуждался. Платили за помощь по–разному, но всегда щедро,так что содержание отряда вполне окупалось . Собственно, Норман и так был далеко не беден и мог содержать отряд самостоятельно. Однако, он понимал, что людей необходимо занимать настоящим делом,иначе в отряде не будет никакой дисциплины и никакого смысла в его существовании.

   - Кейси, – обратился oн к своему помощнику после перехода. - Подыщи нам жильё, чтобы