в этой убогой дыре невозможно найти достойное место для проживания. Однако ему удалось найти большую заброшенную хижину на самом краю поселения. Можно использовать как базу. Владелец готов арендовать его на несколько дней за небольшую плату.

Роверы с трудом преодолевали поросшие бурьяном холмы и овраги. Из густого жаркого мрака свет фар вырисовывал очертания каких-то пешеходных мостиков, заборов, сараев, тонущих во тьме домов и подъездов, где мерцало слабое пламя фонарей. После этого наступила просто непроглядная тропическая ночь. С фонариком в руке Травен обошел местность. Изба действительно была пуста: несколько столбов, крытых листьями ареки, скамья, внутри две комнаты, перегороженные циновкой, и гумны, выстланные пальмовым лыком.

На мгновение его охватил страх, граничащий с паникой. Джунгли касались самых стен хижины, лианы образовывали мостик между опорой крыши и руками огромного баньяна, стоящего на болоте. Пронзительный крик цикад и кваканье древесных жаб иногда были настолько оглушительными, что рука сама собой доходила до ушных раковин. Из темноты доносились шорох, мурлыканье и писк; время от времени вырисовывались фосфоресцирующие глаза каких-то животных.

Но искать другое место было уже поздно. Травен приказал разгрузить марсоходы. Препарат МБ, запас бензина и некоторые медикаменты разместили снаружи избы, на небольшом гумне. В комнате было три спальных мешка, потому что это было все, что там было. Пью заявил, что справится сам. Действительно, с невероятным мастерством он срезал листья и быстро сделал из них удобный холмик. Мясистый лист лопуха служил ему изголовьем. По нему ползали багровые извивающиеся черви, но Пю это не особо впечатлило. Босой пяткой он растоптал лохматого, размером с тарелку, паука, сильно зевнул и мгновенно уснул.

При включенных огнях одного из марсоходов торопливо съели ужин. Волосатые многоножки и прыгающие пиявки снова и снова падали с соломы. Ленивое и нахальное животное царапалось о стену из листьев. Травен взял снотворное, чтобы как можно быстрее заснуть. Он боялся, что жара, от которой кипела его кровь, не позволит ему отдохнуть. Оба тайца долго разговаривали друг с другом. Было очевидно, что они не любят друг друга. Впервые в жизни Чук увидел такие первобытные джунгли своими глазами.

Вскоре после четырех утра Травена разбудил толчок за локоть. Инстинктивно он схватил сумку на груди, в которой держал оригинал Рукописи 13. Человеком, который его разбудил, был водитель Синг. Лицо его выражало ужас. Он начал вытаскивать Травена из хижины, нервно жестикулируя. Он что-то пробормотал себе под нос на непонятном языке.

Травен прошел с ним до гумна, примыкающего к хижине, и на мгновение потерял дар речи. Небольшая площадь площадью не более тридцати квадратных футов была буквально усеяна трупами самых разных животных. Первое, что привлекло внимание Травена, было большая красновато-коричневая обезьяна, чьи скалящиеся зубы и жесткие лапы могли быть сном. Голова обезьяны, искривленная в страшной гримасе, была прижата к опрокинутой банке с препаратом МБ. С такого расстояния Травен не мог видеть, открыта ли банка, но взгляд через пол подсказал ему, что это так. Огромные бархатные мотыльки с замысловатыми узорами, мохнатые пауки со спутанными ногами, перевернутые ящерицы и многоножки-многоножки усеивали землю толщиной в дюйм. Чуть дальше виднелись две большие светло-зеленые змеи, вытянутые, как гитарные струны. Наконец Травен увидел коричневое тело какой-то чудовищной выдры, чья мертвая морда тоже скалила зубы. Трупы обезьян и выдр начали зеленеть, но в воздухе не было слышно ни звука мухи.

Травен уже знал, что произошло. Вероятно, обезьяна из любопытства опрокинула банку с препаратом МБ, а выдра попыталась запустить ее своими острыми резцами. Таким образом, препарат, предоставленный Бричером, оказался смертельным не только для змей.

Затем произошло что-то странное. Синг внезапно упал ничком лицом перед Травеном, начал бормотать и пополз на животе к ботинкам Травена, а затем одним резким движением поставил ногу Травена себе на голову. Очевидно, это был его способ поклоняться ему. Голова этого простого мальчика, видимо, не могла смириться с тем, что убийство такого количества опасных существ могло происходить без колдовских ухищрений.

Травен разбудил остальную команду и приказал им покинуть лагерь. Он организовал погрузку так, чтобы только Синг мог донести до машин канистры МБ и канистры с бензином. Он жестом приказал Сингу хранить молчание, что было подтверждено тремя смиренными поклонами головы. Два гида могут задать слишком много вопросов или просто сбежать навсегда.

План Травена был прост. В центре поселения он велел Нуми выйти и поискать место, где можно остановиться. Он, Травен вместе с Чуком и водителями заезжали ненадолго к буддийскому храму, чтобы поговорить с монахом, затем возвращались на то же место и проводили Нуми в свой путь. Нуми неохотно подчинился. Роверы умчались и остановились примерно в полутора милях от ворот храма.

Чук неуверенно постучал. Во дворе появился тот самый крысиный монах. Он не скрывал своего удивления, увидев Травена. Он должен хорошо это запомнить.

— Скажи ему, — сказал Травен Чаку, — что я выполняю свое обещание. Вот первые шесть страниц храмовой летописи, однажды украденной глупым молодым человеком.

Монах схватил карты и уставился на них так жадно, как голодные животные смотрят на еду. Потом он поднял обе руки вверх и начал что-то говорить, ни петь.

«Он просит у Будды милости для тебя», — неуверенно сказал Чук. - Он говорит, что молитвы монахов были услышаны. Он говорит, что теперь у тебя всегда все будет хорошо в жизни. Но есть еще вопрос…

— Я знаю, в чем вопрос, — прервал его Травен. «Скажи ему, что они вернут все оставшиеся страницы своей хроники, если кто-нибудь из них покажет мне дорогу в Долину Змей». Им не обязательно идти с нами. Достаточно, если они покажут направление. Но условие — спешка: это должно произойти немедленно. Если они не покажут мне дорогу, им никогда не вернут остальные бумаги.

— Они не могут молиться, — перевел Чук, — без набора этих… ну, этих карточек.

- Тем лучше. Пусть они выбирают.

Монах с крысиным лицом засунул руки в рукава своей оранжевой мантии и на мгновение задумался.

«Я не знаю», сказал он. - Я не знаю. Мне придется поговорить с моими братьями. Нас даже к Долине Змей не пускают.

— Ваше дело, — резко ответил Травен. - Но решите это в ближайшие пять минут.

Монах бесшумно исчез за внутренней стеной. У Травена были свои причины торопиться. Он просто надеялся оставить Нуми в Лернг Нохте и добраться до Долины Змей только с Чуком и двумя возницами.

Чук уже явно нервничал. Условия контракта предусматривали, что он не