закупать новые травы, специи и банки под них. Чтобы сэкономить немного денег, ведьма решилась на отчаянный шаг — выбраться ночью из дома и из города и собрать некоторые травы самостоятельно. Нужное место она разведала ещё накануне.

Конечно, проще было бы выкупить нужное у какой-нибудь травницы, вот только их не было в Оверидже. Те, кто был более-менее умелым, уже давно уехали в местечко поуютнее, где были хоть какие-то перспективы. Те же, кто остался, как выяснилось, были дряхлыми старухами, которые еле ходили и подслеповато щурились, не в силах отличить лист малины от листа смородины. Пришлось собираться в лес самой. К огромному сожалению ведьмы, чтобы травы сохранили больше полезных свойств, собирать их нужно было в ночь новолуния.

До ворот она дошла без происшествий. Стражники лишь покрутили пальцами у виска, но пропустили её. Небольшой масляный светильник едва-едва освещал клочок земли под ногами, но его вполне хватало, чтобы не запнуться о какой-нибудь камень или корень. Сердце гулко стучало в груди. Даже Бальтазар был непривычно молчаливым.

Ночь полнилась звуками: стрекотали сверчки, ухнула где-то над их головами сова, неподалёку журчал ручей. К счастью для них, воя волков или, тем более, оборотня, слышно не было. Лия то и дело озиралась по сторонам, всматриваясь в темноту.

Сперва было жутко. Прежде она никогда не выбиралась на сбор трав самостоятельно, предпочитая покупать уже готовые, но жизнь внесла свои коррективы. Лия аккуратно срезала чистотел, откладывая его в сторону, собирая пучок, который затем перевязывала бечевкой и прятала в мешок. Бальтазар сидел рядом, обернув хвост вокруг лапок, и внимательно вслушивался в писк мышей. Всё же кот остаётся котом, даже если он фамильяр.

Спустя какое-то время Лия уже привыкла к полумраку и звукам леса, спокойно двигаясь от лужайки к лужайке, собирая травы. Всё оказалось совсем не так страшно, как она представляла. Никто не бросался с жутким воем из кустов и не пытался откусить от неё кусок. Мешок стал ощутимо тяжелым, и пора было возвращаться домой. Ведьма скрутила последний пучок полыни и с наслаждением распрямилась. Спина едва ощутимо хрустнула, и по телу прокатилась волна наслаждения. Хотелось верить, что со временем она привыкнет к физическому труду, раз колдовством зарабатывать не сможет.

Масло в лампе заканчивалось, и фитиль начал потрескивать. Они с Бальтазаром шли по тропинке в сторону города, когда Лия заметила свечение между стволами деревьев.

— Ты только глянь, — в её сознании словно зашуршали крупные купюры. — Четырёхглазый ночелётник…

Крупная ночная бабочка с четырьмя яркими светящимися пятнами на крыльях была популярна среди коллекционеров и стоила довольно приятную сумму. Приятную для Лии. Она поставила фонарь на тропинку и тихо кралась к добыче — ночелётники боялись света. Для того, кому ведьма продаст мотылька, сумма будет внушительная. Мотылёк в неволю не торопился и лавировал между деревьев. Лия старалась не отставать, тихо поднимаясь на небольшой пригорок, когда заметила огни и повозку у дороги.

Глава 5. Шафран

Ведьма юркнула за дерево, присматриваясь к группе мужчин. Что-то в этой ситуации казалось странным. Интуиция вопила об опасности. Правильно было бы тихонько уйти, пока её не заметили, но ноги словно приросли к земле. Любопытство сгубило не одну кошку и сейчас покушалось на одну отдельно взятую ведьму.

Лиц Лия рассмотреть не могла, но было ясно, что часть из них — орки. Слишком высокие и мускулистые для людей. Что делают орки среди ночи на землях человеческой империи — тот ещё вопрос. Война закончилась всего два года назад, и зеленокожим соседям были не сильно рады. Особенно в северных землях, где орки бесчинствовали в годы войны. Вообще Косвария была мирной империей и старалась не конфликтовать с другими расами, но орки сами спровоцировали. Обычно они предпочитали вести кочевой образ жизни и занимались тем, что устраивали междоусобицы среди своих племён, но раз в несколько столетий находился сильный вождь, подминающий под себя все племена, чтобы попытаться подчинить орде соседние земли. Император Косварии придерживался принципа «Кто к нам с секирой, тот ею же по хребту и получит», так что орков прогнали обратно в степи, но война оказалась тяжелым испытанием для армии.

Сама Лия в те годы ещё обучалась в академии, и если бы конфликт затянулся, то сразу после выпуска её бы отправили на передовую — давать отпор оркам-шаманам. Так что можно было не сомневаться, что бы ни было в мешках, которые орки складывали в повозку, это что-то было незаконным на территории Косварии. Впрочем, ночная таинственность уже говорила о том, что происходящее хотят скрыть от возможных свидетелей. Увы, Лия оказалась именно таким нежелательным свидетелем. Чем она так прогневала Пресветлую, ведьма решила подумать позже, когда окажется в безопасности.

Пошевелиться было страшно. Слух и обоняние у орков более чувствительные, чем у людей. Одно неловкое движение, одна хрустнувшая под ногой ветка, один порыв ветерка — и её поймают. Сердце гулко стучало в груди. Ладони вспотели. Ведьма закрыла глаза, стараясь взять себя в руки. Паника ещё никому не помогла. Ей нужно было успокоиться. Нужно было овладеть ситуацией. Она же готовилась. У неё полны карманы всякой всячины, которую Бальтазар уговорил её взять «на всякий случай». Что ж, случай подвернулся, пора действовать.

Лия медленно, аккуратно полезла в карман, пытаясь нащупать хоть что-то. Пресветлая всё же решила смилостивиться и подсунула ей шафран. Губы дрогнули в едва заметной улыбке. Пусть это не тот баснословно дорогой шафран, который ввозили в Косварию из засушливого Каура и называли «приправой богов», а тычинки бархатцев, но именно они сейчас оказались как нельзя кстати.

Ведьма аккуратно растянула горловину мешочка, доставая пригоршню тычинок, и тихо зашептала заклинание. Эта приправа имела яркий, цветочно-фруктовый аромат и чаще всего добавлялась в блюда, где использовались орехи. Но было у него и ещё одно, более важное сейчас свойство — шафран помогал зачаровывать ветер. Этим часто пользовались моряки, чтобы наполнять паруса и ускорять корабли. Конечно, мага-воздушника не одолеть с помощью пряности, но можно сделать так, чтобы ветер дул в нужную сторону, чтобы орки не почуяли её. Мир откликнулся на её колдовство. Порыв ветра принёс резкий сладковато-терпкий запах. Лия замерла. Было в нём нечто такое знакомое. Она определённо где-то чувствовала прежде этот аромат…

Времени на размышления не было, да и не так уж и важно было, где она встречала этот запах раньше. Лия с трудом отлипла от дерева и едва ли не ползком уходила с холма, надеясь, что колдовства