– Там побоище! Прямо у дверей отделения.

– Охо-хошеньки… – протянул парень. – Ну, блин, ваще! Вы четак разволновались? Ну не поделили люди ерунду, сейчас в грызло друг другунасуют и разойдутся.

– Это не люди! Вернее, один человек имеется, но остальные…

– Крокодилы, – фыркнул дежурный и зевнул. Но уже черезсекунду он вышел из нирваны.

Дверь в отделение распахнулась, появилась поджавшая хвостЗифа. Встряхнувшись, собачка шмыгнула в коридор.

– Эй, стоять! – забеспокоился парень. – Во народ, ващеофигеть! С животными сюда нельзя, от них инфекция!

Я хотела ринуться за Жозефиной, но не успела сделать шаг – вотделение ввалился тот самый мент-грубиян. Но в каком он был виде! Рубашка намужчине висела клочьями, брюки превратились в тряпку, волосы стояли дыбом, рукии части обнаженного тела покрывала грязь.

– Андрей Сергеевич! – ахнул дежурный.

– Федор… – простонал мужчина.

– Что с вами? – бросился вперед Федор.

– Говорила же, там драка, – напомнила я.

– Почему не сказала, что на нашего начальника напали? –заорал дежурный.

– На нем не написано, кто он, – логично возразила я. – Ипотом, красиво получается: если начальник, то станем выручать, если простойгражданин, то пусть его мутузят. Так, что ли?

Но Федор не слушал меня. Сначала он дотащил начальство доободранной лавки, усадил на нее Андрея Сергеевича, затем бросился в дежурку и,забыв закрыть за собой дверь, начал раздавать по телефону нервные указания:

– Серега, сюда, живо, вместе с Петькой! На Андрея Сергеевичанапали!

– Ква-ква-ква, – понеслось в ответ из селектора.

Серая полосатая кошка, мирно спавшая на столе, ленивопотянулась. Очевидно, она, как все сотрудники данного отделения, пока дело незатрагивало ее личные интересы, оставалась полнейшей пофигисткой.

– Скорей! – надрывался Федор.

И началось… Через настежь распахнутую створку в отделениестали просачиваться собаки. Андрей Сергеевич молнией метнулся в дежурку ипопытался залезть на подоконник. Федор вытаращил глаза и заорал:

– Ну ваше! Пшли вон, уроды!

Но не тут-то было. Представьте себе состояние Федора, когдаон увидел, что его рабочая каморка под завязку наполняется псами. Десятокплотоядных морд, тяжело дыша и пуская слюни, пытались добраться до стоявшего наподоконнике и верещавшего Андрея Сергеевича. Лично для меня поведение кобелейбыло понятно – Зифа ведь, вывернувшись из моих рук, шлепнулась на ботинкиместного начальства и испуганно пописала на мокасины. Теперь от АндреяСергеевича исходит совершенно восхитительный для бродячих Ромео запах. Вовсе незлобность, а основной инстинкт толкает стаю к менту-грубияну.

Но Федор в отличие от меня абсолютно не владел ситуацией.Единственное, что он успел сделать, это прикрыть голову планшетом и завизжать.

И вот настал час кошки. Полосатая пофигистка, разозлившисьна непрошеных гостей, вскочила на четыре лапы и гневно высказалась:

– Мяуууу!

В дежурке повисла нехорошая тишина, морды повернулись кстолу. Собачьи мозги пытались решить сложную задачу, что важнее: исполнитьмужской долг или заняться охотой? В кискиной башке тоже закружилисьразнообразные соображения. Мурке следовало затаиться и замолчать, но, как всеженщины, она не сразу правильно оценила ситуацию и категорически не умеладержать пасть на замке, поэтому вновь произнесла:

– Мяу!

Правда, на сей раз возглас прозвучал тише. Стая рванулась кстолу, Федор в мгновение ока тоже взлетел на подоконник и обнял АндреяСергеевича – пара замерла, напоминая известную скульптурную композицию«Расстрел партизан». Кошка, наконец-то скумекав, что дело пахнет керосином,одним элегантным прыжком преодолела расстояние от стола – до занавесок иповисла на давно не стиранной драпировке.

В ту же секунду все бумаги со стола были сметены, измяты иразорваны. Примчавшиеся на помощь сотрудники отделения сначала оторопели, апотом попытались растащить собак. Милиционеры хватали кобелей за хвосты,непрошеные гости огрызались, но не сдавались.

– Может, пристрелить их? – в азарте завопил кто-то.

– Я дежурку потом мыть не стану, – тут же отозвалась пожилаяуборщица, спокойно наблюдавшая за побоищем. – Сами набезобразничаете, вам и стряпкой бегать, я не нанималась полы за собаками тереть, хватит мнеобезьянника. Кстати, Андрей Сергеевич, вы ведь премию обещалися выписать. Икуда она подевалася?

Я начала пятиться в коридор. Необходимо отыскать Зифу ибежать отсюда, пока начальник топчется на подоконнике. Но не успела ясообразить, где может находиться Жозефина, как карниз с занавеской, на которойболталась кошка, сорвался и упал. По дороге деревяшка стукнула Федора, тотпокачнулся, инстинктивно схватился за начальника, и группа «Расстрел партизан»спелыми грушами обвалилась на протертый линолеум.

– Они их разорвут! – зазвенел под потолком отчаянный крик. –Стреляй, пацаны!

– Ой, перестаньте, хлопцы, – топнула ногой уборщица, – какмаленькие, право! Эй, собачки, гляньте сюда!

Стая замерла, блестящие карие глаза уставились на поломойку,в руках которой испускал замечательный запах батон колбасы.

– Ловите, – приказала бабка и ловко швырнула «Докторскую» наулицу.

Стая в едином порыве вынеслась вон, старуха захлопнуластворку и заявила застывшим в молчании ментам:

– Все вы, мужики, одинаковые, что на двух, что на четырехногах, – за жрачкой помчитесь, про любовь забудете.

– Какого черта, старая ведьма, ты раньше колбаску не вынула?– тихо спросил хорошо поставленный баритон.

– Так думала, справитеся, – хмыкнула бабка. – Эка трудность,собак прогнать. Вы мне, кстати, колбасу теперь должны.

– Помогите… – простонал начальник, выпутываясь из пыльныхтряпок.

Подчиненные ринулись на зов. Андрея Сергеевича подняли,стряхнули с него кошку, сняли остатки занавески и усадили на стул.

– Задержите ее, – простонал начальник.

– Кого? – засуетились милиционеры.

– Бабу! Такую… ну… в общем, женщину! Это она все устроила, –закричал Андрей Сергеевич.