Неловкость, терзавшая его весь вечер, улеглась. Это все воображение.

При неприятностях последнего времени: болезнь деда, шокирующие новости Тезея, не говоря уже о стрессе, связанном с предстоящим праздником, неудивительно, что воображение сыграло с ним злую шутку, заставило увидеть то, чего на самом деле нет.

Диджей запустил музыку. Нежная мелодия танца заставила всех притоптывать ногами. Ритм забурлил в крови Гелиоса.

Скоро Эми вновь будет принадлежать ему. А когда он уложит ее в постель, больше не отпустит. Никогда.

Несмотря на жгучее желание оказаться как можно дальше от отеля, от притяжения Гелиоса, Эми была заворожена окружающим ландшафтом. Плеск волн смешивался с музыкой, даря ощущение безмятежности, исчезнувшее из ее жизни с тех пор, как Гелиос объявил о намерении жениться.

– Мне нужно в ванную, – пробормотала Грета, поднимаясь. – Ты со мной?

– Надеюсь, я не нужна, чтобы подержать тебя за руку? – сухо осведомилась Эми.

Грета рассмеялась и отправилась в отель, заметно пошатываясь.

Эми с улыбкой покачала головой. Грета явно перебрала бесплатных коктейлей. В отличие от подруги, Эми больше налегала на кофе.

Едва Грета отошла, появились двое мужчин с одинаковыми эспаньолками и дредами, стянутыми сзади в хвост. Оба в черных костюмах, придававших им вид то ли ниндзя, то ли пиратов. Эми могла поклясться, что оба живут на Эгоне.

Оба, с помощью переводчика, настояли на том, чтобы стол, за которым сидела Эми, отодвинули на десять футов. Как только это было сделано, они провели на песке линию в виде полукруга, демонстрируя, что никому не позволено ее пересекать.

Любопытство заставило всех вскочить. Эми, сняв туфли на каблуках, почти ничего не увидела. Пришлось взбираться по лестнице, ведущей на пляж. И она увидела, как мужчины вынимают какие-то предметы из двух огромных ящиков. Появившаяся Грета проложила дорогу к самому полукругу.

Солнце давно зашло, и стоявшая в одиночестве Эми поежилась от легкого холодка. Растирая руки, она не сводила глаз с мужчин и делала вид, что не смотрит на Гелиоса, отошедшего от бара с двумя большими коктейльными стаканами.

– Мне показалось, ты хочешь пить, – заметил он, поднимаясь по ступенькам.

Лишившись дара речи, она покачала головой, в душе понимая, что стоять отдельно от всех – это открытое приглашение.

Он с понимающей улыбкой протянул ей стакан:

– Попробуй! Думаю, тебе понравится.

Стакан с розовой жидкостью был полон колотого льда. На бортике красовались свежие ягоды клубники и веточки мяты. Эми молча взяла стакан и сжала зубами соломинку.

Он слишком хорошо знает ее вкусы.

– Восхитительно. Что это?

– Клубничный мохито.

– Сам сделал?

Он рассмеялся и покачал головой.

– Я даже не знаю, откуда начать.

Она снова глотнула. Сочетание свежей мяты и давленой клубники оставило след на языке. Как и вкус рома.

– Что пьешь ты?

– Чай со льдом «Лонг-Айленд». Хочешь?

Ох, не следует этого делать. Правда не следует.

Безлунное небо, усеянное подмигивающими звездами, запах моря, пульсирующий ритм музыки, смех приглашенных – все это так романтично. Ей нужно повернуться и сбежать.

Но рука не послушалась мозга и протянулась взять у него стакан, поднести к губам соломинку, из которой пил он.

Ее глаза расширились.

– Да это чистое спиртное!

Он улыбнулся и взял у нее стакан, намеренно коснувшись пальцев.

Невидимые иглы вонзились в ее руку. Она снова отпила мохито, отчаянно борясь с порывом, побуждающим прижаться к нему. Он так близко!

– Вчера обнаружил, что стал дядей, – сообщил Гелиос, заговорив, прежде чем Эми успела сбежать. Кроме того, нужно поговорить кое о чем, прежде чем его голова взорвется от таких новостей.

– В самом деле? – ахнула она, потрясенная не меньше него.

– Тезей. Он переспал с женщиной, которую встретил на субботней вечеринке.

– Вот это да! Но ведь это было несколько лет назад, верно?

– Мальчику четыре года. Его зовут Тоби. Тезей совершенно случайно обнаружил это. Он не назвал своего настоящего имени матери, поэтому она не могла сообщить ему. А потом пришла во дворец работать над официальной биографией деда.

– Это действительно поворот судьбы. Он собирается признать сына?

– Да. И жениться на его матери, чтобы узаконить мальчика.

Эми пораженно покачала головой.

– А твой дед знает?

– Тезей хочет сказать ему после праздника. Мы решили, что этот день должен быть посвящен деду.

Она уставилась в землю. Думает ли она о том же, о чем и он? Что он именно на празднике объявит о своей помолвке? Его объявление будет совсем иным. Подтверждением безопасности для семьи и страны.

– Отношения Тезея с дедом очень сложны. Он так и не привык к тому, что родился принцем Эгона. Поэтому так усердно работал над биографией. Хотел доказать, что готов смириться со своим происхождением.

– В то время как ты всегда согласен со своей судьбой? – тихо спросила она.

– Я тот, каков есть. – Он пожал плечами, не желая признать, что новости брата заставили его задуматься. У Тезея есть наследник и невеста, к которой он точно неравнодушен.

Но нет, эта мысль была отброшена до того, как он позволил ей укорениться в мозгу. Трон будет принадлежать ему. Это его судьба. Его гордость. Быть королем – то, что Тезей возненавидел бы всем своим существом.

Видя, как Эми пытается пропихнуть соломинку через кусочки льда к оставшейся на дне жидкости, он сделал знак проходившему бармену принести еще две порции.

– Новости насчет Тоби конфиденциальны, – предупредил он, когда бармен вернулся к стойке. – Только ты, я и личные слуги Тезея знают обо всем.

– Это означает, что половине дворца известно обо всем.

Он рассмеялся:

– Да. Беспроволочный телеграф во дворце живет своей жизнью. Но пока я ничего не слышал до того, как Тезей все рассказал, и не думаю, что правда просочилась наружу.

– От меня никто ничего не узнает.

– О, само собой.

За эти месяцы Гелиос приучился безоговорочно доверять Эми. С ней одной он мог говорить о чем угодно. Если не считать того случая, когда умолчал об истинной цели бала перед праздником.

Что-то блеснуло в ее глазах. Искра, которая словно коснулась его и стерла остатки улыбки. Если бы не появившийся бармен, он бы поцеловал ее.

Эми моргнула, выходя из секундного ступора, в который, по счастью, не впала, и с удовольствием выпила свежего мохито.