– В каком смысле «животнЫХ»? – уточнила я, начиная слегка тревожится.

Матильда тут же заёрзала на коленях подруги.

– В прямом, – насторожилась Веда. – А ты разве не сообразила, что лавка волшебная?

Всё внутри похолодело – мои худшие опасения, кажется, сбылись.

– И что там все-все животные волшебные? – скорее пропищала, чем проговорила, я.

– Все-все, – Веда не сводила с меня испытующего взгляда.

Я в отчаянии прикусила губу, пристально всматриваясь в Матильду. А может Веда ошиблась? Все волшебные, а Мотя – нормальная. Но собака, словно понимая, о чём речь, жалобно заскулила и, спрыгнув на пол, забилась под табуретку.

– Та-а-ак, – протянула подруга, поднимаясь на ноги.

Теперь она смотрела на меня сверху, уперев руки в боки. Я отвела виноватый взгляд в сторону. Кто ж знал?

– Где ты её взяла? – голос подруги был спокойным, но мне отчего-то сделалось не по себе.

– Купила! – призналась я.

Я ведь фактически не вру! Я купила эту собаку! За красивые глаза... И контракт магический заключила... Ой-ёй...

– У Влада?!

Глаза Веды метали молнии. Я кивнула.

– Убью гада!

И кажется я знаю, кто поможет ей избавиться от трупа!

Мы сидели на полу лицом к лицу. Веда и я. Ведьма и человек. Хотя ведьмы, конечно, тоже люди. Но не сейчас. Сейчас подруга больше походила на нежить: глаза почернели, а кожа казалась белой и почти прозрачной. Тяжёлый взгляд буравил магический круг, начерченный на полу ровно между нами. Там, поджав хвост, сидела моя Матильда.

Вид у собаки был такой несчастный и напуганный, что мне хотелось выхватить её оттуда и прижать к себе крепко-крепко. Однако голубые искорки, плясавшие по контуру, намекали, что я скорее останусь без пальцев, чем спасу Мотю. Но всё во мне было готово пойти на риск.

Веда, похоже, догадалась об этом. Она щёлкнула пальцами, отчего искорки обернулись язычками пламени, и предостерегающе зыркнула в мою сторону. Желание геройствовать тут же пропало. В конце концов,  жизни любимицы ничего не угрожает. В теории…

— Веда, — жалобно протянула я, двигаясь бочком к подруге, —может, не надо, а? Хорошая ведь собачка…

Ведьма упрямо сложила руки на груди и мотнула головой, мол,  решение обжалованию не подлежит. Я покорно вздохнула: спорить с ведьмой, когда дело касается её волшебных штучек, бесполезно.

— К Владу кого попало не отправляют, — напомнила она, будто хотела оправдаться.

— Спасибо, просветила! — едко заметила я. – Нельзя было сразу предупредить?!

— Тебя просили купить филина, — чеканила каждое слово подруга. — Только филина!

— Если бы кто-то потрудился уточнить, что все зверушки заколдованы, я бы и не взглянула в сторону других клеток!

— А когда продавец попросил контракт магический подписать, тебя ничего не смутило?

Крыть было нечем. Виновна – не сообразила. Хотя кое-какие сомнения всё же закрадывались, но Матильдочка так меня очаровала, что любые подозрения тотчас вылетали из головы.

— Ты говорила, что животные обретают истинную суть после ритуала. Давай не будем его проводить! Пусть живёт себе собачкой, буду её такой любить, — я потянулась было к Моте, и тут же получила шлепок по рукам.

— То есть тебя совершенно не смущает, что в шкуре этой «собачки» может сидеть кровожадная ведьма, умыкнувшая парочку младенцев для своих зелий, или оборотень-лакомка, предпочитающий печень девственниц на завтрак?

Машинально прикрыв рукой «печёночный» бок, я присмотрелась к Матильде:

— Всё ты врешь!

— Ладно, про печень не уверена. Может, ему сердце больше по вкусу. Или лёгкие. Кто его разберет, — махнула рукой подруга и со вздохом добавила: — Неужели, тебе не интересно, кто это на самом деле?

— Интересно?! — я вскочила на ноги и возмущённо уставилась на ведьму. — Ты посадила мою нежно любимую собаку в магический круг и собираешься в прямом смысле спустить с неё шкуру, чтобы явить мне то ли ведьму, то ли оборотня, то ли еще какого монстра. Хочешь знать, интересно ли мне? Нет! Не интересно! Я хочу оставить всё, как есть!

Веда смотрела на меня снизу-вверх недобрым взглядом, однако спорить не спешила.

— Хорошо, – подруга хлопнула себя по коленям, и мы с Матильдой синхронно вздрогнули от неожиданности. — Оставим, как есть!

Шумно выдохнув от облегчения, я вновь потянулась к Моте.

— Только если заклятие, сдерживающее истинную суть, даст сбой, я тебя по кусочкам собирать не буду.

И снова пришлось застыть в нелепой позе с вытянутыми руками.

Веда, жизнерадостно улыбаясь, поднялась с пола. Демонстративно напевая себе под нос весёлую песенку, она подошла к столу. А мы с Мотей так и остались смотреть друг на друга: она умоляюще, а я с горечью. Почему жизнь так несправедлива?! Это собака — моя настоящая любовь! И такой ужасный финал.

— А я тебя жениха собиралась искать, — меня душили слёзы. — Думала, у нас будут щеночки!

Мотю, похоже, такие откровения озадачили. Она шарахнулась от меня в сторону, насколько позволял магический барьер.

— Вот видишь, ей дети не нравятся! — Веда снова стояла рядом. — А это – тревожный звоночек!

— Я переживу. Не хочет щенков – не надо. Будем жить вдвоём, долго и счастливо!

— Хорошо! Прекрасно! —  раздраженно мотнула головой ведьма. — Делай, что хочешь!

Она отвернулась, и я снова взглянула на Мотю. А теперь серьёзно! Силой из магазина её забирать не заставляли, выходит, и винить в своём идиотском поступке мне некого. Я и только я в ответе за собаку, значит, и выбирать нужно самой. Что же делать? Жить в сладком неведении и надеяться, что истинная суть любимицы никогда не проснётся, или… набраться смелости и узнать, кто на самом деле скрывается за милой пуделиной мордашкой? Быть или не быть?

— Веда, — извиняющимся тоном начала я, — а с Мотей всё будет хорошо?

— Разумеется.

Похоже, подруга понимала, чего мне стоит принять решение, и, если всё еще обижалась, то не сильно.

— Хорошо, давай!

— Это правильный выбор, — Веда ободряюще похлопала меня по плечу. — Итак, на чём мы остановились?

Её задумчивый взгляд стал рассеянным, словно она смотрела сквозь предметы на что-то видимое только ей. Серьёзная и загадочная — именно такой должна быть настоящая чародейка. Я невольно залюбовалась подругой: она по-прежнему была в цветастом сарафане, тонкая, как кипарис, изящная, как лань.

— Пожалуй, самым действенным нейтрализатором будет время, — не обращая на меня внимания, рассуждала Веда. — Можно ограничить пребывание в нашем мире того, кто сидит в собаке. В истинной сути он может существовать здесь тридцать… нет, тридцать слишком много... Пятнадцать? Да! Пятнадцать минут. Моих сил на это время должно хватить.