— Жаль, что ты так настроен, Тони. Я не хотела тебя огорчать. Со временем ты поймешь, что не все в жизни получается так, как хочется. — Тони явно не слушал ее. Жаклин решила перейти от слов к делу и, открыв коробку, которую держала в руках, положила ее на колени сыну. — Я кое-что принесла. Надеюсь, тебе понравится, — сказала она, робко улыбаясь.

Кэтлин, молча наблюдавшая за этой сценой, подошла поближе, чтобы рассмотреть подарок.

— Ой, какая красивая машина! А где «спасибо», Тони? — подсказала она.

— Спасибо, — неохотно буркнул мальчик.

Жаклин растерялась, снова наткнувшись на глухую стену отчуждения.

— Если тебе не нравится, я принесу другую игрушку, — с надеждой предложила она.

— Тебе Роджер сказал, что я хочу такую машину? — подозрительно спросил Тони.

Вспомнив упорное молчание Роджера в магазине, Жаклин невольно улыбнулась.

— Я выбрала сама… Но если хочешь, я ее заберу…

— Нет, пусть остается…

Пока Жаклин думала, что еще сказать, двери распахнулись. Тони уложили на каталку и повезли в операционную. Сердце у Жаклин сжалось от мучительной боли. Мальчик выглядел таким маленьким, таким хрупким…

Кэтлин ободряюще коснулась руки Жаклин и заторопилась вслед за своим воспитанником. В палате воцарилась гнетущая тишина. С трудом проглотив комок, подкативший к горлу, Жаклин повернулась к Роджеру. Его напускная веселость исчезла, гладкий лоб прорезали глубокие морщины. Он расстегнул верхние пуговицы на рубашке, словно ему не хватало воздуха, и запустил руку в волосы.

— Теперь, если хочешь, можешь уйти, — буркнул он.

Жаклин не поверила своим ушам.

— Что ты сказал?! — выдохнула она, потрясенная этим предложением.

Роджер бросил на нее раздраженный взгляд.

— Операция продлится очень долго. Зачем тебе тут болтаться? Тони все равно не узнает, была ты здесь или нет. Можешь пока походить по магазинам.

Как он жесток к ней! Неужели действительно думает, что она способна уйти в такой момент? Хотя почему она все время удивляется? Давно пора понять: Роджер считает ее настоящим чудовищем.

— Я никуда не уйду. Неважно, сколько придется ждать.

— Очки набираешь? — съязвил он и, пожав плечами, отвернулся. — Впрочем, как знаешь…

После этого Роджер надолго замолчал. Стоял у окна, засунув руки в карманы и глядя вдаль, но Жаклин, заметив, как напряжены его плечи, поняла, что он ничего не видит. Она опустилась на стул, украдкой наблюдая за ним. Если бы можно было подойти и обнять его… Какая нелепость это ледяное отчуждение! В такой трудный час они должны поддерживать друг друга, а не молчать, как чужие.

— Роджер, все будет хорошо, вот увидишь, — тихо сказала Жаклин.

Он вздрогнул и резко обернулся.

— Тоже мне — специалист в медицине!

Жаклин быстро встала и схватила свою сумку, лежавшую на кровати.

— Пойду выпью кофе, — отрывисто сказала она, глядя в сторону. — Ты со мной?

— Прости, Жаклин, я был не прав. Ведь знаю, что ты волнуешься не меньше моего…

От неожиданности она вздрогнула.

— Спасибо!..

— Я не имел права вымещать на тебе свое настроение.

Жаклин смущенно улыбнулась.

— Я сильная, выдержу… Почему мы все время молчим? Давай поговорим, обоим станет легче. Расскажи мне о Тони.

— Нам предстоит долгое ожидание. Я принесу кофе сюда.

Роджер оказался прав. Время тянулось мучительно медленно. Постепенно он немного оттаял и разговорился. Жаклин напряженно слушала его, жадно ловя каждое слово. Она так мало знала о сыне. Казалось, прошла целая вечность, прежде чем они услышали звук приближающихся шагов. Оба замерли и взглянули на дверь. Жаклин порывисто встала. В палату вошел мужчина в белом халате. Кивнув Жаклин, он широко улыбнулся Роджеру.

— Операция прошла успешно. Поздравляю, мистер Томпсон. Тони сейчас в реанимации, но скоро мы переведем его сюда.

— Слава Богу! — вырвалось у Жаклин.

Повернувшись к Роджеру, она заметила, что его глаза увлажнились. Врач неслышно вышел, оставив их одних.

То, что произошло потом, явилось для Жаклин полной неожиданностью. Плача и смеясь, она бросилась к Роджеру, и он — чудо из чудес! — раскрыл ей свои объятия и так крепко обнял, что у нее хрустнули косточки. Жаклин спрятала лицо у него на груди и разрыдалась. Они оба так нуждались в утешении, и Жаклин готова была отдать ему всю свою нежность, разделить с ним и горе, и радость.

— Что я тебе говорила! — воскликнула она, поднимая голову, и, не удержавшись, расцеловала его в обе щеки.

Роджер с трудом улыбнулся, и их губы нечаянно соприкоснулись. На секунду оба замерли. Роджер застонал и жадно припал к ее губам. Жаклин не сопротивлялась. Они забыли обо всем. Время словно остановилось. Жаклин запрокинула голову, и Роджер, оторвавшись ото рта, стал покрывать поцелуями ее шею, спускаясь все ниже, к нежной ложбинке, видневшейся в вырезе жакета. Он снова застонал, и собственный хриплый стон внезапно отрезвил его. Роджер резко отшатнулся от Жаклин, лицо исказилось непонятной мукой. Он потряс головой, словно пытаясь избавиться от наваждения.

— Боже, я с ума сошел!.. — В его сдавленном голосе слышалось отвращение к самому себе.

Жаклин перевела дыхание, чувствуя, как что-то невыразимо прекрасное умирает в ее душе. В его объятиях она обрела рай, из которого он тут же безжалостно изгнал ее. Она подавила рвущийся из груди крик отчаяния и, дрожа всем телом, повернулась к Роджеру спиной, схватила сумочку, неловко раскрыла пудреницу и начала пудрить нос.

— Поверь, я тоже. Ведь я не за этим сюда приехала.

Ей удалось произнести эти слова спокойно. Роджер был слишком взволнован, чтобы заметить ее смятение. Оно и к лучшему…

— Да ну?.. — с вызовом спросил он. — И что же тебя привело сюда, Жаклин?

Окончательно успокоившись, Жаклин захлопнула пудреницу и повернулась к Роджеру.

— Только Тони. То, что сейчас случилось, было ошибкой. Мы оба не владели собой. Поверь, больше это не повторится.

— Тут ты права, черт побери!.. Я этого не допущу, — резко бросил Роджер. — Держись от меня подальше.

Будь на его месте кто-нибудь другой, Жаклин упрекнула бы его в излишней запальчивости, но Роджеру она не могла этого сказать.

— С радостью, — ответила она с ослепительной улыбкой.

Страстный порыв, бросивший их друг к другу, потряс ее до глубины души, а для него, похоже, не значил ровным счетом ничего. Неужели ему удастся уничтожить единственное, что у нее осталось, — воспоминания о счастливом прошлом?

Наступило неловкое молчание, и оба вздохнули с облегчением, когда медицинская сестра привезла на каталке спящего Тони. Жаклин мгновенно забыла обо всем, увидев бледное личико сына.