подоконниках, мягкая софа… Тамара Викторовна выпрямилась на стуле. Когда же она в первый раз появилась здесь? Да, пожалуй, лет шесть назад. Тогда расследовали дело об убийстве на заводе. Только-только распался СССР. Она как сейчас помнила хозяйку, обворожительную в лиловом платье, с кулоном на декольтированной груди и стильными серьгами в форме креста. Как давно это было. А такое ощущение, что минуту назад. И то убийство помогла раскрыть хозяйка дома, умная, тактичная госпожа Седельцева. Она ненавязчиво подвела мужа и её, Ялович, к верному решению проблемы. А потом, когда попадались сложные дела, устраивались вот такие встречи. На них Лидия Валерьевна давала несколько советов, высказывала вслух свои соображения и проблема как бы решалась сама собой. Но на этот раз, подумала Ялович, дело слишком сложное и с бухты-барахты его не раскрыть. Однако, в любом случае, Лидия Валерьевна может и наверняка даст ценный совет. А что если… Из раздумий следователя вывел голос прокурора района.

– Вы витаете где-то далеко от нас, Тамара Викторовна, – широко улыбаясь, проговорил Олег.

– Так, вспомнилось кое-что, – суховато ответила Ялович и облизнула губы, на которых тонким слоем лежала гигиеническая помада.

– Воспоминания – это замечательно, – сказал Олег Васильевич – Но, уважаемая Тамара Викторовна, давайте поговорим о деле. Я имею в виду дело об убийстве в районной поликлинике.

– Давайте поговорим, поговорим, – согласилась Ялович, придвигая к себе печенье.

– Угощайтесь, как можно радушнее произнесла хозяйка.

– Спасибо. Итак, что вы хотите знать, Олег Васильевич?

– Как что? Ваши соображения по делу. Вы ведь уже допросили людей, видели место происшествия, вот и расскажите нам всё.

– Охотно. Люди как люди, а осмотр места происшествия не даёт немедленной разгадки.

– Ну-ну, Тамара, не сердитесь, – наклонившись вперёд, вмешалась Седельцева. – Давайте поговорим серьёзно. Муж рассказал мне, что знал. В конце концов мы делаем одно дело и я не понимаю, почему не обсудить его в домашней обстановке. Согласитесь, в прокуратуре в кабинете Олега вы не сводили бы всё к шутке. Давайте, Тамара, попробуем разобраться и решить проблему.

Ялович сдалась, загипнотизированная голосом Седельцевой.

– Я уверена, они все врут, кроме Воронцова, – резко начала она.

– Кто такой Воронцов? – поинтересовалась Лидия Валерьевна. В её руках появились небольшой блокнотик и миниатюрная шариковая ручка.

Ялович рассказала жене шефа о допросе Воронцова.

– Интересный оборот, – бесцветным тоном прокомментировала Седельцева. – Но прошу вас, Тамара, продолжайте.

Ялович коротко резюмировала допросы остальных свидетелей.

– Я уверена, что почти всех из них шантажировали, – подытожила она.

– Почти, – задумчиво повторила Седельцева, – А в ком конкретно вы сомневаетесь?

– Ну, я думаю Зубрикова не шантажировали. Во-первых, его не было в списке, он пришёл спонтанно, а во-вторых… – Ялович запнулась.

– А во-вторых? – Мягко, но твёрдо подстегнула её Седельцева.

– А во-вторых, не тот он человек, – решительно заявила Ялович, – Не тот он человек, чтобы платить шантажисту.

– Хотела бы я с ним познакомиться, – медленно проговорила хозяйка дома.

– Полагаю, в этом нет необходимости, Лида, – подал голос муж.

Ялович, сидевшая к нему вполоборота, неторопливо повернула к начальнику очки. Минут 40 она разговаривала только с Седельцевой, а муж не вмешивался. Почему он подал голос именно сейчас? Просто надоело молчать? Или он почему-то не хочет, чтобы его жена встречалась с Зубриковым?

Седельцев словно прочёл мысли следователя.

– Да не берите в голову, Тамара Викторовна, – поспешно проговорил он. – У Лиды и так дел хватает, и ни к чему ей знакомиться со своеобразными пенсионерами.

– Позволь дорогой, я сама это решу, – показала ряд ровных белых зубов Лидия Валерьевна.

– Ну, я вовсе не хотел тебе запрещать, – смешался Седельцев.

– Я так и думала, Олег, – очаровательно улыбнулась ему супруга, – Прошу вас, Тамара, продолжайте.

– Так вот, как я уже говорила, моё мнение таково: история Воронцова звучит весьма правдоподобно, если конечно он не прекрасный артист, во что я не верю. Остальные пока не признались, выдумывают всякие басни.

– А если все или кто-то из них говорит правду, дорогая? – лицо Лидии Валерьевны прямо-таки лучилось.

– По-моему, это маловероятно, – холодно ответила Ялович.

– Давайте по существу, – вмешался Седельцев. – Тамара Викторовна, вы обнаружили какие-нибудь следы шантажа на месте преступления?

– Ну ты и скажешь, Олег, «следы шантажа», – хихикнула Лидия Валерьевна.

Муж постучал ложкой по чашке, строго посмотрел на жену и стал ждать ответа Ялович.

– Нет, Олег Васильевич, никаких денег я не нашла, – ответила следователь.

– А предсмертную записку? – помешивая варенье, задала вопрос Седельцева.

– Тоже нет.

– Расскажите подробнее о результатах экспертизы, – попросил прокурор. – Ну для начала медицинской.

– Поилова была отравлена цианидом. Время смерти нам известно. Показания Зубрикова позволяют определить его с точностью до минут.

– Кто докажет, что Зубриков говорит правду и что он общался с живой Поиловой? – зелёные глаза Лидии Валерьевны смотрели на следователя не мигая, в них не было и тени былой весёлости.

– Ну я не знаю, мне как-то казалось само собой разумеющимся, что… ну я… – Тамара Викторовна окончательно растерялась.

– То-то и оно, – покивала Седельцева. Вы верите всему, что вам рассказывают. Вы, как Олег, сколько лет там работает, а всё такой же неисправимый идеалист. Верит на слово фигурантам по делам.

– Но Лида, – запротестовал Седельцев, – вера в людей – это основа моей жизненной философии. Без этого же нельзя.

– Можно. Когда речь идёт не просто о людях, а о фигурантах, как я выразилась.

– Вы правы, Лида, – неожиданно покладисто произнесла Ялович. – Этот Зубриков словно околдовал меня, такой обаяшка.

– Непременно с ним познакомлюсь, – подтвердила своё намерение Седельцева, кладя в рот варенье.

– Итак, – продолжала Ялович, – даже если Зубриков лжёт, а я не вижу для этого оснований, то всё равно её отравили незадолго до этого времени. Нина Анатольевна Башевич утверждает… – Ялович внезапно запнулась, и глаза под стёклами очков несколько раз моргнули.

– Вот-вот, – улыбнулась Седельцева, – опять вы слепо полагаетесь на показания свидетеля.

– Но не могут же они все скопом лгать, – вырвалось у Ялович.

– Вспомните «Восточный экспресс» Кристи, – предложила Лидия Валерьевна, подливая себе ещё чаю.

– Ты в самом деле считаешь, что вся очередь лжёт? – поинтересовался у жены Седельцев. – По-твоему, они все в сговоре?

– Необязательно. Представь, ты входишь в кабинет и находишь главврача мёртвой. Если тебя шантажировали, значит у тебя есть мотив для убийства. Как поступить? Выскочить и крикнуть, что она мертва или побыть в кабинете и сделать вид, что был на приёме у живой Поиловой?

– Но это какие всем надо иметь нервы, Лида! – усомнился прокурор.

– Ну почему обязательно всем, Олег? Возможно, преступник кто-то из тех, кто заходил к ней одним из последних.

– Невероятная версия! – после несколькосекундной паузы выпалил Седельцев. – Не верю!

– Я, признаться, и сама считаю это маловероятным, –