Шлеп-шлеп-шлеп. Туловище упыря сливается с зеленью, но видно, как его лапы продавливают воду метрах в тридцати от Кая, а когда поднимаются, капли устремляются вверх.

Сейчас!

Кай подобрался, вздернул ствол автомата, дал по упырю очередь и рванул прочь, потому что упыри сразу не дохнут и даже смертельно раненные преследуют человека. На бегу отстегнул от пояса гранату, но бросать ее не спешил.

Обернулся, прицелился вперед и еще раз выстрелил по упырю, который уже не маскировался и напоминал покинувшего морские глубины утомленного Ктулху. Пошатываясь, истекая кровью, он все равно тащился к Каю. Рухнул на подкосившиеся колени и упал лбом в грязь.

С минуту Кай стоял неподвижно, потом обошел упыря, надел рюкзак и потопал дальше. Ничего себе начало путешествия! И это несколько километров от Периметра. Давно его Зона не встречала так недружелюбно.

Из болотистого сосняка Кай выбрался на поле, поросшее молодыми сосенками вперемешку с березами, сверился с курсом и направился к покосившейся стальной вышке ЛЭП, маячившей вдалеке. Странно, но ощущение чужого взгляда на спине никуда не делось, хотя упыря он прикончил.

На всякий случай Кай вертел головой по сторонам, но не видел никого подозрительного, казалось, что сама Зона наблюдает за ним.

Самосев деревьев так плотно рос, что приходилось продираться через заросли, обходя подозрительные места. Вышка то появлялась, то снова исчезала за деревцами. Впереди замаячили серые стены здания, Кай взял вправо – мало ли что там могло поселиться – и остановился перед поляной, где росла только заморенная трава. Так-так-так. Рука потянулась к счетчику Гейгера, да так и замерла напротив прибора, она словно перестала слушаться Кая. Только одно существо способно такое сотворить с человеком – кукловод.

– Здравствуй, – проговорили за спиной приятным баритоном.

Говорить кукловоды не умели, они общались мысленно. Или голос звучит в голове? Кай попытался сломать запрет неведомого существа и поднять ствол автомата второй рукой, но тело больше не подчинялось ему. Даже выругаться не получалось.

Когда что-то подобное происходит с другими, думаешь, что ты – не они, ты сильный и справишься, а на деле выходит, что нет, сейчас кукловод разрушит твой разум, и ты станешь его послушной куклой, готовой исполнить любой мысленный приказ.

– Что ж ты, Кай, наделал! – продолжил незнакомец. – Тебя ведь предупреждали.

Нет, это не кукловод – или человек, или новый вид разумного мутанта, обладающего даром речи, и его слова как-то связаны с пророчеством призрака. Уточнить бы, но язык прилип к нёбу, единственное что удалось – приоткрыть рот. Кто же прячется за спиной, почему не выходит?

Словно прочитав его мысли, незнакомец шагнул на поляну. Кукловодом он не был, но и причислять к людям Кай его не стал бы. Голову незнакомца окутывал темно-серый туман, менял его лица и головные уборы. Сейчас из темноты соткался цилиндр наподобие тех, что у фокусников, и черные очки в пол-лица. Одежда тоже все время менялась. Теперь сомнений не оставалось – именно он наблюдал за Каем, но не вмешивался в ход событий. Странный человек взмахнул руками, и на нем оказалась черная мантия, вполне материальная.

– Заранее предупреждаю, что вооружен. Говори, если тебе есть что сказать в свое оправдание.

– Кто ты? – хрипнул Кай.

– Сталкеры называют меня Черным Судьей. Тебе все еще нечего сказать?

– Твою мать, Лёша! – прошипела она, толкнула Лексуса в грудь, и он плюхнулся на ее постель. – Приперся же на мою голову! И что теперь делать?

Лексус нервно захихикал и сказал:

– В прошлый раз я прыгал из окна. А здесь что-то высоковато.

Маша протопала к окну, распахнула его:

– Вали.

Красная от ярости, в красной мешкообразной блузке с почти красными волосами, она напоминала яркую ядовитую медузу, которая глядела с ненавистью и вибрировала то ли от злости, то ли от страха, а Лексус хохотал сначала беззвучно, потом рассмеялся в голос. Ни отчаянья, ни безнадеги – тихое злорадство.

Нецензурно выругавшись, Маша пошла к двери, но в замке уже ковырялись, пытаясь его открыть. Значит, пожаловали точно не разносчики пиццы и не продавцы китайской ерунды. Справились ли менты сами или Маша их все-таки впустила, Лексус не видел, он смотрел в зеркало на потолке, точно такое же, как у него дома. Пистолет он положил под подушку, деньги оставил в кармане – пусть лучше ментам достанутся.

– Где он? – спросили знакомым голосом.

– Там, забирайте его и проваливайте… Ой.

Видимо, незваные гости обошлись с Машей бесцеремонно, и она замолчала. В коридоре затопали. Когда вошел напарник Сереги по строительному бизнесу Витька Косой, Лексус лежал, заведя руки за голову. Перевел взгляд на Витьку, на двух полицейских у него за спиной, соблаговолил сесть.

– Добрый день, – улыбнулся он. – Хотя для меня – не очень. Прежде чем меня загребут, Витя, хоть объясни, в чем меня обвиняют больше всего.

– Иди, говори, – распорядился полицейский, подтолкнул Витьку в комнату. – Ждем снаружи. У вас не больше получаса.

Витька сел на стул напротив Лексуса, положил кулаки на колени.

Происходящее было неправильным и нравилось Лексусу все меньше и меньше. Почему его не спешат взять под стражу? Зачем здесь Витька, если Серегу уже наверняка закрыли? Или он откупился и перевел стрелки?

– В убийствах только подозревают…

– В убийствах? Именно так – во множественном числе? И кого же я убил?

– Всех, кто был в доме. Пока ты с девушкой катался, кто-то пришел и всех перестрелял, а вторую девушку смертельно ранил, она и вызвала полицию. Им кажется подозрительным, что ты так удачно уехал…

Лексус потер виски, осмысливая услышанное. Слава, Пашка, Микроб… Девчонку-то за что? Он знал, как умер Славка – видел его смерть в Зоне, когда попал в «молоко». Свою смерть видел тоже, его зарежет незнакомый коротко стриженный мужчина, и случится это не сейчас.

– Хорошо. Ладно. Меня подозревают, – Лексус вскочил и указал на дверь. – Но почему они – там, а здесь – ты? Что происходит? Где Сергей?

– Его тоже подозревают, – Витька пытался заглянуть в глаза, но из-за астигматизма казалось, что он смотрит в разные стороны. – Я – парламентер, мне доверяет Сергей, и в полиции есть связи. Просто пытаюсь вытянуть его, договориться.

Лексус заходил по спальне взад-вперед, потирая подбородок.

– Я понял! Всех убили из-за «харизмы»! Ее Микроб принес… один из убитых, то есть. Очень дорогой артефакт, кандидатам в депутаты страсть как нужен…

– Ничего не украли. Зато налетчик повредил статуи, цветочные горшки, зеркала, стекла – имело место убийство на почве ненависти. Только благодаря этому нам почти удалось убедить полицейских, – Витька пошевелил пальцами, как если бы считал деньги. – И они пошли с нами на диалог.