всех случившееся не мог признать их старший. Судя по перебивчивым крикам и пропущенному удару в мою голову, пинок гада достиг иной цели.

Ну так пусть еще раз словит его.

[Метание]

В этот раз ругань была куда более злобная и отчетливая. Полагаю ему не понравилось, когда бессознательное тело товарища неожиданно полетело вперед. В точности на матерящегося старшего.

Достаточно громкого, чтобы по крикам я смог определить его местоположение даже сквозь оглушение.

Которое уже успело пройти.

Сейчас на месте меня удерживало только нечто вцепившееся в кувшин. Ну, пусть вместе с кувшином на тот свет и отправляется.

Следующее метание было использовано уже на тряпку. Сейчас ее придавливает своей тушей только один урод. Оттого взметнувшись вверх, она завернулась через закрепленную часть и полностью накрыла его.

За первым накрытием последовало второе. Менее приятное, но не менее запоминающееся. Схватившись рукой за сломанный упор палатки, я продолжал им крыть гада.

Вскоре его товарищи вновь поднимутся на ноги. А представление и без того затянулось.

Потому метанием я согнал эту тушу в общую кучу. И надо сказать, ее появлению не обрадовался никто. И без того побитые, они вновь повалились на грязную землю, залитую чьей-то блевотой.

Я же вполне себе цивилизовано встал и демонстративно отряхнул с плеча пыль.

— Сука, — пытаясь выбраться из-под завала более крупных товарищей пыхтел их старший. — Бритоголовые не прощают обид. Как только об этом узнают остальные, тебе придется чаще оглядываться назад, дабы не словить заточку под ребро.

Он попытался рассмеяться, но из-за груза копошащихся в попытках встать обстоятельств, смог только прокашляться.

— Что верно, то верно, — стараясь действовать как можно картиннее, я сдернул с ближайшей палатки тент и попытался расправить его. Одной рукой получилось не очень. — Если ваши тела найдут, серьезная шумиха поднимется раньше, чем мне бы хотелось. Как хорошо, что на этот случай я знаю прекрасный фокус с исчезновением. И для него как раз требуется три бритоголовых, хамоватых, нахрен никому не сдавшихся добровольца...

В момент осознание пришло к старшему. Остальным видимо досталось сильнее и соображать толком они не могли.

— Ты не посмеешь! Это наш район, здесь повсюду глаза и уши банды, едва ты...

— На счет три, исчезаем, — я полностью игнорировал его слова и проста скинул позади трех пока еще живых тел тент.

— ... не только ты, но и все твои близкие и друзья, и даже друзья друзей попадут в немилость. Им не будет ни житья, ни спасения в черте города...

— Раз, — пинком я воспользовался метанием, опрокинув тела на развернутый тент.

Всегда проще убираться, если подстелить что-нибудь. Особенно если знаешь, сколько дерьма может вывалиться наружу.

— ... да под нами даже попаданцы ходят! Они, таких как ты... — говоря, он пытался подняться, но выпущенный метанием крошечный камешек оставил сквозную дыру в колене ублюдка.

— Два, — сорвав еще один тент, я накинул его сверху, уберегая от лишних брызг улицу.

— ... пощади, не ради себя, ради семьи делаю все. Сохрани жизнь и я заплачу. Отдам все, что имею!

— Заплатишь, — на мгновение в его глазах блеснул огонек надежды. — За все заплатишь. Три.

Бон аппетит, кустяра, бон аппетит.

И звон разлетающегося на части глиняного кувшина будет последним, что они услышат, но не последним, что испытают...

Глава 7 Семейный бизнес

Со стороны все действительно смотрелось как простенький фокус. Вот огромное полотно ткани накрывает «подставных зрителей» чьи места заняты специально подготовленными актерами; вот происходит волшебное шевеление, сокрытое плотной и непрозрачной тканью; вот уже я движением одной руки активирую спрятанный внутри механизм; и вот ткань опускается на землю, словно под ней никогда и никого не было.

Дешевая авантюра в трех актах.

С единственным отличием — настоящий фокусник не оставляет следов и не допускает порчи реквизита кровавыми пятнами.

Потому плавными, но быстрыми движениями я смотал расстеленное полотно, не позволяя крови заляпать улицу. Не страшно, если останется пара капель, подобное здесь в порядке вещей, но большая лужа станет поводом для подозрений.

Так следующим моем фокусом стало исчезновение в инвентаре перепачканной ткани. Подбросив ее в воздух я, стараясь действовать картинно, движением руки, словно срываю покров, убрал ее в инвентарь.

Маленькая шалость, нацеленная не на зрителей, но на удовлетворение моего эго.

Все же не каждый раз у меня столь хорошее настроение. Осталось только позаботиться о моем новеньком наряде...

Сука.

С одной стороны, совершенно логично, что парочка не стала дожидаться окончания разборок и предпочла свалить от греха подальше, с другой же...

Ну, сука!

И для чего я это все тогда устраивал? Мне же за этих уродов даже опыта не заплатили толком. Может от них хоть одежда осталась?

В ответ на этот вопрос, моя бесцеремонная и крайне прожорливая левая рука отрыгнула кусок окровавленной ткани...

Всех же остальных людей я уже давно распугал...

Это что же получается, нудистский тур по городу продолжается?

Беня же только и рад такому раскладу. Цветик буквально хочет использовать меня в качестве наживки для очередной закуски.

Сука.

Даже пару ошметков бандитских кишок припрятал, и сейчас старательно развешивает их на меня.

Какой все-таки находчивый кустяра. Жаль будет такой пускать на удобрения, правда Беня?

Лоза замерла на пол пути к моей шее и начала стремительно стаскивать развешенное добро. Другой же лозой он подтащил ко мне относительно чистое полотно ткани и даже попробовал самостоятельно замотаться в него. Уверен, если б растительная анатомия позволяла пустить жалобную слезу, его бутон сейчас бы рыдал. Все ради одного — обмануть меня, что подобное больше не повториться.

Какая же ты, Беня, все-таки двуличная сволочь.

Устав от бесполезных пререканий, я еще раз осмотрелся в поисках подобия одежды. И естественно ничего не нашел. Тряпье же, что хоть отдаленно напоминало собой одеждой, находилось в весьма печальном состоянии. Боюсь, в нем меня примут даже быстрее, чем совсем без одежды.

Пришлось сорвать тент с одной из палаток. Обрубив его нижнюю часть, во избежание неприятных конфузов, и прорезав отверстия под руки и голову, я накинул его на себя на манер пончо. Еще один тент ушел на Беню. После третьего камня, засунутого в его открывающуюся пасть, растение отбросило попытки сопротивления и смирилось со своей участью. Или, по крайней мере, сделало такой вид.

Ну-с, в обновленном наряде я уже больше похожу на обычного, ничем не примечательного, бродягу. Хотя... для полноты образа выломал