Сердце Инги ухнуло куда-то в пропасть: вот сейчас скажет, что он маньяк-убийца или еще что-нибудь похуже. Если честно, она чего-то похожего и ожидала…

— Он ничего. Нормальный. Даже странно, что ты с ним, — он одарил ее на прощание еще одной загадочной улыбкой и вышел за дверь.

Кажется, одному малосимпатичному духу так и не удастся окончательно выяснить, с чем лучше мешать водку.

— А я тебя там ищу, — Виталик улыбался как обычно, но взгляд был усталым.

Еще бы! Все эти крики, песни, танцы, духота… Даже Инга устала, а ведь ей не пришлось бегать с фотокамерой и искать кадры посимпатичнее. Такая уж работа у праздничного фотографа: народ на свадьбе хочет веселиться по-простому и от души, а чтобы фоточки были, как будто со светского раута. И тут-то и выясняется, какой ты профессионал: будут тебя рвать на части и записываться за два месяца или с кислым лицом попросят все перефотошопить.

Инга вздохнула. Коллекция ненужных знаний снова пополнилась.

— Приехали! — она вынырнула из задумчивости.

Виталик припарковал машину,

Инга посмотрела на своего экскурсовода в свадебную жизнь и по совместительству водителя.

— Спасибо, — улыбнулась она. — Было познавательно.

Он будто бы хотел сказать что-то важное, но передумал. И со своей обычной улыбочкой заявил:

— Всегда к вашим услугам. Обращайтесь в любое время. Свадьбы, выпускные, детские дни рождения и прочие торжества! Запечатлите самые радостные моменты вашей жизни!

Инга рассмеялась. А он и правда хороший парень. И вообще, что ей еще нужно? Симпатичный, неглупый, нежадный, влюблен в нее до одури, и кажется, совершенно не опасен.

Снова мелькнула мысль о том, чтобы пригласить его к себе на чашку кофе.

Мелькнула и пропала.

— И тебе спасибо! С тобой этот вечер был и правда особым… — он говорил непривычно серьезно.

А еще — тихо. Инге показалось, что сейчас он наклонится и… и что? Поцелует ее? А она что? Откуда-то изнутри, нарастая, поднималась паника. Хотя — с чего бы вдруг? Вроде уже взрослая девочка, странно нервничать, когда симпатичный мальчик пытается тебя поцеловать!

Но он не попытался. Просто сказал:

— Хороших снов! Я позвоню.

— Ночью? — с улыбкой уточнила Инга.

— Нет, исключительно в детское время, — он смешно наморщил нос.

И тогда Инга сделала то, чего делать совершенно не собиралась, — торопливо чмокнула его в щеку. И пулей вылетела из машины.

* * *

Ей не спалось. Казалось бы, после всех событий сегодняшнего дня, обильной еды уже давно должна была видеть десятый сон, но нет. Не то чтобы десятый, даже первый застрял где-то в пути и не желал порадовать ее своим визитом.

Инга лениво щелкала пультом от телевизора, пока не наткнулась на фильм о нобелевском лауреате, который долго считал, что работает на контрразведку, пока вдруг не выяснилось, что он шизофреник, а его лучший друг — галлюцинация.

Инга любила этот фильм, смотрела его несколько раз и сейчас пожалела, что наткнулась на него поздно: почти перед финалом. Одна из любимых сцен, где странноватый преподаватель спрашивает у студентки: «Вы видите этого человека?».

Сердце Инги стало биться в несколько раз медленнее, чем необходимо.

Вы видите этого человека рядом со мной?

А может быть, это она сходит с ума.

Нет, ну серьезно! Стас очень похож на вымышленного друга. Никто его рядом с нею не видел и даже не догадывается о том, что в ее жизни есть такой человек…

Она стала перебирать все их встречи.

Первая. Она находит обнаженного мужчину в подворотне, рядом никого. Доводит его до своей квартиры и тоже ни с кем не сталкивается. Никого такого, кто мог бы после ей сказать: «А что это за голых мужиков ты к себе водишь!».

В следующий раз свидетели были: трое бандитов, трупы которых испарились прямо у нее на глазах. Прямо скажем, так себе свидетели.

И потом. Эта их встреча в ее квартире и прогулка по городу… Виталик со своими пакетами появился тогда, когда Стаса рядом уже не было.

Из вещественных доказательств существования нового знакомого у нее — стопка денег и сумка. Но если Ингасумасшедшая, то она вполне могла бы «заменить» настоящую реальность выдуманной.

Например, не возле мусорных баков она нашла эту сумку, а сама купила в магазине.

Стоп! В день убийства тех троих они со Стасом вместе ехали в такси.

Именно он привез ее в гостиницу и даже передавал сумку, не свою, а другую, носильщику. Хотя к стойке администратора не подходил.

Не годится! Времени прошло много. Найдет ли она того носильщика, и помнит ли он ту самую сумку? Скорее всего, нет.

Инга застыла, обдумывая одну мысль, хорошую мысль, правильную.

Площадка перед рестораном. На входе табличка «Для вашей безопасности ведется видеонаблюдение» и глазок камеры.

Конечно, при входе в ресторан такие объявления — самое обычное дело. Подвыпившие посетители время от времени пытаются «ну-ка-выйти-поговорить», и по такому случаю камер не может не быть.

Все просто: завтра она пойдет и попросит у охраны видеозапись этого вечера. И все станет ясно.

Если на записи она стоит и бормочет что-то под нос сама себе — значит, ей к врачу. А если действительно, какой-то посторонний мужик тянет к ней загребущие руки — значит, она абсолютно здорова, а болен весь мир, который не верит в то, что по улицам шастают духи, готовые в любой момент обернуться черным облачком.

* * *

Начальник охраны, как ни странно, был на месте. Он выглядел, как выглядят все начальники охраны. Квадратный, в возрасте, смотрит угрюмым взглядом, и видно, что в чем-то тебя подозревает, правда, пока не решил, в чем.

Инга спутано изложила ему свою просьбу и протянула журналистское удостоверение. Последнее — совершенно напрасно.

Увидев слово «Пресса», доблестный страж сделал еще более кирпичное лицо, хотя, казалось, это уже не возможно. Инга сориентировалась быстро: тут же убрала удостоверение в сумку, старательно покраснела и захлопала глазками:

— Ладно, скажу честно, мне не по работе.

Лицо охранника несколько смягчилось.

— Я вчера тут отдыхала и возле входа познакомилась с парнем, номер ему свой дала, — выглядеть более смущенной, чем она сейчас, было невозможно, — и вот он звонит, зовет встретиться, понимаете?..

Начальник охраны не понимал, она бы и сама не поняла. Инга вздохнула:

— Я, наверное, лишнего выпила. Хоть убей, не помню, как он выглядит. Если мы встретимся, я же его не узнаю, — несла она и ненавидела саму себя: как же можно быть такой дурой. — Ну и к тому же, может, и совсем с ним не надо встречаться… Мне бы посмотреть…