— Ябоюсь, — всхлипнула я.

— Не бойся,Отстойник — место малонаселенное, здесь каждый человек на виду, — поставилсвечу на стол и снял чайник с огня Профессор. — Доставай чашки,почаевничаем, на ночь глядя… Так что зря ты ревёшь, волноваться не стоит. Завновь прибывшими будем наблюдать, а живущие здесь в желании убить тебя пока незамечены.

— Профессор,а вы про меня и магию всё знаете? — спросила я, шмыгая носом.

— Да,наверное, всё… — задумчиво ответил Профессор, разливая чай и передавая мнечашку.

— Откуда?! —обиделась я.

— Тоже мне,священная фигура «зю», — хмыкнул Профессор. — Твоя история совсем нетак загогулиста, как сей символ запутанности, чтобы можно было голову ломать.

— Так это,правда, из-за меня? Магия вернулась?

— Вопределенной степени да… — Профессор задумчиво мешал ложечкой чай.

— Значит,Сильные верно придумали?!! Меня убьют, и магия кончится? — съежилась я,обхватив чашку обеими ладонями.

— Нерасстраивайся! — хохотнул Профессор. — Даже если тебя убьют, навернувшуюся магию, боюсь, это никак не повлияет. Сильные, недолго думая, пошлисамым простым путём, а простой путь и правильный путь — совсем не одно и то же.Поэтому мы и собираем заклинания. Если магия вернулась, то надолго.

— И это из-задраконов? — уточнила я, прихлебывая чай.

— Несовсем… — что-то уж совсем развеселился Профессор.

— Не поняла, —угрюмо пробурчала я.

— Скажи мне,милое дитя, когда ты в Персте увидела на стене заклинание, что тысделала? — спросил Профессор, хрустя засохшим бубликом.

— Прочла еговслух.

— А сколькораз? — блеснул прищуренными глазами Профессор.

Я задумалась, глядяна приплясывающий огонек свечи, вспомнила каморку в башне, куда меня впихнули,кучу соломы на полу, надписи на стене. Самую неприличную из них, которую я свызовом и прочла. Раз. Потом повторила… Потом ещё раз повторила…

— Три раза.

— Деточка, атебе разве не говорили, что ругаться вслух неприлично? — расхохоталсяПрофессор. — Ну, какой же нормальный человек заклинания по три разапроизносит, а? Первым разом ты освободила драконов, вторым разом вернула магиюв слова, а в третий раз выругавшись, закрепила этот возврат так, что теперьтебя хоть на кусочки разрежь и в супе свари — на заклинания это никак неподействует.

Он налил себе ещёчаю.

— С проблемойможно было бы разобраться, если бы поработать с надписью в Персте, во всякомслучае, я, кажется, нащупал те ниточки, с помощью которых можно было отменитьтретий раз. Но ты и Перст с землей сровняла, благополучно похоронив этувозможность под обломками Пряжки. Так что мы обречены на интересную жизнь, нерасстраивайся, у тебя замечательно получилось.

— Безпосторонней помощи я таких успехов бы не добилась, — вздохнула я. — Ичто теперь делать?

— Чайпить, — посоветовал Профессор.

— Ясерьезно… — обиделась я, отставляя чашку.

— Жить. А чтотебе ещё остается? Учись теперь жить, чувствуя опасность за спиной. Вохотящемся на тебя отряде на одного человека стало меньше. Нож в Ракушкепостарается обезвредить тех, кто будет искать там Двадцать Вторую, илиПушистую, или Пушистую Сестричку. Вот так, душа моя.

— Ой, а уменя идея, — встрепенулась я. — Вы сейчас так замечательно всёрассказали, про то, что убивать меня бесполезно и бессмысленно и вообще глупо,может быть в этом как-нибудь можно будет Сильных убедить? А? Чтобы они силы зряне расходовали, деньги и всё такое? Письмо послать?

— Боюсь, чтоневозможно, они на слово не поверят, — покачал головой Профессор. —Тут, как мне кажется, единственно реальная возможность — тянуть время.

— И чем жемне это поможет? — разочарованно поинтересовалась я. — Какая мнеразница, завтра меня убьют или через десять лет?

— Есть разница,есть. В конце концов, у нас у всех один исход, не одна ты смертна. Так чточерез десять лет лучше, чем завтра. Ну и потом, всё же меняется, а через десятьлет про тебя могут и забыть, — если всё это время придется платить людямденьги, а результаты будут нулевые, то не думаю, что охота за тобой продлитсядолго. А убивать тебя за бесплатно… Я не верю в бескорыстие нашего мира.

— Да уж, какже! — ядовито подтвердила я. — Вам хорошо говорить. А вдруг этопоставят кому-нибудь в практику, и будут они меня бесплатно искать точно также, как я бесплатно в Огрызке порядок навожу!

Профессор фыркнулв чашку.

— Да уж,бедные практиканты отдуваются за всех! — подтвердил он. — Но боюсь,специализация «убийство Двадцать Второй, она же Пушистая, она же Пушистая Сестричка»даже для Сильных слишком узка и набрать практикантов хотя бы с зачаткаминеобходимых знаний и умений будет очень сложно. Тут нужны высокооплачиваемыеспециалисты. Так что не волнуйся, мастера такого уровня дорого стоят. Давайразделим эту беду. Твоя задача будет — выжить, продержаться живой как можнодольше, а уж мы, те, кто вокруг тебя, за это время придумаем, как обезвредитьтвоих охотников. Договорились?

— Не знаю, незнаю… — пробурчала я. — Вам легко говорить…

— Да не берив голову! — махнул рукой Профессор. — Это хорошо, что тебя ищетмного народу, то есть никому конкретно ты не нужна. Кроме тех несколькихчеловек, что лично тобой никогда не займутся, не то у них положение в обществе.Так что живи и радуйся.

— Ага, размне надо радоваться, значит, я могу каждый день уходить из представительства посвоим личным делам? — попыталась я извлечь хоть какую-то выгоду изгрустного положения, в котором оказалась.

Если Профессорразрешит, то не нужно будет отпрашиваться каждый раз, когда придет охота навеститьРяху или пошататься по лавочкам для успокоения нервов.

— Кромепервого дня недели и не больше трёх часов, — внёс ограничения в личнуюжизнь Профессор. — И будь осторожна, душа моя. Хорошо?

* * *

Профессор былправ: дня через четыре известие о том, что Сильные жаждут моей смерти,перестало быть для меня новостью, и я к нему как-то притерпелась.

К тому же посравнению с генеральной уборкой, которую вот-вот предстояло делать врезиденции, даже гибель от руки наемного убийцы казалась не столь ужасной.

Приближался ДеньВесеннего Равноденствия, и к этому празднику надо было привести Огрызок впорядок. Весь городок уже неделю охорашивался с утра до ночи, и иметь на этомсияющем фоне грязные окна представительству было бы недипломатично.

К тому жененадолго появился заросший от грязи Лёд.

Он прискакалпосреди ночи, и к утру ему надо было снова исчезнуть бесследно. Пришлось срочногреть в кухне воду, чтобы он смог быстро помыться с дороги, и жарить громаднуюяичницу.