class="p1">Обычно этого было вполне достаточно, чтобы успокоиться и прийти в себя.

Обычно…

Но сейчас тень нового беспокойства дрожью прошла по коже и сердце сжалось в противной судороге.

Эта комната внезапно показалась мне клеткой, выставленной в театре на обозрение одного единственного зрителя.

Зверя.

Я до сих чувствовала его запах и даже слышала откуда-то издалека хриплое, угрожающее рычание.

Может быть, это все еще сон?

От одного этого предположения мурашки холодной волной пробежали по телу.

Если это сон, то я знала, чем он закончится — оборотень когтями раздерет мое тело, не оставив от меня и миллиметра живой плоти.

Я быстро захлопнула окно.

После подобной мысли стало холодно, даже не смотря на теплый ветер.

Пытаясь отвлечься, я пододвинула к себе захиревший нарцисс и оторвала от него лепесток.

Один, следом — второй.

Этот сон снился мне и раньше, но до этого в нем никогда не было волка.

Все заканчивалось иначе.

И каждую деталь я помнила слишком хорошо, потому что это был не просто сон — это было воспоминание.

Медленно, но теперь уже с удовольствием, я оторвала еще один лепесток.

Перед глазами теперь снова стоял он.

Фариас.

Высокий, статный аристократ с теплыми, карими глазами и мягкими, золотистыми волосами.

Сначала — моя любовь, после — мой кошмар, а затем — первая, темная победа.

Помню, когда он впервые обратил на меня свое внимание, в моей груди будто поселилась диковинная птичка.

Она все трепыхалась, трепыхалась, трепыхалась…

А потом, в день его свадьбы, эта диковинная птичка превратилась в стервятника, который принялся заживо заклевывать уже слабое, но все еще живое сердце.

Надев на меня рабский ошейник, Фариас не просто заставил служить ему.

Это для него было слишком скучно.

Упиваясь своей властью, день за днем он приказывал мне чувствовать…

Насмехаясь, заставлял испытывать к нему страсть, нежность и даже любовь, а когда ему не хватало и этого, он, смеясь, приказывал ненавидеть его еще сильнее, чтобы после — заставить целовать и ласкать.

Я сорвала последний, почти здоровый, а значит, еще чувствительный лепесток, и напоследок плеснула немного воды в горшок.

Достаточно, чтобы поддерживать жизнь, но ничтожно мало, чтобы позволить цветку насытиться.

— Поправляйся, любимый — прошептала, нежно проводя по слабому стеблю пальцами. — У нас ведь впереди еще вся вечность, помнишь?

Стервятник успокоился.

В груди стало саднить немного меньше.

Закончив с утренними процедурами, я спустилась вниз и прошла на кухню, чтобы заварить себе кофе.

В доме все еще стояла ночная тьма.

У ног клубился густой туман, а деревянные ступени лестницы издавали скрип, прогибаясь под чьей-то невидимой тяжестью.

Дом не спал.

Он чувствовал мою магию и приветственно на неё откликался.

С мрачным удовлетворением я отметила, как сначала коридор, а следом и гостиная погрузились во мрак от одного моего присутствия.

Боги, как же приятно было снова ощущать свою силу…

Это придало мне сил, так что очень скоро я сумела окончательно отвлечься от мыслей о Фариасе.

Про Гроза я просто старалась не думать — слишком пугали собственные ощущения, которые даже сейчас прятались на поверхности, угрожая снова вырваться наружу.

Чтобы не оставлять шанса назойливым мыслям, я заварила себе крепкий кофе и поднялась в библиотеку, подключенную к всеобщей колдовской сети книг.

Несколько последних дней я провела именно здесь.

Увы, бесплодно.

За все это время я перерыла почти все книги, в которых упоминалось о ключе от Ночи, но ничего толкового найти так и не смогла.

В научных трудах об этой вещице не упоминали всерьез, а в старых легендах упоминаний было ничтожно мало.

«Когда-то очень-очень давно, ключ открыл ворота Ночи…» — именно так и начинались все старые сказки.

Собственно, на этом все упоминания заканчивались.

В старых легендах не говорилось ни о том, что это вообще за ключ, ни о том, как он выглядит и откуда взялся.

Пусто.

Подцепив с полки очередной тяжелый сборник, я легла на кожаный диван и уже без особого энтузиазма пробежала взглядом по страницам, чтобы в очередной раз прочесть всё то-же самое.

Но очень скоро Лея отвлекла меня от этого занятия.

В воздушном голубом платье, с распущенными золотыми волосами, она впорхнула в библиотеку и остановилась прямо передо мной.

— Айса! — пропищала, едва ли не подпрыгивая от радости.

Одновременно с ней в комнату мощным потоком ворвался аромат цветов и все вокруг посветлело, как если бы библиотеку озарили лучи восходящего солнца.

Да уж.

С настроением у моей сестры сейчас явно настоящая катастрофа.

— Мир — тлен, и даже не пытайся убедить меня в обратном — угрюмо пробормотала, переворачивая страницу.

Лея нетерпеливо переминулась с ноги на ногу.

— Увы. Ты срочно должна кое-что узнать…

Я лениво окинула взглядом ликующую сестренку, ужаснулась и снова, только теперь уже с двойным усердием, попыталась углубиться в чтение.

— Не хочу. Боюсь, это заразно.

Но Лею мой ответ не убедил.

— Нас только что пригласили на прием к губернатору! — все-таки выпалила она.

Еще и подпрыгнула.

Позорище-то какое, Боги.

Жаль, мама этого не видит. Я бы позлорадствовала.

— Мило. Но мы не можем тратить время на такие глупости — отозвалась самым занудным образом. — Тем более, мы не можем ходить на публичные мероприятия, на которых есть риск попасться в лапы Гроза до тех пор, пока не будем к этому готовы.

Сестра подняла вверх указательный палец, чтобы возразить, но я продолжила.

— И-и-и, учитывая то, что ты накопала на него у Дадиани, нам легче найти мифический ключ, чем к этому подготовиться — ткнула ей в нос книгой. — Этим я и занимаюсь. Не мешай.

— Я так понимаю, у тебя сегодня плохое настроение… — без особого сочувствия констатировала Лея.

— Именно.

Сестра расслабленно плюхнулась на кожаный диван.

— Тогда я с удовольствием его ухудшу.

— Наконец-то! — хмыкнула в ответ. — А то я уже испугалась, что в мою сестру вселилась воздушная фея и нам придется вызывать экзорциста. Выкладывай.

Лея довольно улыбнулась.

— Если кратко — Дадиани обязал нас туда явиться. Всех троих.

— Это еще зачем?

— Люди пригласили его, как ведущего бизнесмена, который способствует процветанию края, но он посчитал унизительным идти на прием к своим…

Сестра замялась, подбирая нужное слово.

— Бутербродам — подсказала я.

— Ну…Да. Вроде того. И поэтому, он потребовал, чтобы мы официально его представляли. Для галочки. Повторюсь, это не просьба и не предложение. Это требование, Айса. Машина приедет завтра в семь.

Ох…

Уткнулась лицом в открытую книгу и застонала от отчаяния.

Я вдруг до безумия заскучала по тому времени, когда можно было просто пить чай в