Когда погода налаживалась, с удовольствием работали на свежем воздухе. На замерзшем озере Серж рыбачил с дочерью местного старосты. В веснушках, курносая, с шапкой из лисьего меха, девушка задорно смеялась, закидывая голову, когда Серж рассказывал ей о влюблённом в Юмису страннике, который ненадолго появился в их лагере. Она просила Сергея изобразить манеры Юлиана, особенно ей нравился реверанс. С удовольствием слушала рассказы ее нового друга и заливалась краской от нескромных шуток. «Вы так нишиво не навовите, ваше жжание за весту сышно», – ворчал Михаил, подходя к молодым. Чувствуя себя лишним, он, потоптавшись, уходил проверить, как движется дело с загоном для кабанов. Идея Ёна одомашнить диких животных пришлась всем по вкусу. Вик помогал маме по хозяйству и иногда отправлялся с отцом в лес за дровами. Трэй, исполняя распоряжения лекарки, бегал то за корой дуба, то за хвоей можжевельника, то за опавшей рябиной, которую откапывал из-под снега. По ночам, пока лекарка дрыхла, он перемалывал добытые компоненты и варил из них разнообразные зелья. Он сомневался в эффективности некоторых методов, но лишних вопросов не задавал.

Зимние будни пролетали незаметно. Вечера семейство коротало за байками. Изредка к ним присоединялся Трэй, когда ему удавалось вырваться от своей требовательной наставницы. Часто с душевной теплотой вспоминали Анну Андреевну, ее рассказы о беззаботной юности, проведенной где-то на Крайнем Севере. Доживи она, ей обязательно тут понравилось бы.

Как-то к знахарке принесли немолодого мужчину, скрюченного от острой рези в животе. Несчастный жаловался, что не может ни спать, ни есть, ни стоять на ногах. Махнув, она сказала, что болезнь кишок не лечится и предложила настой из пустырника, чтобы больной не так сильно страдал в свои последние дни.

– Я знаю, как его вылечить, но для этого придется вскрыть брюшную полость, – вызвался Трэй прооперировать односельчанина.

Бабка, пожав плечами, заявила, что если больной хочет отправиться к праотцам таким способом, то это его право. Одурманенный галлюциногеном пациент боли почти не ощутил, когда Трэй вскрыл живот и вырезал придаток слепой кишки. После удаления аппендикса больной пошел на поправку. Весть о волшебном исцелении вмиг разлетелась по деревне, и те, кто обратился бы за медицинской помощью только находясь при смерти, пришли пожаловаться на болячки. Бабка отнеслась к утрате своего положения с ревностью, отчего у нее пуще прежнего затряслись руки, но, пересилив уязвленность, она оценила способности подмастерья. Безо всякой заносчивости ее воспитанник признался, что без обезболивающего он не справился бы, поэтому с удовольствием продолжит изучение лечебных трав. Так они сварили для Виктора мазь от аллергии, избавив его от зуда и необходимости кутаться с головой в одежду. А еще Трэй нашел причину изнуряющего кашля, от которого страдали жители деревни. Источником заразы была плесень, насквозь пропитавшая землянки.

Михаил, прослышав о вреде сырости, взялся отремонтировать обветшалое жилище одинокой даме, оставшейся год назад без мужа. К этому проекту он никого категорически не подпускал. Законопачивая щели свежим мхом, Михаил рассказывал вдове о волшебной стране, где у всех равные права, где нет горя и печалей, и как хорошо было бы отправиться туда. Вернувшись под вечер домой, как теперь Белкины именовали свое полуподземное жилище, он посмотрел на Кристин, на ее округлившийся живот и сделал справедливый вывод, что ни в какую Европу они не пойдут.

– В ее положении нужно больше отдыхать на воздухе, – рекомендовал Трэй. Он предложил Ёну, собиравшемуся с Зиллом в лес за древесиной, прогуляться с ним немного.

Под повизгивание молодых кабанят, резвившихся в загоне около свинарника, Трэй рассуждал:

– В этих прелых ямах жить невозможно. Они все кашляют, чихают, а ведь у Кристин скоро родится ребенок. Половина новорожденных здесь умирают. Это ужасно!

Ён издал сочувственный звук.

– В этом сарае им и то было бы лучше. – Трэй имел в виду возведенное Ёном строение из бревен и соломенной крыши для домашнего скота.

«Я построю для всех дома», – сказал Ён на языке жестов.

– Это было бы замечательно! А знаешь, я ведь тебя так и не поблагодарил.

«За что?»

– В том подвале ты мне в горло одну кружку воды за другой вливал, – улыбнулся Трэй, – спасибо, что не утопил.

«Ты бы впал в анабиоз. Мне пришлось бы тебя тащить».

– Я не так много вешу. Уж всяко легче твоего рюкзака.

Ён подошел к Трэю и приподнял его.

«Не тяжелее бревна», – улыбнулся он.

– Спасибо, друг, – поблагодарил Трэй и без перехода добавил, будто почувствовал, что Ён сейчас убежит по своим делам, хотя тот никуда не торопился: – Я планирую провести всем жителям медосмотр. Многие обращаются, когда совсем… – он не договорил.

Ён не хотел перебивать, но как-то получилось, что неосторожный взмах руки оборвал Трэя на полуслове. Повисло молчание.

«Мы так мало видимся», – заполнил он неловкий момент.

– Это точно. Сплошные дела, что и посидеть нет времени. – Непродолжительная пауза. – Я собираюсь побриться налысо. Надоели эти белые завитушки. Буду как Михаил. – Трэй провел по своим кудрям, показывая, как сбреет их, словно Ён был глухим. Ён остановил его, взяв за запястье, мол, не делай этого.

Трэй смутился оттого, что его держат за руку и долго не отпускают.

– Пойдешь со мной за листьями брусники? – спросил он первое, что пришло на ум.

Ён утвердительно кивнул.

– Из этого растения получается отличный взвар.

– Аы, – придумал Ён для диковинного слова звук. – «Никогда не слышал».

– Тут много всего интересного. Мне тут нравится.

«И мне. А что делают с этим взваром?»

– Его пьют. Сушеные листья заваривают и пьют.

«Они будут сушиться все лето?»

– Обещаю, взвар мы попробуем сегодня, у меня полно старых запасов. А свежие я высушу к лету. – Трэй указал куда-то вдаль, куда Ён ни разу не ходил. – Там такая красота: водопад, птицы поют…

– Эй, Ён, – донесся голос Зилла, идущего им навстречу с топориком, пилой и веревкой, – мы готовы.

Краем глаза Ён уловил, как Трэй помрачнел.

– Михаил скоро присоединится. – Зилл протянул инструменты.

– Хмм, – задумался Ён.

– Сходим в другой день, – нашелся Трэй.

– Вы куда-то собираетесь?

«Давай заготовку бревен перенесем на завтра?» – предложил Ён.

– Да мы с Мишкой и сами справимся. Сережу с собой возьмем.

– Обещаю, завтра этот работяга перевыполнит все ваши планы, – пошутил Трэй, довольный тем, что его отношения с Ёном обзавелись хоть каким-то наполнением, а не пустым названием «дружба».

Второго июля 2479 года у Зилла и Кристин родилась долгожданная девочка, здоровая и крепкая, вся в родителей. Щекастую малютку назвали Анной, в честь ее бабушки. Трэй вместе с лекаркой-повитухой принял роды. Ставшая второй раз счастливой мамой, Кристин, хоть и потеряла много крови, быстро пошла на поправку, а восстановившись, попросила Трэя вытащить из ноги осколок, мучивший ее годами.