Вечеринка уже утомила Дейла и он готов был отправляться домой, когда вдруг увидел подходящих к дому Майка и Мишель.

Отец девочки уже несколько минут разыскивал ее в толпе девочек, расспрашивая, не видел ли кто его дочь. В руках доктора был новый фотоаппарат марки поляроид и он хотел сфотографировать веселую компанию, пока не начали запускать фейерверк.

Разыскивая ванну, чтобы вымыть руки, Дейл прошел кухню и миновал холл. Эта часть дома была предоставлена в распоряжение гостей. Затем он вошел в небольшую комнату, стены которой были сплошь уставлены книгами, где работал никому сегодня не нужный телевизор. Сейчас экран показывал толпу, собравшуюся под бело-красно-синими знаменами. Со времени своего визита к мистеру Эшли-Монтэгю Дейл несколько углубился в политику и теперь знал, что сегодня последний день Конгресса демократической партии. С экрана вещали Хантли и Бринкли, они уверенно говорили, что сенатор Кеннеди опередил своих соперников и почти избран кандидатом в президенты от партии демократов. Пока Дейл постоял у телевизора, на экране появился потный, взъерошенный человечек и прокричал в микрофон: «Вайоминг отдает все свои голоса за следующего президента Соединенных Штатов!».

Камера выхватила табло с цифрой 763. Толпа неистовствовала. Раздался голос Дэвида Бринкли: «Голосование штата Вайоминг решило все дело».

Дейл вышел из дома, как раз вовремя, чтобы увидеть, как на лужайке появились Майк с Мишель. Ее тут же подхватила стайка подружек, и они побежали к дому. Майк с довольно диким выражением лица оглядывался вокруг.

Дейл подошел к нему.

– Эй, у тебя все нормально? – спросил он. Похоже было, что тут не все в порядке. Майк был страшно бледен – даже губы у него были белыми – и лицо его было покрыто потом. Его правая рука, как всегда в минуты волнения, была сжата в кулак и слегка дрожала.

– Где Харлен? – прозвучало вместо ответа.

Дейл указал на группку ребят, в центре которой Харлен с увлечением рассказывал, как он на спор взобрался по стене Старого Централа, но порыв ветра сбил его с ног и он сверзился с высоты не меньше пятидесяти футов.

Майк решительно подошел к нему и резко вывел Харлена из круга.

– Эй, что за черт…, – начал было тот.

– Дай мне это, – оборвал его Майк таким тоном, которого Дейл никогда прежде от него не слышал. И он нетерпеливо щелкнул пальцами перед лицом Харлена. – Быстрей.

– Дать что…, – не понимал Джим, очевидно расположенный поспорить.

Майк сжал повязку на руке мальчика, тот даже скривился.

– Дай это мне. Сейчас же.

Ни Дейл, ни любой из мальчишек – а тем более Харлен – не мог бы ослушаться Майка в такую минуту. Дейл даже подумал, что пожалуй и никто из взрослых не ослушался бы сейчас его товарища.

Харлен оглянулся, вытащил из-под повязки свой револьвер и протянул его Майку.

Майк взглянул на оружие, чтобы убедиться, что тот в порядке, и с такой небрежностью опустил руку с револьвером вдоль тела, что никто бы и не заподозрил, что у него в руке. Затем он быстрыми, крадущимися шагами направился к сараю.

Дейл посмотрел на Харлена, тот вопросительно поднял бровь, и они оба поспешили вслед за товарищем, лавируя в толпе ребятишек, позировавших доктору Стаффни.

Майк крался вдоль южной стены сарая, в тени деревьев. Он старался держаться ближе к стене, подняв правую руку с пистолетом, на коротком стволе играл отблеск висевших над головой лампочек. Услышав сзади себя шаги Дейла и Харлена, он оглянулся и жестом велел им идти потише.

Майк дошел до конца сарая, обогнул кусты, пригнулся, чтобы заглянуть под них, затем резко оглянулся, держа под прицелом всю аллею. Дейл глянул на Харлена, вспомнив, что тот рассказывал, что бежал именно по этой аллее, спасаясь от Школьного Грузовика. Что Майк тут видел?

Теперь они обходили сарай сзади. Свет от единственного фонарного столба, казалось, делал еще гуще мрак вокруг них, темную массу листвы, черные силуэты строений, гаража. Двигаясь боком Майк держал под прицелом всю аллею, но вдруг он резко повернул голову и глянул на заднюю стену гаража. Дейл и Харлен подошли поближе к нему.

Всего минута понадобилась Дейлу, чтобы увидеть неровный ряд выбоин в стене, поднимающихся до маленького окошка, расположенного на высоте двадцати футов над землей. Они походили на те, которые остались бы от шипов на ботинках телефонного мастера, если б он взбирался по вертикальной деревянной стене. Дейл глянул на Майка.

– Ты видел что…?

– Ш-ш-ш, – Майк махнул ему, призывая к молчанию и медленно двинулся на другую сторону аллеи, где рос густой малинник.

Дейл чувствовал густой запах малины, ботинками раздавил несколько упавших ягод. Но вдруг его ноздрей коснулся другой запах… Тяжелый запах какого-то животного.

Майк снова махнул ребятам и поднял револьвер. Теперь его дуло теперь смотрело прямо в густоту кустов, рука мальчика держала оружие уверенно и совершенно не дрожала. Дейл ясно услышал клацанье взводимого курка.

В кустах мелькнуло что-то белое – бледный абрис лица между черными ветками – затем послышалось тихое рычание и хриплое дыхание какого-то огромного существа.

– Ужас какой, господи, – торопливо зашептал Харлен. – Стреляй! Да стреляй же!

Майк продолжал целиться, держа палец на курке, когда белое лицо и чудовищный силуэт, слишком большой и слишком странный, чтобы принадлежать человеческому существу, отделился от темноты ветвей и двинулся к ним.

Дейл отступил на шаг, прижавшись к стенке сарая, сердце билось у него в горле. Он чувствовал, что Харлен готов дать стрекоча. Майк все еще не стрелял.

Низкий вой нарастал в крещендо, слышалось царапанье когтей по гравию, в слабом свете сверкнули огромные клыки.

Майк стоял не двигаясь, ожидая.

– Сидеть, чертовы псы! – донесся невнятный голос. Последнее два слова прозвучали скорее как «ррсы».

– Это Корди, – выдохнул Майк и опустил оружие.

Теперь Дейл видел, что сверкавшие в темноте клыки и темные силуэты принадлежали двум огромным собакам – доберману и отдаленному родственнику немецкой овчарки. Корди держала их на коротких поводках, больше похожих на ремни из сыромятной кожи.

– Чего тебя сюда принесло? – спросил Майк, изучая больше аллею, чем девочку.

– Хотела у тебя спросить то же самое, – огрызнулась она. Дейл расслышал только «спсжсо».

Майк проигнорировал вопрос, если только это был вопрос.

– Ты никого здесь не видела? Кого-то… Очень странного?

Корди хмыкнула, и собаки быстро подняли к ней морды, как бы спрашивая, чем могут помочь.

– Щас до фига всякого странного. Ты про что?

Майк обернулся, теперь он обращался не столько к Корди, сколько к свои друзьям.