Лире едва не стало дурно, но она заставила себя спросить:

– И какова же цена?

– За деймона наивысшего качества, идеально подходящего вам, мы берем десять тысяч долларов.

– А за самого дешевого?

– Я не торгую низкосортными деймонами. Другие торговцы наверняка запросят меньше, но вам придется обратиться к ним самостоятельно.

– А если бы я захотела торговаться с вами?

– Цена – всего лишь цифра, которая должна устроить нас обоих.

Гость вел себя как заправский купец, обсуждающий покупку чего-то дорогого и престижного.

– Как люди ладят с новыми деймонами? – спросила Лира.

– По-разному, разумеется. Совершая сделку, клиент идет на определенный риск. При наличии доброй воли с обеих сторон со временем можно достичь вполне приемлемого положения дел. Наша цель – modus vivendi, способный выдержать испытание нормальными социальными обстоятельствами. Идеальное единство и сродство, которые каждая из сторон имела от рождения и затем утратила… я бы солгал вам, если бы сказал, что их удается воссоздать каждый раз. Но удовлетворительная терпимость и в будущем даже некая… приязнь, безусловно, возможны.

Лира встала и подошла к окну. Было уже далеко за полдень. Боль и не думала униматься. Жара стояла почти невыносимая.

– Учитывая природу нашего бизнеса, – снова заговорил торговец, – какая бы то ни было реклама вряд ли возможна. Но вам, вероятно, будет интересно узнать имена некоторых наших клиентов, которые остались довольны сделкой.

– И кому же вы продавали ваших деймонов?

– Сеньору Амедео Чиприани, председателю Генуэзского банка. Мадам Франсуазе Гийебо, генеральному секретарю Европейского форума по экономическому взаимопониманию. Профессору Готфриду Бранде…

– Что?! Бранде?

– Как я и сказал, профессору Готфриду Бранде, выдающемуся немецкому философу.

– Я читала его книги. Он же скептик!

– Даже скептикам приходится вращаться в обществе и не отличаться от нормальных людей. Я нашел ему превосходную суку немецкой овчарки – он сказал, она очень похожа на его истинного деймона.

– Кто угодно, но он… Как он потерял деймона?

– Это его личное дело. Я не вникал.

– Но в одной из своих книг он утверждает, что деймонов вообще не существует!

– Этот вопрос подлежит обсуждению между ним и его последователями. Рискну предположить, что он не станет предавать гласности факт покупки деймона.

– Уверена, что нет, – у Лиры даже голова слегка закружилась. – А как деймоны относятся к тому, что их покупают и продают?

– Они пребывают в отчаянии и одиночестве. И благодарны, когда попадают к тем, кто снова будет о них заботиться.

Лира представила, как Пан приходит к этому торговцу… как его продают какой-нибудь одинокой женщине… как он пытается стать частью чьей-то чужой жизни, притворяется, что любит, хранит ненужные тайны, терпит физическую близость человека, который никогда не станет ему своим… В горле встал ком, слезы подступили к глазам. Ей даже пришлось на мгновение отвернуться.

– Хорошо, тогда у меня еще один вопрос, – сказала она, совладав с собой. – Как мне попасть в Синий отель?

Он слегка удивился, но почти тотчас же взял себя в руки.

– Понятия не имею. Я сам там не бывал и даже думаю, что такого места вовсе не существует.

– Но вы о нем слышали?

– Конечно. Слухи, сплетни, суеверия…

– Что ж, это все, что я хотела узнать. До свидания, доктор Вели.

– С вашего позволения, я оставлю здесь небольшую коллекцию фотограмм. И мою карточку.

Он веером раскинул на покрывале картинки.

– Благодарю вас. Прощайте.

Торговец поклонился и ушел. Лира взяла первую попавшуюся фотограмму. В серебряной клетке стояла кошка-деймон с клочковатым и редким мехом. Выражение ее морды было разъяренным и презрительным.

Внизу была приклеена бумажка с типографским текстом:

ИМЯ: Аргюль

ВОЗРАСТ: 24 года

ВЛАДЕНИЕ ЯЗЫКАМИ: таджикский, русский, анатолийский

Цена по запросу

Еще на карточке было имя торговца и его и городской адрес. Лира разорвала все оставленное и выбросила в мусорную корзину.

Через несколько минут в дверь снова постучали. На сей раз она не стала надевать никаб. Старый грек тоже ничего не знал про Синий отель. Через пять минут он ушел.

До визита третьего прошло полчаса. Лира с порога сообщила ему, что деймон ей не нужен, а нужен Синий отель. Он не владел нужной информацией; она попрощалась и захлопнула дверь.

Ей хотелось есть и пить, было жарко и ужасно неуютно; ко всем прочим несчастьям добавилась еще и головная боль. Сломанная рука распухла, потемнела, дергающая боль не унималась. Лира села и стала ждать.

Прошел час.

Наверняка уже разлетелся слух, что деймона она покупать не хочет, и больше к ней никто не придет. Пожалуй, проще лечь и умереть. Но организм настойчиво требовал еды и питья – вероятно, он почему-то хотел еще пожить. Лира снова закуталась в покрывало и вышла, чтобы купить хлеба с сыром и какой-нибудь воды в бутылке… и, если удастся, лекарств от боли.

Несмотря на покрывало, хозяева лавок относились к ней подозрительно и враждебно. Один вообще отказался что бы то ни было продавать и непрерывно делал знаки, отгоняющие злых духов. Но в конце концов кто-то все-таки взял деньги и продал ей то, что она хотела.

У двери в гостиничный номер ее ждал человек.

Первые трое торговцев были одеты респектабельно и держались с профессиональным достоинством бизнесмена, торгующего редким и ценным товаром. Этот же выглядел как уличный попрошайка: одет в какое-то тряпье, руки – во въевшейся грязи. Шрам, начинавшийся на левой щеке, тянулся через переносицу к правому уху, выделяясь светлой полосой на обожженной солнцем, коричневой, как орех, коже. Лет ему могло быть сколько угодно – от тридцати до шестидесяти. Вместо волос – редкая седая щетина, зато лицо – удивительно подвижное и совсем без морщин. Глаза – умные и живые; голос – легкий, речь быстрая и с акцентом, в котором, казалось, перемешался весь Левант. На плече у него сидел деймон-геккон.

– Мисс! Как я рад вас видеть, мисс. Я все время ждал вас тут. Я знаю, что вам надо. Слух идет по округе. Молодая леди хочет купить деймон? Нет. Она интересуется развалинами римских храмов? Может быть, в другой раз. Она ожидает торговцев золотом, слоновой костью, шелками, благовониями или сушеными плодами? Нет. Я знаю ваше заветное желание, леди. Я знаю, чего вы хотите!

– Я хочу открыть дверь, войти и сесть. Я устала и голодна. Если вы хотите мне что-то продать, расскажете, когда я поем и отдохну.