У Крона и его людей уйдёт дня три-четыре на то, чтобы добраться до Центра на машинах, даже если допустить, что они сразу отправится в верном направлении, а не на северо-восток, к другому Центру. Кеорт начал думать о том, что он будет делать, если Крон всё же ошибётся и отправится не туда, но быстро отбросил эти мысли.

Всё решится там, в Центре. Сейчас нужно подготовиться. Кеорт вернулся в хранилище и поднял очередную бочку.

Он перебирал разложенные на столе детали. Воронёная сталь почти не давала бликов в вечернем свете, сочившемся сквозь окно жилого модуля. В комнате было уже почти темно, но ему это не мешало.

Тугая пружина, тяжёлая затворная рама, один из сменных стволов – всё собиралось воедино, становилось на свои места. В жилом модуле слышны были только мягкие щелчки запирающих механизмов, металлическое позвякивание и постукивание увесистых деталей по столешнице. Больше никаких звуков. Ни мерного дыхания двух спящих людей за стеной. Ни спокойных разговоров вполголоса. В соседней комнате теперь была только пустая кровать без белья и слой пыли.

Морин сидела рядом, на его койке, поджав под себя босые ноги. Она была на расстоянии вытянутой руки, но он почти не слышал, как она дышит. Свет из окна не доставал до неё, погружая в густую тень всё, кроме стола.

Собранное оружие легло на столешницу. Кеорт провёл по нему пальцами с каким-то тёплым чувством – надёжное, изготовлено с безукоризненной точностью. Повернувшись к другому краю стола, взял в руки нечто совершенно иное даже на ощупь – грубое, сомнительное, кустарное. То, что он сделал сам из подручных материалов.

Он был готов к тому, что не соберёт и половины необходимого, но Плутос его удивил. В основном он нашёл у них растащенное из отеля имущество блока безопасности. Ему никто не отдал оружие, которое местные наверняка забрали из санатория, но на это он и не рассчитывал. У него было достаточно знаний и умений, чтобы с помощью простых инструментов сделать из предметов мирного назначения нечто смертоносное.

Его этому учили. А он всегда был хорошим учеником.

Кеорт ничего не отбирал. Большинству местных достаточно было просто приказать. Они по-прежнему не раздумывали, имеет ли Кеорт право им приказывать – просто слышали команду, отданную начальственным тоном, и отдавали ему то, что он требовал. Некоторые колебались, но потом всё равно отдавали. Слово «надо» по-прежнему имело здесь колоссальную силу, и мешок за спиной у Кеорта быстро набирал вес.

Возможно, чтобы окончательно избавиться от привычки подчиняться, нужно получить несколько пуль. Потерять несколько пальцев. И несколько близких людей.

Всё, что он собрал, выглядело как куча хлама, но он чётко представлял, что с этим делать. В гараже он сваривал, паял, резал и скручивал: должно быть, этому он научился в ходе какого-то из «внедрений», как и всему остальному, что он умел. В посёлке можно было найти почти любые инструменты. Работа шла быстро, Кеорт не мог остановиться. Спал он всего дважды, оба раза свалившись рядом с верстаком.

Ему снилась долина в форме чаши, зубчатые горы рядом с ней. Гигантский человеческий мозг на дне долины. Чернильное небо, разрываемое молниями. Невообразимо огромное солнце, в которое он падал.

«Интересно, что снится Крону? Планета, населённая новоиспечёнными сотрудниками «Тенфорс индастриз»? Он сам, перековывающий адептов других компаний? Высшее руководство, спускающееся с небес в ореоле почитания, и как он докладывает о проделанной работе, весь раздутый от гордости? Что он видит в своих снах?»

Кеорт думал, что на подготовку у него уйдёт дня три. Он справился за полтора, даже с учётом искалеченной руки. Кости всё ещё не до конца восстановились и болели; правильно было бы заново наложить гипс, но он слишком громоздкий и ограничивает движения, пришлось обойтись тугой повязкой.

Он уже привык к увечью в достаточной степени, чтобы держать инструменты оставшимися тремя пальцами, но отдавал себе отчёт, что стрелять правой рукой уже не сможет, а левой владеет ровно настолько, чтобы вести огонь из простых позиций. Открытый бой, как в санатории – на такое он больше не способен. Он будет действовать иначе.

Разложив на столе специальный рюкзак, предназначенный для стрелкового комплекса, он откинул в стороны четыре похожих на лепестки отделения. Матерчатые кармашки, усеивавшие лепестки, были пусты – в большинстве приспособлений, которые в них хранились, сгорела электронная начинка. Кеорт принялся укладывать в рюкзак всё, чем он собирался пользоваться.

Усиленный оптический прицел, сбоку напоминающий бутылку, тяжёлый дискообразный магазин, сменные стволы, толстый глушитель-пламегаситель – всё это устанавливалось на облегчённую ствольную коробку и превращало оружие в автомат, или в снайперскую винтовку, или в скорострельный дробовик. Дозвуковые патроны в отдельном магазине в сочетании с пламегасителем сделают стрельбу тихой и незаметной. От небольшого подствольного гранатомёта пришлось отказаться – гранаты к нему были оснащены «умным» электронным взрывателем, пришедшим в негодность. Тем не менее выбрасывать их Кеорт не стал – для них нашлось лучшее применение.

В целом Кеорт был очень доволен стрелковым комплексом, который он забрал из затерянного аванпоста – это оружие по мере надобности превращалось именно в то, что было нужно здесь и сейчас. Как и он сам.

Собранный рюкзак для стрелкового комплекса нужно было надевать через голову, при этом одна половина располагалась на груди, другая – на спине; в таком состоянии снаряжение выполняло функцию дополнительного бронежилета. Плоские рожки, большие диски – все заполнялись патронами одного калибра, но разного назначения, со своими особенностями.

И с общим недостатком: любой патрон для этого оружия не мог справиться с материалами, используемыми для современной брони. При всей своей многофункциональности стрелковый комплекс GR-244 устарел.

«Кто умеет всё, тот умеет всё одинаково плохо».

Титановые пули, выпущенные Артоном из «Паладина», прошивали тела охранников крепости насквозь, но для их собственного оружия их же броня была практически непреодолима. Даже если Кеорт сумеет захватить у кого-нибудь из людей Крона импульсное ружьё, он не сможет из него стрелять, имея всего одну полноценную руку.

Он перевёл взгляд на кровать, осмотрел разложенную на ней экипировку. Вот что будет на нём: гибкий бронежилет, серый в бурых разводах, наколенники, наплечные щитки, перчатки. Часть элементов, защищавших ноги и руки, он убрал, чтобы снизить вес и увеличить свою подвижность.

Всё это Кеорт снял с охранника, убитого выстрелом в лицо. Его шлем был полон крови, в лицевой пластине зияла дыра. Кеорт взял шлем другого мертвеца, надел на голову и тут же снял – в нём он почти ничего не слышал, а лишать себя такого преимущества, как обострённый слух, он не хотел.

Броня его не спасёт. Он сделает ставку на скорость, скрытность, на собственные навыки и импланты – на всё, чем его наделили и чему обучили.

– Почему ты улыбаешься? – спросила Морин из тёмного угла.