– Всё не совсем так. Это трудно объяснить… Поговорите об этом с родителями.

«Не хотел бы я быть на месте этих родителей, когда придётся отвечать на их вопросы», – подумал Кеорт.

Дети семенили рядом с ним, заглядывали в лицо. Наивные глаза смотрели на него снизу вверх. В них было что-то такое, что раньше он видел у Эйди.

«Или я хотел бы? Чтобы у меня были такие дети?»

– А где второй? – спросил, сильно картавя, усыпанный веснушками мальчик. – Большой, злой, страшный?

– Он далеко, – ответил Кеорт. – Он вряд ли сюда вернётся.

– Вы полетите к нему? – спросила девочка, склонив набок голову цвета свежей соломы.

Она смотрела как-то очень по-взрослому глубокими голубыми глазами.

– Я полечу, – ответил Кеорт. – Мне нужно попасть в одно место, и он там тоже будет.

«Они все родились после Краха, судя по возрасту. Действительно, раньше они вряд ли могли бы появиться на свет. До Краха все были слишком заняты работой».

Они замолкли, глядя на его куртку, и он уже начал придумывать, что соврать насчёт въевшихся в ткань бурых пятен, но понял, что они смотрят на его плечо.

– А что у вас за нашивка? – спросил один из них, постарше.

– Странная такая, – протянул картавый. – Совсем не похожа на наши.

Кеорт взялся за края нашивки и потянул. Она отрывалась трудно, он пришил её как следует, и тогда у него было две полноценных руки. Клешня срывалась и болела, но он всё же справился и протянул нашивку притихшим детям.

– Это вам. Подарок, на память.

Они взяли нашивку сначала с опаской, но быстро оттаяли, начали передавать её друг другу.

– А что тут нарисовано? – спросил тот, что постарше. – Кто этот многорукий?

– Это человек, – ответил Кеорт. – Обычный человек. Он защищает солнце. Круг позади него – это солнце. Оно почти такое же, как здесь, только оно очень далеко отсюда. – Он улыбнулся так по-доброму, как только сумел. – Это просто картинка. Она ничего не значит.

– За что его так растянули? – спросила девочка.

– Потому что он сам позволил, – ответил Кеорт.

– Ну и дурак! – сказал мальчишка лет семи. – Я бы никогда не разрешил, чтобы со мной так делали! – Он замотал вихрастой головой. – Никогда!

– И правильно, – сказал Кеорт. – Мне надо идти.

Они отстали, сбившись в громко перешёптывающуюся кучку. Уходя, Кеорт старался не оглядываться на них.

«Мы все – все, кто прилетел на Терну-31 – мы упустили в жизни что-то очень важное».

Кеорт направился в центр посёлка, к чёрному зиккурату. Он стоял на своём месте, всё такой же уродливый и чёрный от плесени, каким был всегда. Быстрее всего до него можно было добраться через площадь, обойдя длинное общежитие. Проходя мимо входа, он невольно зацепился взглядом за выбоины от пуль на стенах и вытер ладони об куртку – руки опять сделались липкими.

Низкий гул холодильных установок хранилища обычно было слышно ещё от общежития. Сейчас его перекрывал шум кипящей на площади толпы.

– А я всё равно не понимаю! – Крик вырвался из общего шума. – Объясни мне, Райтнер! Нам всем объясни!

Толпа плотным полукольцом обступила координатора, приперев его к стене общежития. Шляпа Райтнера торчала над головами, он казался одиноким пугалом над травой.

– Тенденция к снижению темпов производства приведёт к негативным последствиям, – начал координатор, но ему не дали развить его сложную мысль.

– К каким ещё негативным последствиям?! Посмотри на хранилище! – гневно выкрикнула женщина. – Оно уже ломится. И так всегда! Мы каждый год выбрасываем то, что не съели за зиму! А потом сажаем заново, и сажаем больше, чем нам надо! И гнём спину от весны до осени непонятно зачем. А зимой ты нам какие-то поручения придумываешь! Экзамены по корпоративной культуре! Оно нам сейчас-то надо?

– Методы работы нужно совершенствовать, повышать производительность труда…

Райтнеру приходилось тяжело. По усатому лицу катился крупный пот, несмотря на прохладную погоду. Он был один: Лестер отсутствовал по понятным причинам, жабоподобной Умы Анн-Керн тоже нигде не было видно. Без неё все усилия координатора сходили на нет – некому было превращать лингвистических выродков в подобие слов здорового человека.

– Повышать производительность? – возмутилась женщина. – Как ты себе это представляешь, координатор? Как бы ты более производительно прополол грядки?

– Да он никогда за инструменты не брался! – донеслось из толпы. – Даёт тут нам наставления, а сам работать не умеет!

– И вообще, если уж честно: нас теперь меньше, чем было, – произнёс рассудительный голос. – А ты требуешь, чтобы мы выполняли тот же общий объём работы, что и раньше. Общее количество заготавливаемой продукции надо уменьшать!

– Нельзя снижать количественные показатели, – не сдавался Райтнер. – Проект «Сизиф» не предполагает уменьшения объёмов. Его нельзя менять на местах, недопустима корректировка производственного процесса…

– Да ты нас как будто работой завалить пытаешься, Райтнер! Чтобы мы ничего, кроме работы, не видели! Чтобы думать было некогда!

«Плохи твои дела, координатор», – подумал Кеорт.

Не дослушав, он пошёл к зиккурату.

Бочки были тяжёлые и неудобные. Никаких ручек на них не было, и с ними было особенно тяжело управляться, имея в активе всего одну здоровую руку. Катить их по полу зиккурата он не решился, опасаясь повредить их и пролить ценное содержимое. Одна из бочек выскользнула у него из рук и едва не сломала ему ступню. Растирая отбитую ногу, он подумал, что его операция могла бы закончиться, не успев начаться.

Мысленно он так и называл задуманное – «операция». Сначала он удивился такому обозначению, потом понял, откуда взялось это слово. Он уже это делал. Он точно так же готовился к нападению, к тайному проникновению, к диверсии – в другом месте, под другим именем, с другим лицом.

Бочки становились аккуратными рядами в десантном отсеке бота. Кеорт посадил его прямо рядом с хранилищем: управление становилось всё более отзывчивым и понятным, машина всё лучше слушалась движений уставших рук.

Вынося бочки из зиккурата, Кеорт не мог отделаться от ощущения, что он совершает некое святотатство. Эта мысль была явно иррациональной, но всё равно оставляла неприятный осадок.

– Воруешь у меня горючее?

Кеорт поставил бочку на землю, вытер пот со лба и обернулся к стоящему в выходе из десантного отсека координатору.

– Вообще, это мы его сюда привезли. Оно наше.

– Вы передали его мне… посёлку.

– Под твоим руководством оно слишком быстро превращается в дым. – Кеорт посмотрел в поля через плечо Райтнера. Тот не повернулся, продолжая смотреть на Кеорта в упор.