Ревун устроился на высоком табурете подальше от хлопочущего Длиннотени. Он с любопытством разглядывал коллекцию безделиц мистического и колдовского свойства, собранную хозяином крепости всего за одно поколение. Подобные вещи, весьма немногочисленные, когда-то служили Госпоже, а при ее муже их не существовало вовсе.

Эти двое желали все на свете прибрать к рукам. Ревуну удалось освободиться, но у него таких вещей – лишь горстка, да не больно-то он в них и нуждается – чай, не стяжатель. Другое дело – Длиннотень. Этот норовит добыть хотя бы по одному экземпляру, потому что мечтает заполучить весь мир.

Многое в коллекции Длиннотени лежало без дела. И как подозревал Ревун, вряд ли эти вещи когда-нибудь пригодятся. Чаще всего они приобретались просто из жадности – чтобы не достались другим. Такой уж у Длиннотени характер.

В зале было очень светло. Сквозь хрустальные стены проникал дневной свет, да вдобавок хозяин щедро наполнил помещение яркими лампами – не найдешь двух с одним и тем же маслом. Длиннотень позаботился о том, чтобы ни один предмет здесь не отбрасывал тени. Он был в ужасе, хотя нипочем бы не признался в этом.

Длиннотень отметил высоту солнца:

– Близится полдень. Пора начинать.

– Почему сейчас?

– В полдень они наименее активны.

– Ну-ну, – неодобрительно буркнул Ревун.

Длиннотень вознамерился поймать Тень покрупнее и поголоднее и натравить ее на Душелов. Нелепая затея, считал Ревун. Слишком сложно, да и не нужно. Где сейчас Душелов, им известно. Куда разумней послать солдат, да побольше, – с серьезным войском ей не справиться. Но Длиннотени хочется драмы.

Это неоправданный риск. Можно выпустить на свободу силу, которая окажется неуправляемой.

Ревуну вовсе не хотелось участвовать в этом действе, но Длиннотень не оставил выбора. В таких делах он мастер.

По старой дороге на плато поднимались несколько сот человек. Они тянули за собой закрытый черный фургон. Обычно в подобные повозки впрягают слонов. Никакое гужевое животное, как его ни истязай, не приблизится к ловушкам для Теней. Но рабы боялись Длиннотени пуще любого иного зла. Они слишком хорошо знали, на что способен их хозяин.

Люди подкатили фургон задом к главной ловушке.

– Ну что ж, приступим, – хихикнул Длиннотень. – Ночью, в ведьмин час, твоя старая подружка сделается абсолютно безобидной.

Ревуну не верилось в это.

Душелов сидела посреди поля, и выглядела она как самый обыкновенный пень. Кругом вились вороны. Их тени плясали на пшеничной стерне. Вдалеке угадывались очертания незнакомого города.

Появился Жабомордый:

– Они что-то затевают.

– Я это поняла, когда вороны перестали меня слушаться. И что же готовится, интересно?

Ухмыльнувшись, бес описал увиденное.

– Либо они забыли принять тебя в расчет, либо хотят, чтобы ты меня дезинформировал. – Она двинулась к городу. – Но в этом случае они бы постарались обмануть и ворон, разве не так?

Бес промолчал. Риторический вопрос.

– Но почему вся эта возня – днем?

– Потому что ночью та, кого Длиннотень боится до смерти, способна на любые сюрпризы.

– Понятно. Но до темноты они не сделают своего хода. Им нужно, чтобы она была в полной силе.

Жабомордый зароптал – мол, сколько еще ему ждать обещанного освобождения?

Душелов расхохоталась. Это был смех шаловливой девчушки.

– Думаю, уже вечером будем в расчете. Если сделаешь из меня хорошую иллюзию.

– Что сделаю?

– Давай осмотрим для начала город. Как он называется?

– Дхар. То есть Новый Дхар. Старый Дхар оказал упорное сопротивление Хозяевам Теней, когда они вторглись в страну, и был уничтожен.

– Интересно. И как тут относятся к Хозяевам Теней?

– Не жалуют.

– А ведь выросло новое поколение. Это может быть забавным.

Когда наступила темнота, огромная площадь в центре Нового Дхара оказалась необычно пустой и тихой, если не считать каркающих и пикирующих ворон. Приблизившись к ней, человек испытывал холод и страх и спешил ретироваться.

На бордюре фонтана сидела женщина, болтая ногами в воде. Вокруг кишели вороны – одни улетали, другие прилетали. На краю площади, в тени, притулившись к стене, за женщиной наблюдала другая. Это была скрюченная, сморщенная старуха; вечерний холод заставлял ее кутаться в лохмотья. Казалось, обе готовы ждать вечно.

Их терпение было вознаграждено.

В полночь появилась Тень, огромная, страшная. В Новом Дхаре даже те, кто не обладал магическими талантами, ощущал эту жестокую темную силу на расстоянии многих миль.

Плакали дети, матери пытались их успокоить. Отцы запирали двери, спешили укрыть своих жен и чад.

Тень с ревом ворвалась в город и понеслась к площади. Закаркали, заметались вороны. Могучая голодная тварь налетела на ту, что сидела у фонтана.

Женщина засмеялась. И исчезла.

Вороны насмешливо галдели. Женщина хохотала, стоя на краю площади.

Тень развернулась и снова атаковала. Но женщины не оказалось на месте. Только хохот позади Тени.

Жабомордый, притворяясь Душелов, целый час водил Тень по городу, по местам, где она могла убивать и уничтожать, превращая эти места в очаги ненависти, которая будет долго и тщательно подпитываться. Тень была неутомима и упорна, но глупа. Ее не заботило, какую память она оставит по себе в Новом Дхаре; она лишь ждала, когда преследуемая допустит ошибку.

Старуха на площади неторопливо поднялась и заковыляла к дворцу наместника Длиннотени. Вошла беспрепятственно – часовые будто ослепли. Проковыляла в комнату для хранения ценностей, где наместник копил сокровища, отнимаемые у жителей, и открыла массивную дверь, секрет которой, считалось, известен лишь хозяину. В хранилище она из старухи превратилась в Душелов. Ей было очень весело.

Пока Жабомордый дурачил Тень, Душелов успела узнать ее повадки. Тень вынуждена преодолевать все расстояние между двумя точками, бес обходится без этого. Если охотница не зазевается, он так и будет уходить из-под удара.

Изучив Тень, Душелов поняла, куда ее можно заточить.

Она потратила час на изготовление вместилища для Тени, затем еще час на мелкие чары, способные сбить монстра с толку. Даже если кто-нибудь освободит Тень, она уже и не вспомнит, зачем явилась в Новый Дхар.

Душелов вышла и притворила дверь, оставив щелку. Затем изменила облик, прикинувшись одним из дворцовых стражей. И отправила Жабомордому мысленный сигнал.

Бес примчался на зов. Материализовавшись рядом, он приплясывал от счастья – ему удалось заманить охотницу в ловушку. Душелов захлопнула за Тенью дверь и наглухо запечатала. Ухмыляясь, Жабомордый сказал: