способность ходить воины легиона во время объявленной битвы с демонами, дабы уравнять возможности духов, ни о том, что рядом десятки элитных воинов.

— Агни, не надо. Ты уже победила, — ее крыла коснулась кольчуга. Рука Михаила легла не плечо. — Предоставь поединок с ним мне. Разве ты не видишь, что он сейчас и так лопнет от злости?

Агнесс повернула лицо. Близко к ней стоял первый архангел с тихой теплотой на устах.

— Ад не ведал такого пассажа долгие века, — шепнул Михаил. И Агнесс узрела столь знакомый мимолетный смех в его глазах.

Она кинула на Князя короткий взгляд. Самуил вправду напоминал газовый баллон, который раскалили до самого предела. И никакие ухмылки и иглы не помогали скрыть его ярость.

— Миша, прости меня, — вполголоса произнесла Агнесс и замолчала, не находя, что еще сказать. Ее ресницы опустились, подрагивая, в камни.

— Я все понимаю… Главное, что ты вернулась… — прошептал архангел.

— Эй, вы двое! — окликнул Самуил. — Я вам не мешаю?

— Нет, Сэм, никогда, — громко ответила Агнесс. — Ты не в силах помешать даже ребенку поставить свечку в храме.

— О, моя школа! — обрадовался Габри. В порыве восторга он подлетел к Уриилу и хлопнул его по плечу. От огненного архангела взвился столб красных искр, пламя попыталось перекинуться на рукав Гавриила.

Ур напряженно смотрел вперед, закусив нижнюю губу.

— Не волнуйся, все будет хорошо.

Уриил не сразу понял, кто это сказал. Его глаза широко раскрылись на ребенка, который стоял у его колен и глядел огромными чистыми зрачками. Все волнения и угрызения души взрослого открылись маленькой детской душе.

На губах Самуила отобразилась надменная холодная улыбка, перекрывшая его дыхание настолько, что от сдавившего негодования он не мог более вымолвить слова. Его спасение пришло неожиданно.

На сцену, двигаясь из шатра, величественной походкой вышла Диана в золотом платье, появляясь, как королева перед придворными. Она приблизилась к Самуилу и остановилась, чинно беря его под руку.

— Ты с кем разговариваешь, безмозглая шваль?.. — возвысила голос Диана, сверкая четкостью слов и дорогой огранкой бриллиантовых глаз. — Да ты посмотри на себя, уродливая архангельская подстилка!.. Неужели ты, убогая, и впрямь могла предположить, что Князь предложит тебе свою любовь?.. Да такая как ты сгодится только на роль самой дешевой шлюхи для наших второсортных демонов!.. Которая на досуге вылизывала бы языком порог нашей спальни! Я права, дорогой?.. — обратилась она к мужу.

Диана резала глаза в дикой отвязности своих слов. Адское сияние ее облика достигло зенита, дополняясь всесильным торжеством: показная злость не могла скрыть горящей радости, от которой Княгиня была готова взорваться.

Самуил обратил на жену темный взор.

— Абсолютно права, киска, — молвили его губы в ответ.

— Интересно, сами-то поверили? — пробормотал Михаил себе под нос. Агнесс увидела, что он с трудом давит улыбку и качает головой.

— Нет, ты только взгляни на него! — дернула Самуила Диана. — Он смеется над нами!..

— Недолго ему осталось, — Самуил заметил, что все его войска полностью перестроились. — Может быть, начнем, раз все уже в сборе, или ты горазд лишь прятаться за болтовней своей подружки, великий архангел?.. — адресовал он слова брату.

— Я готов начинать, — ответил Михаил. Он посмотрел на Агнесс. Сама не зная, откуда открылось ей это, она поняла его без слов и шагнула навстречу. — А ты готова, любимая?

— Да, — короткое дыхание вырвалось, его обжигая.

— Да будет воля Твоя… — выдохнул Михаил. В один миг он свободной рукой притянул помощницу вплотную к себе, одновременно подбрасывая меч в воздух. Агнесс прильнула к нему грудью, обнимая двумя руками за шею. Ее оружие тоже вылетело из рук, взметнувшись лезвием вверх.

— Чего они делают? — не поняла Диана.

— Да черт их знает! — раздраженно воскликнул Самуил.

Два ангельских меча взмыли в небо, налету переворачиваясь. Лезвие с именем Михаила вылетело выше и, ускорившись, пересеклось с мечом Агнесс, сливаясь с ним в единое целое. Сверкнувшая молния упала между архангелом и помощницей, пойманная сразу двумя правыми ладонями. Пальцы Михаила накрыли обхватившую рукоять руку Агнесс.

Михаил прижал помощницу к себе, с плеч и до ног закрывая ее крыльями. В этот момент на небе отобразилась снежно белой звездой вспышка, которая, раскрываясь, обрушилась вниз нескончаемым потоком невещественного света. Скрывая от глаз, Михаила и Агнесс накрыл ливень сияющего водопада.

— Что это?.. — ошеломленно произнес Салафиил.

— Это нечто! То есть никто не знает, что означает это что-то, взявшееся из ничего! — возбужденно проговорил Габри.

— Я знаю! — услышал он взбудораженный голос Варха.

Младший архангел словил вопросы во всех взглядах.

— Что? — переспросил Рафаил.

— Это!.. Это должно быть оно!.. — неровно объяснил Варахиил. — Я сейчас найду! — перед ним возникла раскрытая книга, которую он принялся лихорадочно листать. — Я знаю! Мне было предсказано, я знаю!.. — он так разволновался, что не мог спокойно стоять, дергаясь то одной ногой, то другой.

Агнесс чувствовала, как ее кожа растворяется, соприкасаясь с кожей архангела. Не мешали этому исчезнувшие на мгновения кольчуги. Сердца, которые совсем недавно бились рядом, губы, стяжавшие общую улыбку, теперь становились одним в мире, где таял поцелуй, объятия, прикосновения, становясь всем вместе, постоянно единым состоянием, в котором были лишь два полюса, как обоюдный выдох, вышедший в бытие. Поток с неба усилился, и уже ни она, ни он не могли распознавать, только чувствовать, что творилось внутри них. Михаил уже не держал ее руку, не укрывал ее своим телом, но был частью чего-то того нового, что возникло из них двоих. И теперь ни слов, ни голоса, ни понимания не требовалось там, где раскрывалось то, что было выше желания быть вместе, — воплощение самой любви и небесного слияния, той тайной, что была сокровеннее всех тайн во Вселенной, что включала в себя все ее таинства. Не объединяющая, но делающая единством, обновленным светом чистоты.

— Карапуз, давай быстрее! — Габри не выдержал и бросился на помощь Варахиилу. Однако его рвение лишь помешало младшему брату, который, видя, что Гавриил его окончательно запутывает, начал отбиваться, с трудом удерживаясь на ногах под напором Музы.

— Вот оно! — Варахиил ткнул палец во внезапно открывшийся и чуть было не ускользнувший снова лист. — «Два начала…» Так… «Два начала диалектики. Не будет больше притяжения. Не будет спора и отталкиваться не будут друг от друга. Но когда равный приблизится к равному, когда душа дотянется, поцеловав, до лба другой души, тайна откроется, скрытая от глаз. Сгладится разность рождений и природы, тогда два естества станут едины, как существовало до начала времен…» — серо-зеленые глаза поднялись.

Волна света той порой достигла кульминации своего величия и, нагнетаясь на тела ангелов, внезапно взорвалась, превращаясь в