войска шли в ногу, стреляли по команде, а затем беглым шагом пересекали последние несколько ярдов и переходили в штыковую атаку. Наполеон располагал артиллерию в линии пехоты, причем орудия двигались вперед вместе с линией, чтобы наносить как можно больший урон врагу перед решающей атакой пехоты. Американцы с большим успехом использовали такую тактику во время войны с Мексикой — доктрина Вест-Пойнта приветствовала наступательные операции. Большинство высшего офицерского состава армий в Гражданскую войну сражались в Мексике и (или) учились в Вест-Пойнте; обе «школы» научили их тому, что битвы выигрывает наступление колонн пехоты, поддержанное артиллерией[863].

В Мексике кампания обошлась без больших жертв, так как основным оружием пехоты было однозарядное, заряжавшееся с дульной части гладкоствольное ружье. Максимальная дальность его стрельбы составляла 250 ярдов, а эффективность (расстояние, с которого хороший стрелок может регулярно поражать цель) — около 80 ярдов в безветренную погоду. Таким образом, наступавшие были обязаны двигаться сомкнутыми рядами, чтобы огонь этих несовершенных ружей был концентрированным. Артиллерия могла сопровождать стреляющих пехотинцев, так как расчеты были в относительной безопасности от стрелкового огня противника, если не приближаться к его позициям менее чем на 200 ярдов. Штыковая атака обычно заканчивалась успешно, так как последние 80 ярдов пехотинцы могли преодолеть беглым шагом за 25 секунд, которых обороняющимся едва хватало для того, чтобы перезарядить свои ружья для следующего залпа.

Нарезной ствол увеличивал дальность выстрела в четыре раза, придавая конической пуле такое вращение, что она буквально сверлила воздух. Этот факт был известен уже давно, но до 1850-х годов лишь особые полки или одна-две роты на полк вооружались нарезными ружьями. Эти роты использовались для ведения перестрелки, то есть они действовали впереди и на флангах основных сил, наступая и отходя врассыпную и стреляя с большого расстояния, выбирая мишени по своему усмотрению. Учитывая большую дальность и кучность стрельбы из нарезного ружья, почему же было не вооружить ими всех пехотинцев? Дело было в том, что пулю, подходящую для нарезного ствола, трудно было ввести в ствол. Доходило до того, что стрелки помогали шомполу молотком. После нескольких выстрелов из такого оружия в нарезах ствола скапливались частицы пороха, соответственно, перед дальнейшим использованием его нужно было чистить. Быстрая и надежная стрельба была очень важна в ходе боя, поэтому снабжение таким оружием всех пехотинцев являлось непрактичным.

Так обстояло дело до 1850-х годов. Хотя в усовершенствование нарезного оружия внесли вклад несколько человек, основные заслуги принадлежат капитану французской армии Клоду-Этьену Минье и американцу Джеймсу Бертону, оружейному мастеру завода в Харперс-Ферри. В 1848 году Минье изобрел пулю удобного для заряжания размера, в момент выстрела расширяющуюся и врезающуюся в нарезы, Бертон придумал ее более дешевый в изготовлении вариант. Так появилась знаменитая «пуля Минье», использовавшаяся в Гражданской войне. Превосходство винтовок было продемонстрировано англичанами и французами во время Крымской войны. Будучи в 1855 году военным министром, Джефферсон Дэвис перевел армию Соединенных Штатов на винтовку «спрингфилд» 58-го калибра. Наряду с похожей на нее винтовкой «энфилд» (577-го калибра, в которой использовалась такая же пуля) она стала основным оружием пехоты в Гражданскую войну.

Но так как эти винтовки оставались дульнозарядными, их эффективность была низкой. Даже самый ловкий солдат не мог сделать больше трех выстрелов в минуту. Некоторые изобретатели к 1861 году разработали образцы винтовок, заряжаемых с казенной части, но при использовании бумажного патрона (содержащего пулю и порох), бывшего тогда в употреблении, газ и пламя могли вырваться из казенника, что делало винтовку ненадежной и даже опасной для стрелка. Прогресс в решении этой проблемы сделал однозарядные карабин и винтовку Шарпса популярными среди федеральной кавалерии и снайперов, которым удалось раздобыть их. Изобретение металлических патронов позволило северянам к 1863 году вооружить кавалерию и некоторые пехотные полки магазинными винтовками, из которых наиболее удачной был семизарядный карабин Спенсера. Пороховой заряд в таких ружьях был небольшим, и дальность стрельбы по сравнению с «бумажными» патронами «Спрингфилда» и «энфилда» была соответственно меньше, к тому же они были чаще подвержены поломке. Так что дульнозарядные ружья оставались основным оружием пехоты обеих армий в течение всей войны.

Промышленность Севера за время войны выпустила более двух миллионов винтовок; Юг, будучи в состоянии произвести гораздо меньше, уповал в основном на импорт оружия сквозь кольцо блокады и на трофеи. В 1861 году ни одной из сторон не хватало винтовок, поэтому большинство солдат довольствовались старыми гладкоствольными ружьями, взятыми из арсеналов. В 1862 году большая часть полков северян получила «Спрингфилды» или «энфилды», в то время как конфедераты преимущественно обходились все теми же старыми ружьями. Это стало одной из причин больших потерь южан в Семидневной битве. К 1863 году почти все пехотинцы обеих армий имели на вооружении винтовки.

Переход от гладкоствольного оружия к нарезному имел два важных последствия: увеличилось количество жертв и качественно усилилась оборона. Офицеры, воспитанные в рамках старых тактических догм, с трудом осознавали эти перемены. То и дело генералы обеих армий требовали наступать в традиционном сомкнутом строю. С расстояния 300–400 ярдов оборонявшиеся из винтовок косили наступающих. Значение артиллерии как наступательного рода войск падало, потому что точность стрельбы на дальнее расстояние была невысока, а сопровождать пехоту до вражеских позиций пушки более не могли, так как снайперы могли подстрелить канониров, а тем более лошадей с расстояния в полмили. Снайперы также охотились на офицеров, что помогает понять, почему потери среди командного состава и особенно генералов были выше, чем среди низших чинов. Офицеры с обеих сторон стали по возможности избегать ездить верхом, а также надевали форму младших чинов с нашитым на ней знаком различия, позволявшим определить звание. Бой конницы с пехотой, и без того «выходивший из моды», ушел в историю после появления винтовок, которые могли уложить лошадь задолго до того, как всадник успевал достать саблю или воспользоваться пистолетом.

Гражданская война ускорила эволюцию боя кавалерии в спешенном порядке, и лошадь все больше превращалась в транспортное средство, теряя значение оружия.

Время шло, и накапливавшийся опыт солдат подсказывал им новые тактические приемы, обусловленные применением винтовок. Пехотные соединения ослабили строй и превратились в подразделения, где солдаты двигались вперед стремительными бросками, используя укрытия на местности для перезарядки оружия перед очередным броском на следующие несколько ярдов. Теперь солдаты действовали группами по два-три человека, чередуя стрельбу и зарядку своих винтовок, обеспечивая таким образом непрерывный, а не залповый огонь. Однако офицерам было тяжело контролировать крупные части, применявшие подобную тактику. Это ограничивало применение рассыпного строя и в отдельных случаях вынуждало использовать сомкнутый строй вплоть до конца