— Клаус, — тихо говорит он, — да я сам пострадал от них! И Бет может подтвердить. У него была дудка.

— Кто такая Бет?

— Моя напарница. Девчонка немного не в себе, но стреляет неплохо.

— Ты совсем идиот, скажи мне? Доверяешь оружие невменяемой девке? А если она проделает дыру в твоей глупой голове? У тебя в парке шатаются мигранты, управляющие опасным зверьем, которое ты не можешь истребить уже полгода. А келла должна за тобой убирать?

— Господин келларь! — умоляюще ноет Томашек, — это невозможно проделать с одним стволом! Можно же было сначала перетереть с теми фанатиками? Ведь худшее, что им может грозить это Корпус или работы в шахтах.

— Расскажи это парням, — обрывает его Клаус, — ты же все видел. Три в больнице, один в морге. Крисы. Крисы, сечешь? Которым никто не предавал значения, пока там не образовались твои мигранты. Шахты! Ты издеваешься?

— Они не мои, Клаус. Клянусь Густавом, я вообще не при делах!

— Скажи еще, что они тебе не платили, за то, что ты их там пригрел.

— Да клянусь тебе! Я же сам пришел к вам!

Я заворожено слушаю. Клаус — келларь! И даже ослу понятно, что дела у него сейчас, примерно такие же, как с торговлей растениями. Видимо они сунулись в парк, чтобы выкурить бен Афлекка с товарищами и жестко обломались. Цзыгу — келла железного Густава, один ноль. Совсем немудрено, если лезешь на рожон, не зная где поскользнешься. Тут мой милый дракончик, чьи раны я не раз шила проволокой дал бы пару советов. Увы, мудрого чешуйчатого обжоры здесь нет.

Один — ноль. Обозленный келларь Клаус спешит сравнять счет. А для этого ему каким-то чертом понадобилась Сью. Хвала бородатой Матушке, что я не заперлась к толстухе! Одно мгновение и ситуация запуталась бы до безобразия. Хотя. Я же разболтала цветоводу, что работаю в парке? И кто меня за язык тянул? Медленно выдохнув, я слышу, как хлопает дверь и возмущенно визжит Сью, которой совсем не нравятся поздние визиты, у нее день до тридцати шести и вообще много важных дел. Отчет на служебную записку начальнику сектора и подготовка к совещанию.

— Позже подготовишься, — злобно определяет Клаус, — сейчас не до вашего дурацкого цирка. Твои крисы только что сожрали моего товарища.

Его голос глухо доносится из-за тонкой перегородки между вонючим убежищем прекрасной Беатрикс и кабинетом нашего начальства. Медленно скользнув пальцами по стене, я обхожу хлам брошеный уборщицами как попало и, сместившись глубже в кладовку, прижимаю ухо к стене.

— Выметайся!! — вопит Сью. Все как всегда, ей только что наступили на больную мозоль, на ее любимую бюрократию. И теперь бегемотиха немного не в себе.

— Или что?

— Или я звоню господину начальнику сектора!

В ответ келларь советует ей проделать кое-что с этим самым начальником, отчего я краснею. Сью задыхается от возмущения.

— Ты разговариваешь с келларем Нижнего Города, если ты еще при памяти. Мы в ваши дела не вмешиваемся никогда, но сейчас я буду вынужден доложить в Харидвар, что парк это потенциальная угроза жизни местных жителей, просекаешь, мадам? Что он заражен мигрантами и необходим карантин. Мы только что попытались выкурить оттуда шестерых мигрантов и потеряли четырех человек. Не твоих идиотов — мальчиков в пиджачках, не кретинов из пешеходного контроля, а четырех ветеранов. Ты понимаешь, что это значит для келлы Железного Густава? И понимаешь, кому я сообщу об этом?

— Ветеранов, — фыркает Сью, — я вас туда не посылала! Вы все добровольцы и если хочешь тыкать мне своим статусом, сначала запишись на прием. Талоны на входе.

— Ты совсем тупая? — угрожающе гудит Клаус, — мне наплевать на твое отношение к Корпусу. Я просто введу карантин по парку и прилегающим кварталам. Что ты будешь делать?

— Парком занимается Манджаротти и его припадочная девка, мы им за это платим. У меня с бумагами все в порядке, келларь, — бухтит жируха. Последнее слово я еле слышу, и мне кажется, что она обливается потом. С чего это такой испуг? С чего, черт побери? Карантин? Колесо моей судьбы ускоряется, вихляясь на ходу. Не хотелось бы на полном ходу слететь с него и разбиться. Еще более не хотелось рехнуться от скорости наступающих событий. Я внимательно прислушиваюсь к спорщикам.

— Мне до одного места твои бумаги. Можешь ими подтереться. Я затребовал технику, через шесть часов ее доставят из Харидвара, и мы выжжем твой парк дотла.

— Ну, не собираетесь же вы в центре города устраивать боевые действия?

— Именно это я и собираюсь сделать.

— Не думаю, что это понравится господину начальнику сектора. Скоро открытие парка, мы уже почти отремонтировали мериканские горки и скоро привозим ларек с пирожками.

— Горки? Это там, в прошлом году четверо скончались от испуга? Еще один слетел с них на полном ходу, останков так и не нашли, — стул под Клаусом раздраженно скрипит, судя по всему келларь в бешенстве. И ищет повод навалить кому-нибудь за воротник. Хотелось бы, чтобы это была Сью, я плотней прижимаю ухо к стене, потому что та принимается щебетать очень тихо.

— Сектор же не виноват, что рядом протекает река, согласись? Тот бедолага улетел в нее. Расследование показало, что сектор тут не причем. Это было самоубийство. Я тогда еще не занималась парком, — толстуха тоже скрипит сиденьем. Открыв рот, я завороженно слушаю. К мериканским горкам мы с лохматым так и не пробились. Тот угол парка зарос колючками до безобразия. Келларь отвечает, что ему фиолетово, кто у них там чем занимается, он собрался выжечь все дотла и официально предупреждает об этом руководство сектора.

— Ты развела паразитов в центре, мадам! Паразитов, которыми могут управлять мигранты с дудками. Ты понимаешь, чем это пахнет?

— Я тут не причем, Клаус, милый! Этим занимаются Манджаротти с его блаженной девкой в дурацкой шапке.

Ах, ты свинья! Видела бы ты свои мерзкие косички! Я касаюсь козырька. Не такая уж моя шапка и дурацкая, а очень даже милая. Во всяком случае, прекрасно защищает от постоянного дождя.

— Шапке?

— Ну, с дебильной надписью: Обожаю обнимашки! Малахольная такая оборванка. Ты бы ее видел! Постоянно шмыгает носом, словно у нее насморк.