Клинтон вспомнил о том, как лично предупредил Буша в той памятной беседе: «Ваша самая большая угроза – бен Ладен». Буш поклялся, что никогда не слышал таких слов.

«Американская разведка в беде», – предупредил Джеймс Монье Саймон-младший, заместитель директора Центральной разведки, вскоре после того, как Буш занял пост президента страны в январе 2001 года. ЦРУ «поставило под угрозу свое ключевое положение», – сказал он. Ему недоставало сил должным образом собрать и проанализировать разведывательную информацию, необходимую для защиты американского народа.

«В 2001 году Соединенные Штаты столкнутся с растущим и обостряющимся до тошноты неравенством между более ограниченными, чем прежде, возможностями ЦРУ и ужесточающимися требованиями национальной безопасности, – заявил Саймон. – Разрыв между тем, что мы планируем, и вероятность того, с чем могут столкнуться Соединенные Штаты, еще никогда не был столь разительным». Придет время, когда президент и конгресс должны будут объяснить, «почему вполне ожидаемая катастрофа все-таки случилась».

Американская разведка выглядела почти такой же разобщенной и неорганизованной, как и в 1941 году. Восемнадцать директоров Центральной разведки потерпели фиаско в своих попытках объединить ее. А теперь один из значимых институтов американского правительства находился под угрозой краха.

В ЦРУ работало около 17 тысяч человек. По численности ведомство было сопоставимо с армейской дивизией, но подавляющее большинство этих людей являлись, по сути, конторскими служащими. Примерно тысяча человек работала за границей в составе секретной службы. Большинство сотрудников проживало с комфортом в пригородных домах и особняках, расположенных вблизи Вашингтонской кольцевой автодороги. Они были явно не готовы к тому, чтобы перебиваться на хлебе с водой и ночевать в джунглях под открытым небом или на холодном цементном полу. Они не хотели и не собирались рисковать и тем более жертвовать своей жизнью ради чего бы то ни было.

В сентябре 1947 года двести офицеров вступили в тайную службу ЦРУ в качестве ее первых штатных сотрудников. Общее количество сотрудников ЦРУ, сосредоточенных на действиях против «Аль-Каиды», по-видимому, превосходило это число не более чем вдвое. Большинство из них просиживало кресла в штабе, уставившись в экраны компьютеров и будучи отрезанными от реальностей внешнего мира устарелыми информационными технологиями. Ожидать, что эти люди защитят Соединенные Штаты от внезапного нападения террористов, было как минимум наивно.

Тенет пользовался благосклонностью в Белом доме, в частности, благодаря тому, что формально переименовал штаб-квартиру ЦРУ в Центр разведки имени Джорджа Буша. Новому главнокомандующему пришелся по душе такой поступок крутого парня по имени Джордж Тенет. Но за первые девять месяцев президентства Буша агентство не получило от него сколько-нибудь существенной поддержки. А вот бюджет того же Пентагона сразу вырос на 7 процентов. ЦРУ и остальная часть сообщества разведки получили повышение в размере 0,03 процента! Такое твердое финансовое различие между двумя ведомствами сложилось на совещаниях в Пентагоне у Дональда Рамсфельда, где не присутствовало ни одного представителя сообщества разведки. Рамсфельд и вице-президент Дик Чейни, партнеры по политике национальной безопасности со времен Никсона и Форда, сосредоточили в своих руках огромную власть в новом правительстве. И оба испытывали растущее недоверие к способностям ЦРУ…

Буш и Тенет встречались в Белом доме почти ежедневно в восемь часов утра. Но ничто из того, что Тенет докладывал о бен Ладене, не привлекло внимания президента. Каждое утро на восьмичасовом брифинге Тенет говорил президенту, Чейни и советнику по национальной безопасности Кондолизе Райс о тайных замыслах «Аль-Каиды» нанести удар по Америке. Но Буша интересовали другие вещи: противоракетная оборона, Мексика, Ближний Восток. Ощущением чрезвычайной ситуации он не проникся.

Во время правления администрации Рейгана, когда президенту было трудно услышать собеседника, а директор Центральной разведки при этом что-то невнятно бормотал, помощники имели обыкновение шутить, что происходящее между ними, по сути, не имеет для окружающих никакого значения. Буш с Тенетом были лишены подобных недостатков. Проблема заключалась в нехватке ясности у ЦРУ и отсутствия должной сосредоточенности в Белом доме. «Недостаточно лишь дернуть за колокольчик, – имел обыкновение повторять Ричард Хелмс. – Нужно удостовериться, что на той стороне вас услышат».

Выражаясь радиотехническим языком, «фоновый шум», то есть объем и частота фрагментарной и неподтвержденной информации о грядущей террористической атаке, был просто оглушительным. Вразумительный и отчетливый сигнал Тенет передать президенту не мог. По мере того как этот тревожный «клаксон» весной и летом 2001 года звучал все громче и громче, агентство изо всех сил пыталось получше разглядеть и расслышать угрозу. Сигналы предупреждения поступали из Саудовской Аравии и стран Персидского залива, из Иордании и Израиля, они были слышны по всей Европе. Порядком изношенные «цепи и механизмы» ЦРУ пребывали в состоянии опасной перегрузки. А тревожные сведения и слухи продолжали поступать. Террористы собираются поразить Бостон. Они ударят по Лондону. Они поразят Нью-Йорк. «Когда эти нападения на самом деле произойдут, – написал Кларк 29 мая Кондолизе Райс по электронной почте, – то все мы зададимся вопросом, что еще можно было бы предпринять, чтобы их пресечь».

В ЦРУ опасались, что нападение произойдет 4 июля, когда американские посольства во всем мире по установившейся традиции открывают свои двери, чтобы отпраздновать День независимости. За несколько недель до общенационального торжества Тенет созывал совещания руководителей иностранных разведывательных служб в Аммане, Каире, Исламабаде, Риме и Анкаре в попытке нанести упреждающий удар по уже известным и предполагаемым ячейкам «Аль-Каиды» и ее филиалам во всем мире. ЦРУ, как ожидалось, должно было предоставить разведывательную информацию, а местные спецслужбы – произвести аресты. Горстка подозреваемых террористов была распределена по тюрьмам в странах Персидского залива и в Италии. Возможно, эти аресты сорвали планы нападений на два-три американских посольства, заявил Тенет Белому дому. А может быть, и нет. Точно сказать было невозможно.

Теперь Тенету предстояло принять жизненно важные решения, не похожие на те, с которыми когда-либо сталкивался директор Центральной разведки. За год до этого, после нешуточной семилетней борьбы между ЦРУ и Пентагоном, было объявлено, что маленький беспилотный самолет, оборудованный видеокамерами и шпионскими датчиками и получивший наименование «Предейтор»[42], готов к совершению разведывательных полетов над Афганистаном. Первый такой полет состоялся 7 сентября 2000 года. Вскоре военным удалось оснастить этот летательный аппарат противотанковыми ракетами. Теоретически, сотрудник ЦРУ, сидя за компьютером в штаб-квартире и управляя джойстиком, был в состоянии начать охоту за бен Ладеном и рано или поздно уничтожить его. Но как здесь обстоит с субординацией? – ломал себе голову Тенет. Кто именно подаст сигнал к действию? Кто нажмет на спусковой механизм? Тенет считал, что лицензии на убийство у него нет. Идея о том, что ЦРУ по собственному усмотрению совершает покушение при помощи пульта дистанционного управления, приводила его в ужас. Агентство и так уже совершило слишком много ошибок, выбирая цели для последующего уничтожения.