Неизгладимые впечатления в памяти принцессы оставили, судя по всему, вояжи султана из Занзибара в Маскат. Свита, сопровождавшая султана, насчитывала не менее тысячи человек. Багаж султана и взятых им с собой членов семьи и наложниц едва-едва умещался на трех большегрузных судах. Сам султан, в сопровождении, как правило, всех сыновей, нескольких дочерей и двух-трех наложниц, занимал самое большое судно. Продовольствие, в том числе коров для дойки молока, голов 12, не меньше, и овец – для подачи свежего мяса к столу, перевозили на специально обустроенных грузовых баркасах. Морской караван султана сопровождали десятка два хорошо оснащенных в военном отношении боевых кораблей, способных защитить его от набегов «хищных людей моря», то есть пиратов[458].

Небезинтересным, представляется, упомянуть и о том, что при султане Занзибара в 1880-х годах служил врачом русскоподданный Михаил Грегори. Из документов Архива внешней политики Российской империи следует, что родился он в Кишиневе. «Воспитывался на казенный счет в одной из гимназий на юге России, а затем – в военно-хирургическом учебном заведении в Санкт-Петербурге». Принимал участие в походах русского войска в Туркестан, и в войне с Турцией, «в отряде генерала Циммермана в Добрудже». По вступлении наших войск в Варну дезертировал, скрываясь от разыскивавшей его полиции за «принадлежность к нигилистическим кружкам». Какое-то время пробыл в Швейцарии, откуда перебрался в США. Прожил там недолго. Возвратился в Швейцарию. «Вступил в брак с племянницей лечившегося в г. Монтре русскоподданного». Бежал в Каир, а оттуда – через Хиджаз – на Занзибар, где и поступил на службу врачем к тамошнему султану[459].

Американское консульство в Маскате открылось в 1838 году. Лоббировала его учреждение в Омане американская торговая фирма «Сковилл и Бриттон» («Scowill and Britton»), при участии влиятельного политика Аврора Паркера. Первым консулом в Маскате стал Генри Маршалл, прибывший к месту службы 4 октября 1838 г. Проработал там недолго. Причиной тому – пошатнувшееся здоровье и банкротство компании-лоббиста.

Перед тем как покинуть Маскат, Г. Маршалл вверил временное исполнение обязанностей консула маскатцу Са’иду ибн Хальфану, человеку, который переводил первый оманско-американский договор. Назначение на должность консула он получил в 1843 году. По прошествии двух лет тяжело заболел и скончался (1845). Рассказывают, что из-за его антибританских настроений англичане относились к нему крайне настороженно и недружелюбно.

* * *

Страны-члены Совета сотрудничества арабских государств Персидского залива (ССАГПЗ) вообще и Султаната Оман в частности занимают особое место на шкале государственных интересов Соединенных Штатов Америки. Причиной тому – ряд факторов экономического, политического и военно-стратегического характера.

Являясь «энергетическим резервуаром» мира, крупным узлом международных морских и воздушных коммуникаций, влиятельным финансовым центром планеты, нефтедобывающие монархии Аравийского полуострова выступают сегодня в качестве одного из важных структурных элементов системы обеспечения – в глобальном масштабе – торгово-экономических, финансовых и военно-стратегических интересов США.

С экономической точки зрения «аравийская шестерка» представляет собой один из значимых компонентов энергетического, финансового и торгово-коммерческого потенциалов мирового сообщества. На нее приходится примерно 47% подтвержденных мировых запасов нефти и 23% общемировых запасов газа.

Вес и влияние «аравийской шестерки» в арабо-исламском мире, ее способность, благодаря богатым финансовым и энергетическим возможностям, оказывать воздействие на расстановку сил и принятие решений в Лиге арабских государств и в Организации Исламская конференция мотивируют заинтересованность в ней Соединенных Штатов в политическом плане.

Учитывая важное, с военно-стратегической точки зрения, местоположение Султаната Оман, лежащего на крупных международных морских коммуникациях, идущих в Персидский залив и в Красное море, особое внимание в сотрудничестве с этой страной США уделяют военно-оборонной сфере. Взаимодействие США с Султанатом Оман в военной области проходит в рамках специального соглашения, дающего Соединенным Штатом право складировать американскую боевую технику на нескольких военных аэродромах Омана и использовать эти аэродромы военной авиацией США, в том числе в ходе совместных военных учений СЕНТКОМ – ССАГПЗ.

На оборудование военной базы на острове Масира (там происходит заправка топливом разведывательных самолетов ВМС США в целях выполнения ими патрульных полетов в Южной части зоны Персидского залива) Вашингтон израсходовал более 400 млн. долл. США. Доступ к военным базам Султаната Оман есть у США и в ряде других оманских городов, в том числе в Тумрайте (для ВВС и сухопутных сил), в Сибе (для ВВС) и в Эль-Хасабе (отсюда американцы следят за положением дел в Ормузском проливе и судоходством в Персидском заливе). Представляется, что имеются все основания говорить о подключении США (в той или иной форме) к военно-оборонной структуре султаната.

Вопросы двустороннего сотрудничества США с Оманом в области обороны и безопасности рассматриваются на регулярных встречах командующего СЕНТКОМ с военным руководством Омана.

Усилия по упрочению своего политического и военного присутствия в Султанате Оман американцы подкрепляют действиями по расширению в этой стране своих экономических позиций, имеющих целью увеличение американского экспорта.

Суммарный внешнеторговый оборот между Оманом и США в 2015 г. составил 3,25 млрд. долл. США. В 2016 г. американский экспорт в Оман оценивался в 2,37 млрд. долл., а импорт из Омана – в 905 млн. долл.

Двустороннее сотрудничество осуществляется на основе Договора о дружбе, экономических отношениях и консульских правах от 20.12.1958 г.

Повышенное внимание в деятельности Российской империи на Аравийском полуострове и в зоне Персидского залива отводилось Хиджазу, Кувейту и Оману. В документах Министерства иностранных дел, касавшихся конкретно Омана, отмечалось, что порт Маскат, как «передовой и важнейший пункт Оманского залива», «обладал прекрасной якорной стоянкой»; и служил в то время «одним из главных сборных мест мореплавателей всего Индийского океана». Проводилась мысль о том, что, будучи «крупным торговым центром, город Маскат притягивал к себе население многочисленных оазисов юго-восточной оконечности» полуострова. «Со стороны моря» находился в динамичных торговых сношениях не только с обоими побережьями Персидского залива, с Индией и Белуджистаном, с Аденом, Джиддой и другими портами Красного моря, но и с более отдаленными от него портовыми городами Египта, Восточного побережья Африки, Западной Европы, Америки и Юго-Восточной Азии. «Со стороны суши» поддерживал «оживленное общение» с племенами Центральной и Северной Аравии, земли которых были связаны с Маскатом многовековыми караванными путями. В силу всего сказанного выше, подчеркивалось в информационно-справочных документах российского внешнеполитического ведомства, Маскат являлся заслуживающим внимания местом для учрежденного там русского консульского поста. Высказывалось мнение, что российское консульство в Маскате явилось бы «отличнейшим пунктом для наблюдения за текущими событиями» как в Южной Аравии, так и в зоне Персидского залива, притом «как в смысле политическом, так и в отношении торговом»[460].