это время Азим не отрывал взгляд от того алькова, пока среди второй песни оттуда не вышел султан. Немного постояв в проёме, султан обернулся, что-то сказал и с угрюмым видом поспешно покинул зал.

Уход отца привел в замешательство и саму Зилолу. На вопрос Азима, куда ушёл султан, Зилола ответила лишь недоумённым взглядом.

Одну песню спустя из того алькова вышла та молодая и необычайно красивая женщина с длинными чёрными волосами. Она была подавлена и выглядела очень разочарованно. Понурившись, она прошла за ажурные решетки и поднялась на топчан в алькове посередине западной стены.

О чём они говорили? Почему султан покинул зал, переполненный злостью? И что могло так расстроить эту женщину?

Азим размышлял над этими вопросами, отстранённо принимая поздравления от других гостей.

Наконец, Шабнам спела свою последнюю песню. Немногие гости, которые снова вышли танцевать, возвращались в свои альковы. Музыканты в очередном перерыве подошли к своему столу, чтобы смочить горло и дать своим рукам отдохнуть. Азим проследил за ними и это снова привлекло его внимание к алькову посередине за ажурной решёткой. Та женщина спустилась с топчана и быстрым шагом направилась к выходу справа.

Азим внимательно проследил за ней. Она казалась ещё больше расстроенной и даже украдкой вытерла слезу. У этой женщины были странные косы на голове. Азим ещё ни разу не видел таких. Они были сплетены в виде колец с поперечной линией на макушке головы, на спине, а кольца поменьше свисали к плечам и за спину. Эта женщина со слезами в глазах вышла из зала.

— Кто она? — спросил Азим.

— Ведьма, — тихо процедила Зилола.

Азим удивлённо посмотрел на свою жену. Её слова прозвучали с неподдельным презрением, а её глаза горели негодованием.

— Что она здесь делала?

— Она была в свите Мунира ибн Нодира, того упитанного молодого человека, который назвал меня сестрой, — пояснила Зилола.

Азим понимающе покивал, хотя это спутало его ещё больше. Он успокаивающе погладил жену за руку и сам, опустив глаза, снова погрузился в свои тревожные мысли.

Значит, всё это время султан выискивал среди гостей эту ведьму. О чём они говорили в алькове? Почему султан покинул его злым, а ведьма расстроенной? Они не смогли договориться? Касается ли это Чёрного рубина? Раз уж ведьма всё это время присутствовала на свадьбе, значит, султан всё-таки колдун, озадаченно заключил Азим.

Забывшись в своих мыслях, Азим не заметил, как к Зилоле подошли семь старушек и увели её к выходу справа. А когда юноша вернулся из забвения, Зилола в окружении старушек в белых чаканах уже скрылась за дверью. Азим некоторое время смотрел им вслед, а когда решил снова сесть за стол, то неожиданно увидел перед собой высокого человека в зелёном шёлковом халате с тёмно-пурпурными узорами на груди и по краям. Это был Расим.

— Кажется, уже все успели поздравить вас. Что ж, лучше поздно, чем никогда, — Расим слегка ухмылялся и смотрел на Азима в упор. — Мои искренние поздравления, — он пожал руку Азима. — Уверен, за весь вечер вы наслышались много разных пожеланий, потому, не вижу смысла их повторять. Я всего лишь хочу попросить вас не переставать удивлять мир.

— Благодарю, — коротко ответил Азим, прижав руку к сердцу.

Расим подошёл к Азиму со стороны и, склонив голову набок, с интересом посмотрел на него.

— Признаюсь, Азим, я хотел поговорить с тобой.

Слова Расима вызвали подозрение в Азиме. Однако ему не составило труда догадаться о чём он хочет поговорить.

— Мне стало известно, что вы никому не поведали свою историю. Все вокруг теперь хотят знать, где найти Чёрный рубин? — Расим взглядом обвёл банкетный зал, имея в виду весь Ахорун и не только. — Что за тайну ты хранишь? — прямо спросил Расим.

— Простите, господин, но я не могу её разглашать… никому.

Азим с извиняющимся видом коротко кивнул Расиму и отвёл взгляд.

— Что ж, очень жаль…

Азим услышал слова Расима и вдруг, ощутив горячее покалывание в левом виске, у него помутнело в глазах. Он попытался повернуть голову, но это оказалось ему не по силу. Его голова, шея и плечи будто облились горячим свинцом. Им овладело какое-то странное чувство. Он начал слышать голоса, но не мог отличить слова, и кто их произносит…

Вскоре голоса пропали, но разум так и не прояснился. У него кружилась голова и он чувствовал себя словно в стельку пьяным. Это ощущение длилось около четверти часа. Постепенно Азим начал чувствовать свои веки. Он начал моргать, чтобы его взор прояснился. Когда это ему удалось, Расима уже давно не было рядом. Азим с трудом оглянулся по сторонам и увидел, что Зилола уже вернулась в банкетный зал в окружении тех старушек. Теперь она была в атласном наряде, а волосы скрывались под коротким, золотистым шёлковым платком.

Старушки неторопливо вели Зилолу к Азиму и пели задорные песенки и стишки, до красна смущая султанзаде. Одна из них, которую Азим успел услышать перед тем, как процессия дошла до него, звучала так:

Красный цвет невинности твоей свидетелем станет,

И пусть прольётся кровь ради доказательства в брачную ночь.

Если некоторые дни в твоей брачной жизни не будут черны,

Светлое счастье не взглянет в глаза твои во век.

Пусть жизнь молодожён будет вечнозелёной, словно процветающая весна,

И отныне пусть сердца двух забьются в такт.

Зилола трижды поклонилась мужу и с робкой улыбкой встала рядом с ним за столом. Старушки же удалились в свой альков.

— Вы очень прекрасны в этом платье, — негромко похвалил Азим и нежно взял жену за руку.

Вскоре началось новое представление. На этот раз без певцов. Вместо них вышли танцоры и танцовщицы. Их представление длилось почти час. К молодожёнам больше не подходили гости с поздравлениями. Кажется, Расим действительно был последним. Азим ощутил какое-то странное чувство, попытавшись вспомнить, что премьер-министр Зебистана пожелал ему. Удивительно, он не помнил этого.

Решив, что это не важно, Азим огляделся по сторонам. Султан так и не вернулся, но его больше волновало то, где же его родители? Почему они всё ещё не подошли? Он видел их с Рауфом в тронном зале во время пира, но в банкетный зал они почему-то не спустились.

Представление танцоров закончилось и, наконец, Азим увидел своих родителей и брата в сопровождении султана. Они с широкими, искренними улыбками шли к молодожёнам.

— Заждался? — Аъзам с улыбкой пожал руку старшему сыну и крепко обнял его.

— Где вы были? — недоумевал Азим.

— Твоя мать обустраивала ваши покои во дворце, а мы с твоим братом помогали ей, —