Дальнейшее вспоминается как страшный сон. Выехавшая задолго до назначенного времени кавалькада автомашин с красными флажками упирается в закрытые запасные ворота аэропорта Лука. Мальтийская охрана отказалась пропустить их на территорию порта, следуя железному правилу: пока не поднимется в воздух первый по графику самолет, посторонних на территории аэродрома не должно быть.

Представьте: ливень, вой сирен и мигание разноцветных маячков, крики и отчаянная жестикуляция выскочившей из «ЗИЛов» челяди. Для наших каждая секунда простоя, как и закрытый шлагбаум, — все равно, что светопреставление. Голосом и жестами каждый старался доказать, что именно он больше всего и всех обижен за родного президента.

Этот эпизод хорошо передала видеокамера. Понимая, что объяснить что-либо невозможно, я отошел подальше от ворот и, увешанный радиосредствами, запасными аккумуляторами и собственными вещами, гордо стоял под проливным дождем.

Мальтийцы, учитывая сложившиеся в ходе совместной работы хорошие отношения, после моих долгих увещеваний и просьб, в нарушение правил, открыли ворота сразу, как только самолет американского президента начал движение по взлетной полосе.

Вереница автомобилей с красными флажками стала набирать скорость по взлетной полосе, чтобы наткнуться на куда более существенное препятствие — идущие навстречу ей американские боевые вертолеты (доставившие в аэропорт Буша). Пилоты попытались развернуть боевые машины, но первый вертолет одним колесом сполз с бетонки в жижу и начал угрожающе заваливаться набок. Лопасти винтов бешено вращались в каких-либо нескольких сантиметрах от земли. Авария вертолета с полными баками и боевыми комплектами?

Но к счастью все обошлось. И вот картина — за двумя боевыми вертолетами ВМС США в сторону протокольной площадки следует горбачевский кортеж. Висят под дождем на ступеньках «Скорпиона» сотрудники личной охраны, еще не оправившиеся от пережитого шока. Охраняемые лица, советники, сопровождающие лица и эксперты, по-моему, так ничего и не поняли.

Разгневанный задержками и «неуважением» к себе Генсек быстро пробежал по трапу в «ИЛ-62М», отмахнувшись от протокольных церемоний, оставил мальтийский почетный караул мокнуть под проливным дождем.

Но около получаса двигатели авиалайнера работали вхолостую — график выдерживался неукоснительно. Более того, вылет пришлось задержать еще минут на сорок ввиду того, что аварийную посадку на Мальте запросил югославский пассажирский самолет.

А в это время высокую ограду аэропорта, который, естественно, был закрыт до отлета американцев, рискуя жизнью и здоровьем, штурмовали члены советской делегации, не удостоенные чести ехать в президентском кортеже.

Представьте себе переживания высокопоставленного советского чиновника (секретоносителя!), который после удачного «шопинга» возвращается с покупками на «Максим Горький» или заезжает в гостиницу за вещами и узнает, что Горбачев и вся делегация уже давно улетели! Инфаркты и инсульты, видимо, были позднее.

Кажется, единственное, что поняли ошалевшие при виде всего этого мальтийские охранники: упитанные седые и лысые солидные дяди, которые выскакивали из первых подвернувшихся им под руку автомашин, такси, перебрасывали через заборы свои чемоданы и свертки, мастерски переваливались через ограждения и совершали по лужам спринтерские забеги к советским самолетам, — это не террористы.

До сих пор помню недоуменные взгляды мальтийских и американских коллег и вопрос: «Валерий. Ведь так хорошо работали. Зачем Вы это делаете?»

Ответить было нечего, и было ужасно стыдно и обидно.

Когда вылетели, не было даже уверенности, что взяли на борт всех.

Настроение было отвратительное, под стать погоде.

Но вопреки мрачным ожиданиям, «разбора полетов» в Москве не последовало — неразбериху в аэропорту списали на козни американцев. Так что обошлось без оргвыводов.

Грустное резюме

Сегодня в нескольких сотнях метров от места, где проходили переговоры, возвышается монумент со словами: «Конец «холодной войны». Историческая встреча «привела к созданию принципиально нового миропорядка», заявили при открытии монумента Ф. Адами, советский посол В.Я. Плечко и временный поверенный в делах США на Мальте Г. Лэнс.

И действительно, миропорядок — новый. Сегодня можно плевать на мнение мировой общественности и бомбить мирных жителей Югославии, Афганистана, Ирака, Ливии и Сирии, заключать в секретные тюрьмы людей, которые похожи на террористов, пытать их, насильно навязывать другим т. н. «западные ценности» и др.

Хабаровск. Ро Дэ У в Москве. СССР — Южная Корея. Обед с передовой группой PSS («Presidential Security Service»). На президентском диване. Остров Чеджудо. Новая вводная. Ботанический сад Ёмичжи. Хэнё. Встреча и размещение. Выведывание. Трагические южнокорейские «Боинги». Трасса отель — аэропорт. Харубаны. Волшебная дорога. Корейская пища. Восстание на Чеджудо. Неуемный помощник президента СССР. Приложение-программа визита.

Хабаровск

После организации двухдневного пребывания президента СССР М. Горбачева в апреле 1991 года в Хабаровске я предвкушал возвращение в Москву, где не был уже около двух месяцев. Сначала готовилось посещение первым лицом государства Петропавловска-Камчатского, где мы с Е. Воронцовым прожили в местной гостинице чуть ли не полтора месяца. Поездка по каким-то причинам не состоялась.

Потом был Хабаровск. До сих пор помню, как посередине трассы в моей штабной машине в наушниках раздался тихий голос ЮС: «100-й, срочно найди хлебный магазин, Раиса Максимовна хочет его посмотреть! Будет выход».

Это в чужом городе, по ходу движения. Я, конечно, изучал и город и трассу, но с точки зрения возможных опасностей: пустующие здания, мосты и виадуки, высоковольтные линии электропередач, объекты химической и другой опасности, склады боеприпасов, места расположения медицинских учреждений, где имеется запас нужной крови и др., но о хлебных магазинах как-то не подумал. Его не было в утвержденной программе. Опять горбачевский экспромт.

А мы ведь не стоим, а движемся и работаем.

В этот момент по местной милицейской радиостанции мне сообщают об обрыве находящегося под напряжением троллейбусного провода, упавшего на трассу. Задержан человек с огнестрельным оружием. Наши посты сообщают о местах скопления народа и т. д. и т. п.

А тут — «хлебный магазин». Я сначала даже не понял, что это значит — «хлебный магазин»? Только после жесткого акцентирования ЮС голосом каждого слова — «хлебный …магазин…это… где продают… хлеб!», я, наконец, понял задачу.

Благо подвернулась какая-то кондитерская.

И ведь я знал, что вопрос ведь был не в том, чтобы узнать, как обстоит дело с обеспечением Хабаровска хлебом, не о проверке качества его выпечки… Просто надо было очередной раз «выйти к народу», пообщаться». Народ должен видеть, что вождь «о нас думает».